Гена, не торопясь занимать хозяйское место, стащил с головы шлем. Потом снял его и с Аглаи тоже, посмотрел ей в лицо.
— Ты справишься, Айка! Теперь я в этом уверен. Никогда бы не подумал, правда! Если бы не увидел своими глазами!
— Это все Ромка, — отмахнулась Аглая. — Ну и еще, может, капельку гены, родная все-таки кровь.
— Ну, поехали тогда к родной крови, а то скучает там одна, тревожится, — улыбнулся Гена. Однако, вопреки своим словам, задержался возле мотоцикла, привлек к себе Аглаю и поцеловал. Она прильнула к нему, нисколько не стесняясь проезжающих мимо машин, хотя из одной даже посигналили, и чьи-то молодые голоса на ходу проорали из окошка что-то насмешливо-одобрительное. Гена тоже не сразу нашел в себе силы от нее оторваться. А потом заглянул ей в глаза и спросил, запинаясь от нерешительности, словно робкий школьник:
— Айка, помнишь, позавчера, когда ты к этому Кириллу сбежала, ты сказала мне, что любишь… это хоть немного похоже на правду?
— Похоже, — улыбнулась Аглая. Потом, рассмеявшись, уткнулась лицом ему в грудь: — Глупый ты, Генка! Ну что ты спрашиваешь? Неужели самому непонятно?
Он вместо ответа лишь обнял Аглаю. И снова они целовались возле замершего байка, под ветер и гул проносящихся мимо машин. Потом Гена отстранился от нее и внезапно двинулся к байку, увлекая ее за собой:
— Поедем со мной, Айка!
Она не стала спрашивать, куда именно, просто скользнула в седло за его широкой спиной. Оказалось — к небольшому и очень чистому горному озерцу, на берегу которого росла старая плакучая ива, свесившая свои тонкие гибкие ветки до самой земли. Одной рукой прижимая к себе Аглаю, другой Гена раздвинул перед собой этот занавес, потом отпустил его, словно смыкая за собой полог шатра…
Когда они приехали в гараж, Гена спросил у Аглаи:
— Ромке скажем?
— Не стоит, — покачала головой Аглая. И, глядя, как после ее ответа омрачилось его лицо (судя по всему, вопрос был не риторический), добавила: — Что ему говорить? Ромка не дурак, сам обо всем догадается.
— Думаешь? — Гена смущенно улыбнулся. — Интересно только, как он на это отреагирует?
— Нормально.
— Ты так считаешь?
— Уверена. Я хорошо его знаю. И главное, вижу, что ты ему нравишься. Против тебя он ничего не будет иметь, поверь на слово.
Гена лишь удовлетворенно кивнул. Потом закатил в гараж мотоцикл, стараясь поставить его как можно ближе к стене, и сказал, поворачиваясь к Ромкиному:
— Ладно, Айка, иди домой, а то Ромыч, наверное, уже заждался. Я же немного повожусь. Заправлю вашего коня, проверю, как заводится, может, даже прогоню его сегодня немного, чтобы понять, как работает и что нужно поменять. В нем надо проверить абсолютно все до последнего винтика. Он ведь долго стоял, а должен работать как швейцарские часы, учитывая то, что ему предстоит.
Аглая не стала возражать. Ведь самый последний забег в жизни великолепного Ромкиного байка по многим показателям действительно должен стать рекордным.
25
Следующим утром Гена ушел на работу, на склад в клубе снова должны были что-то привезти. Вернулся к обеду, и по его виду Аглая с Ромкой сразу поняли: что-то случилось. Задали ему вопрос мимикой и жестами, избегая о чем-либо говорить в квартире, которую теоретически могли поставить на прослушку. Гена, отвечая на их немой вопрос, громко сказал:
— После обеда в гараж хочу заглянуть, поковыряться в Ромкином мотоцикле. Кажется, на него наклевывается подходящий покупатель, так что надо поторопиться, довести байк до полного блеска. Ромыч, может, ты со мной? Ты ведь свой байк хорошо знаешь.
— И я с вами! — вызвалась Аглая, тут же поняв, к чему он клонит.
После обеда Гена с Аглаей повезли Ромку в гараж на коляске. И Аглая с радостью заметила, что брат уже не озирается затравленно по сторонам, как прежде. Будто одержал над своими комплексами верх. Хорошо бы, чтоб так и было! А может, в жизни брата просто поменялись приоритеты в связи с предстоящими событиями?
Закатившись в открытый Геной гараж, Ромка положил руку на крыло своего байка и какое-то время молчал, мысленно общаясь с любимой техникой, которую видел впервые за несколько лет, пролетевших со дня аварии. А потом отвернулся от мотоцикла, резко, словно обрывая все связывавшие их нити, и спросил у Гены:
— Ну, давай, выкладывай, что случилось.
— Боря сегодня был в клубе. Судя по его реакции, он благополучно получил Айкино письмо. И теперь рвет и мечет, гадая, откуда шантажист мог узнать его электронный адрес. В то, что это письмо написал кто-то из его окружения, кому адрес доступен, Боре мало верится. Наверное, ты слишком мало запросила. Или они все так Борей запуганы. Ну, в общем, Айка, подозревает он в первую очередь нас с тобой.
— Уверен?! — Ромка аж побледнел при этом известии.
— Еще бы! Я сегодня неслабо получил от Дениса пару раз по почкам: он у меня таким образом интересовался, что за отношения у нас с Айкой. Ну, пришлось прикинуться циничным, выгодно пристроившимся подлецом. Квартира там в черте города, а не мой съемный домишко на самой окраине, харч… и прочие удовольствия. Ты уж, Айка, прости, но тут не до соблюдения приличий, если у меня будут руки связаны, то я и тебя не смогу защитить. Но вроде они мне поверили. Во всяком случае, отстали, а Денис так просто не отлипнет, если не уверен. Однако это еще не все. Возясь на складе, я через переборку, они там тонкие, слышал, как в зале Боря докапывался до Кирилла. Ох, Айка, сколько раз я пожалел о том, что ты бросила ему на стол тот злосчастный ошейник! Будто флажки сигнальные повсюду развесила! И теперь Боря, связав одно с другим, выпытывал у Кирилла, бывала ли ты у него дома, и чем вы там с ним занимались. Кирилл ничего конкретного не ответил, только возмущался, что Боря совсем спятил и скоро ко всем в кровать начнет лезть среди ночи, свечку держать. Боря ему не объяснил, почему расспрашивает. Но задуматься Кирилл после этого разговора тоже должен, Айка. Он неглупый мужик. И хорошо, если сам тебя ни в чем не заподозрит. А я вот боюсь, не подкатит ли Боря, ничего не добившись от самого Кирилла, к его работникам. Они ведь тоже тебя видели!
— У Кирилла, в чем бы он меня ни заподозрил, не будет фактов, чтобы связать меня с Бориной кончиной, — обдумав все, сказала Аглая. — А Боря даже если и подкатит к работникам, и если они ему скажут, что было на самом деле, то вряд ли он возьмется за меня прямо посреди улицы. Думаю, он дождется шоу, чтобы получить удовольствие там. Осталось ждать недолго. Он ведь должен быть уверен в том, что шантажист, кем бы он ни был, будет молчать до получения денег. А я постаралась так подгадать, чтобы оба эти события совпали.
— И все же, Айка, жаль, что ты не назначила дату передачи денег пораньше.
— Теперь уже поздно что-то менять, — вступил в разговор Ромка. — Если мы начнем метаться, как мыши по клетке, то нас наверняка вычислят. Так что без паники!
Подкатившись в своем кресле к дальнему углу гаража, Ромка что-то там поскреб и вынул один кирпич. После чего вытащил из тайника сверток и протянул его Аглае:
— Держи! В гараже это оставлять все равно нельзя, его наверняка будут осматривать, и могут найти. Тебе же он может пригодиться в ближайшие дни. Ринг рингом, а нет гарантии, что обколотый пес не нападет на тебя на улице. Прецеденты уже были.
— Что это? — Аглая взяла тяжелый сверток.
— «Макарыч». Пистолет. Стрелять ты, конечно, не умеешь, и учить тебя некогда, но если придется бить в упор, все равно не промахнешься. Главное, не забыть снять его с предохранителя. Конечно, это на крайний случай, Айка, но если, не дай Бог, он произойдет, то лучше пусть тебя посадят за самооборону, чем искалечат или убьют.
— Нет, — не согласилась Аглая, — пусть он пока полежит, я его в «день икс» с собой возьму. А то, неровен час, за хранение оружия привлекут. Я пока с ножом похожу, как раньше.
— Что раньше? — озадачился Ромка, но Аглая только отмахнулась:
— Как-нибудь потом расскажу. Теперь не до этого.
И действительно, было не до этого. До вечера провозились с мотоциклом. Потом Гена с Аглаей проводили Ромку домой, а сами решили прокатиться — нужно было испытать байк на ходу, а заодно взглянуть на выбранное Аглаей место действия, S-образный отрезок трассы за городом. Как и многие дороги за пределами их города, окруженного горами с трех сторон, этот участок с одной стороны ограничивался высокой отвесной стеной, а с другой — крутым обрывом. Но из всех дорог именно эту Аглая выбрала еще и за то, что ею редко кто пользовался, а значит, никто не должен ей помешать. Вот и сейчас, сев за руль, Аглая проехала ее всю на одном дыхании, не встретив по пути ни единой машины. А потом, поддаваясь настроению и не притормаживая, пронеслась дальше, туда, где под линией обрыва поблескивало море. Тут Аглая остановилась, слезла с мотоцикла и подошла к отвесному краю. Море ритмично плескалось внизу, то с каким-то пещерным звуком заполняя невидимые пустоты в скале, то с всхлипом откатывая назад. Мирное, спокойное.
