Третьего октября с лодкой, в которой находилась большая часть провизии, случилась беда. Плоскодонка дала течь и начала тонуть. После этого происшествия двое интендантов показали полковнику Арнольду, до чего небрежно и бестолково были скреплены ее планки и как бездарно законопачено днище. Кое-где швы вообще разошлись — конопатить их было бесполезно. Провизия промокла насквозь. Арнольд приказал вскрыть одну из бочек с соленой рыбой. Выяснилось, что соль смыло водой, а рыба протухла. Остальные продукты находились в таком же удручающем состоянии. Драгоценные запасы солонины, трески, гороха, кукурузной и пшеничной муки пришлось выбросить. Прежде чем вновь двинуться в путь, солдаты восемь дней ремонтировали плоскодонки.
Наконец они достигли места, которое Монтрезор обозначил на карте как Великий Волок. В горах, от реки Кеннебек до реки Мертвая участникам экспедиции пришлось двенадцать миль тащить плоскодонки со всем снаряжением по земле — несколько облегчили передвижение только три широкие и глубокие заводи. Многие солдаты, изнуренные непосильным трудом и измученные жаждой, не выдерживали и пили тошнотворную воду из бочажков. В результате более сотни человек заболели дизентерией; пришлось срочно организовывать госпиталь. На Великий Волок ушло пять дней.
15 октября отряд дотащил плоскодонки до покрытой снегом вершины горы Бигелоу. Взору участников экспедиции открылась гладкая, как зеленая дорожка для боулинга, равнина. Казалось, им наконец-то улыбнулась фортуна. Однако, начав спуск с горы, они довольно быстро обнаружили, что это не так. Зеленый ковер обернулся, как в ночном кошмаре, трясиной, поросшей травой и мхом, — четырнадцатимильной полосой препятствий, которую пришлось преодолевать под неистовым ливнем с ветром.
В четыре часа утра, когда они достигли Мертвой, рев падающей с гор воды предупредил их о новой опасности. Из-за сильной бури с гор на равнину низвергся настоящий водопад. За три дня уровень воды в реке поднялся на двенадцать футов, Мертвая вышла из берегов и затопила, сколько было видно глазу, землю. Из-за обломков деревьев, веток, всяческого сора, плававшего в реке, перевернулось семь лодок. Пропало все: продукты, мушкеты, порох, одежда. Остаток дня участники экспедиции провели, спасая товарищей из бурлящей реки и переправляя их на берег. В тот день отряд преодолел не более полумили. Лагерь, который был разбит ночью, окрестили лагерем Бедствия.
В ночь с 23 на 24 октября полковник Арнольд в плаще, надетом поверх потемневшего от дождя мундира, сидел перед огромным костром, от которого с гудением уносилось вверх множество искр. Вокруг костра расположились офицеры — они собрались на внеочередное совещание. На повестке дня стоял один вопрос: продолжать поход или возвращаться назад?
Исав на манер индейца сидел прямо на земле, плотно укутавшись в мокрое одеяло. Молодой человек непроизвольно выбивал зубами дробь, его тело сотрясала дрожь. Время от времени он, как и другие офицеры, заходился в натужном кашле. От дыма першило в горле, слезились глаза.
Полковник Арнольд объяснял ситуацию детально, пункт за пунктом, постукивая при перечислении каждого указательным пальцем правой руки по ладони левой. Из его слов следовало, что если они надумают повернуть назад, делать это надо немедленно. Запасы продовольствия вот-вот иссякнут. Мало того, из-за недавней бури куда-то подевалась вся дичь. И еще: ошибки в карте Монтрезора просто ошеломляют. Сказав это, полковник глянул на Исава.
— Торопясь с походом, я пренебрег советом одного офицера, который предупреждал меня, что карты могут быть неточными. Впредь обещаю не игнорировать его мнение. — И он слегка мотнул головой в сторону Исава.
Далее он перечислил положительные моменты: участники экспедиции относительно здоровы; продовольствия должно хватить до французских поселений, расположенных вдоль реки Чодер; с наступлением холодов прекратятся дожди, так что идти будет легче. Полковник ясно дал понять, что он по-прежнему верит, что Квебек можно взять, и спросил, есть ли у его подчиненных вопросы. Их оказалось немного. Затем полковник Арнольд встал и попросил офицеров высказаться.
Поднялся Исав Морган, худой, истощенный, продрогший. Его жизнь в Бостоне — полная чаша — казалась далеким воспоминанием. Он никогда не стремился быть сильным физически, не мечтал и о приключениях в глухих канадских лесах. По доброй воле он никогда не выбрал бы такую жизнь. Но теперь он хотел завершить начатое.
— Я могу говорить только от своего имени, — сказал он. — Впрочем, в нашем положении иначе и нельзя, верно? Каждый должен решить для себя: пойдет ли он дальше. Мы уже преодолели немало — и путь наш был полон лишений и испытаний. И какое бы решение мы ни приняли: идти вперед или возвращаться — нас ждут все те же лишения и испытания, возможно даже более жестокие. Так вот, я хочу, чтобы они не были напрасными. Если уж я подписался на это, то не ради поражения. Вот как я смотрю на наше возвращение. Неужели мы столько вытерпели и еще будем терпеть для того, чтобы предстать перед нашими близкими и друзьями с поникшей головой. Остальные могут возвращаться, я иду в Квебек.
Один за другим поднимались офицеры; они говорили о том, что не откажутся от первоначального плана.
После того как было решено продолжить экспедицию, Арнольд приказал выдать больным и раненым четырехдневный паек. Этим людям предстояло вернуться в Галифакс — там им окажут необходимую помощь. Оставшуюся часть продуктов полковник потребовал поделить между теми, кто продолжит экспедицию. Затем из пятидесяти человек был сформирован небольшой отряд — он должен был расчистить дорогу и добыть еду для основного отряда. Участники экспедиции принялись сворачивать лагерь и занялись погрузкой на плоскодонки.
Утром 25 октября солдаты проснулись в палатках, провисших под тяжестью снега. В тот же день полковник Роджер Энос провел в своем подразделении тайное совещание — оно очень напоминало давешнее собрание Арнольда. Вот только его итоги оказались прямо противоположными. Люди Эноса решили, что с них довольно; они больше не желали рисковать и проголосовали за возвращение. Впрочем, поначалу голоса разделились поровну, но офицеры убедили полковника присоединить свой голос к одной из сторон. После этого совещания Энос — а он отвечал за снабжение экспедиции — проигнорировал приказ Арнольда поделить продукты, порох и мушкеты поровну между всеми участниками похода. К примеру, подчиненные Кристофера Грина получили от него лишь часть того, что им полагалось. Прихватив с собой оружие и медикаменты, полковник Энос повернул назад, в Кембридж.
