Ссориться с великой семьёй Элдариэль из-за туманных перспектив мутного клана. Который гребёт всё под себя, а сам работает на конкурентов — я бы тоже не стал. Клан Саэрос, обиженные открытым пренебрежением и невниманием к своим нуждам, обратились к Гариниэлю с этим же вопросом, помощи клану в выходе на внешний рынок. После заключения с ними предварительного соглашения, Гариниэль, уже сам ко мне обратился и предложил побеседовать с главой клана Саэрос о своём согласии на обмен кланов между великими семьями.
Тонко мне этим разговором намекнув, что наш клан приносит ему слишком мало прибыли. Поэтому нас никто не держит, если мы хотим сменить покровителей, или должны, если пожелаем, остаться, повысить выплаты отчисления его семье. А ты же знаешь, Инглор, наше финансовое положение, — начал прибедняться Галатиль.
Со своей стороны, Гариниэль пообещал убедить согласиться на такой обмен Селариэля. Гариниэлю понравилось, в последнее время, рисковать и играть по-крупному. Возможность устроить очередную торговую войну с Элдариэлем его порадовала, как и неплохой шанс ещё больше упрочить своё положение. Гариниэль влез, вот уже скоро как четыре года, на первое место среди других великих семей, отодвинув Элдариэля с первого места сразу на третье, а сейчас этой акцией желает его сдвинуть ещё ниже.
Думаю, это только первая ласточка по отстранению Элдариэля от монополии на внешнюю торговлю малых кланов с центральными мирами. Другим малым кланам теперь тоже придётся торговать через семью Гариниэль, ещё неизвестно выиграют они от этого или проиграют.
Я не вижу никакой разницы кому будут платить малые кланы за возможность торговать вне Империи Аграф — что Элдариэль, что Галатиль — своего не упустят. Неужели главы кланов этого не понимают, или рассчитывают на какие-то особые условия? Каждый в этом мире в первую очередь тянет одеяло на себя, и только потом, насытившись, задумывается о соседе. По четвёртой части от флота обоих семей Гариниэля и Элдариэля уже отправились проводить учения, где-то на окраине империи в одно и то же место, а наш император пытается вычислить, где они собрались выяснить отношения. Желая воспрепятствовать бессмысленной гибели части нашего народа.
Инглор сказал, — Ну, и какой ты друг после этого? Я тут мучаюсь, выдумываю, хитроумные комбинации. Волнуюсь и переживаю о том, как я скажу тебе о своём решении сменить великую семью, сумеешь ли ты меня понять? Мои аналитики просчитывают, что может измениться в отношениях между нашими кланами после такого поступка. А ты, оказывается, за моей спиной уже давно ведёшь собственные переговоры и даже опередил меня.
— Не заводись, Инглор, — сказал ему примиряюще Галатиль. — Раньше мне нечего было тебе говорить, планы и намерения к делу не пришьёшь. Зато заметь, когда у нас обоих появилась определённость, мы тут же всем поделились друг с другом, ничего не скрывая, как и положено поступать добрым соседям и хорошим партнёрам.
Два аграфа уставились друг другу в глаза, разумеется, им было что скрывать, у каждого были свои секретные дополнительные соглашения. Сейчас же, в этой игре в гляделки каждый незримо посылал собеседнику мысль — «посмотри в мои самые честные глаза на свете и убедись, что я говорю только правду. Я тот, которого ты уже так давно знаешь». Закончив, со счётом 1–1 эту незримую дуэль взглядов, два друга решили прерваться и пообедать. После обеда надо было посмотреть, проанализировать вторую часть испытаний, очень уж ехидно улыбался Галатиль, когда говорил, что у него есть ещё, дополнительно, особый сюрприз.
После обеда просмотр продолжился. Теперь на экране была вторая часть испытаний, которую они не успели ещё совместно детально проработать. Скормив гало проектору кристаллы, Инглор и Галатиль устроившись в креслах поудобней — приступили к просмотру. Каждый уже не раз просмотрел свою часть этого действия, сейчас же рисовалась общая картинка с групп двух кланов.
Реалистичность картинки поражала, сейчас перед аграфами был разрушенный город Архов. Причём в худшем его исполнении, ещё живы были некоторые защитники, а это значит — каждый шаг в этом городе несёт в себе очень большую опасность. Архи хорошо чувствуют на расстоянии до ста метров иную жизнь, сила ментальных ударов мгновенно и надолго выводит из строя даже самых опытных солдат.
Воевать с ними предпочитали только на большом расстоянии, просто заливая огнём все возможные цели, не разбираясь, есть ли там ещё живые. Имплантаты пси защиты, спешно разработанные учёными Нейросети в конце войны, немного выправили эту ситуацию, но действовали они на космических расстояниях против удара роя, частично поглощая, частично рассеивая силу удара. Далеко не каждый удар они могли выдержать, в ближние схватки, даже с новыми имплантатами, по-прежнему никто не рисковал ввязываться.
Увидел арха — убей его как можно скорей издали. Пока он не заметил тебя, и ты не упадёшь от внезапно вспыхнувшей головной боли, желая расцарапать себе грудную клетку от всепоглощающего чувства страданий, а твоё тело в этот момент содрогается от судороги, становясь совершенно непослушным. Бывали случаи, когда один, незамеченный в тылу арахнид, наносил существенный урон целым подразделениям, выскочив, внезапно, из засады. Самые большие потери в войне, хуманы понесли как раз на таких планетах, во время наземных операций.
Несмотря на орбитальную бомбардировку, слишком непросто, оказалось, одолеть архов в близком противостоянии. В космических сражениях силы сначала были примерно одинаковы, но разгромные поражения, тем не менее, преследовали Содружество пока учёные не открыли возможность противостоять ментальным ударам.
После, когда Нейросеть разработала имплантаты пси защиты, а аграфы привели свой флот, каждая великая семья выделила половину своих сил, этого оказалось достаточно для победы. Остановив наступление Архов, Содружество даже отвоевало себе большую территорию, чем было раньше. Война показала очень даже убедительный перевес технологий Содружества.
Оказалось, мало победить арахнидов в космическом сражении, очистить от них систему, расстрелять самому, находясь на орбите, все укреплённые места обороны. Надо было кому-то спускаться на планету, добивать выжившие остатки архов, ещё продолжающие сопротивление. Спешно и слабо подготовленная, зато очень многочисленная пехота хуманов, брошенная на окончательную зачистку планет, таяла, как снег на солнце среди развалин городов архов. Выжившие среди развалин, выбирающиеся из подвалов и тайных укрытий архи, давали свой последний бой, счёт потерь был таким, что потом планеты хуманов в Содружестве надолго обезлюдели.
Содружество зализывало раны после войны, уровень жизни упал, колонизировать новые планеты, часто по решению суда, отправлялись бывшие освободители, так и не нашедшие себе места в мирной жизни. Встав на узкую дорожку криминала, пережившие весь ужас войны, бывшие герои с орденами и медалями — теперь лишённые всех наград и привилегий, в тюремных транспортниках доставлялись на новое место жительства. Властям, действующим предельно жёсткими методами, удалось избежать неизбежного послевоенного разгула криминала и потери управляемости государством. Суды не принимали в расчёт прежние заслуги, при условии доказанного преступления, общество снова стало расти и развиваться, когда закон доказал своё главенство.
Люди наиболее комфортно себя чувствуют в предсказуемом обществе, когда известно заранее почему, за что и как действуют законы. Самое лучшее, что можно сделать для развала любого государства — это создать касту неприкасаемых. Как только появляется неподсудная общим правилам группа, будь это депутат, которого теперь не смей трогать, или прокурор, или герой войны, которому теперь можно творить всё что угодно, общество лишается управляемости и контроля, а неуправляемое общество — это крах любой государственности.
Не успели аграфы оглянуться, как планеты хуманов снова закипели жизнью, пришло новое поколение. Трудно даже сказать кто опаснее для аграфов: архи, которых можно победить, или хуманы, которых — оставь горстку, а через короткое время их уже снова миллиарды.
Гариниэль прокомментировал показанный на экране странный город.
— Насколько мне известно, за время войны было больше семидесяти двух крупных наземных операции против архов, не считая тех случаев, когда их выбивали с планет, где они уже успели закрепиться. Тут, в симуляторе, я вижу — явная компиляция с захваченных городов насекомых, взято нечто среднее, а уровень сложности даже увеличен.
Инглор кивнул, соглашаясь. Картинка сразу говорила о том, что задание будет очень непростым. События между тем продолжали развиваться дальше. Ощетинившись оружием, страхуя друг друга, группы перемещались по городу. Два раза умудрившись нарваться на архов, те как находились в засадах, преследуя свои непонятные цели, так и бессистемно перемещались по городу, предсказать откуда выскочит следующий арх — невозможно. Первый раз под удар — по площади, попало сразу три звезды, пока их корёжило на земле, оставшиеся в сторонке успели зачистить, расстреляв издали, бросившегося к своей добыче арахнида.
