Как мы уже сказали, в Брюсселе она встретилась с труппой герцога Ганноверского, возглавляемой Клавелем. Как всегда в таких случаях, обе труппы вступили в конкурентную борьбу, вредившую и той и другой. В Ганноверской труппе, помимо Клавеля, был Демаре, дю Бокаж, Изабелла и Жак Вальо, Роменвиль, Ришмон, Жермен Лериш, Шатонеф, который возглавит труппу в 1680 году, Лекок с женой и Жан Фонпре. Брюссельская газета «Реласьон веритабль» писала 12 ноября 1680 года:
«Его высочество принц Пармский в прошлый вторник оказал честь труппе актеров герцога Ганноверского, посетив их театр со всем двором, чтобы посмотреть на представление фантасмагории „Золотое руно“, которое прошло весьма успешно, к удовольствию принца». Поскольку принц, надо полагать, проявил щедрость, труппа герцога Ганноверского, по обычаю, взяла себе название труппы принца Пармского, согласно акту от 17 января 1681 года. К этому времени Нантейль покинул труппу королевы Франции и примкнул к труппе Клавеля.
Проведя сезон в Брюсселе, Нантейль вместе с труппой герцога Ганноверского (или принца Пармского) продолжил кочевую жизнь. 25 января 1681 года он подписал договор с возчиками на перевозку труппы и ее багажа в Ат, Лилль и Валансьен. Он нанял вышивальщика — наверное, чтобы содержать в порядке и украшать театральные костюмы, — а также танцмейстера. Затем труппа вернулась в Ганновер и Кёльн.
Но Нантейль не последовал туда за нею; 24 марта 1681 года он прибыл в Париж и вновь поступил в труппу герцога Энгиенского, к которой принадлежал в 1677 году. В труппу, по-прежнему возглавляемую Ришмоном, входили тогда Нантейль с женой, Берже с женой, Шанваллон, Ламарш, Марианна Ришар и Мадлена Пуарье. На этом следы труппы герцога Энгиенского теряются.
В Великий пост следующего года Нантейль сколотил с Лакассанем, Гереном д’Этрише, Валуа и его женой новую труппу под своим руководством, которая выступала в Голландии. Вероятно, к тому времени он решил присвоить своей труппе титул труппы герцога Энгиенского, перешедший к ней по наследству. Он отправился в Шантильи, чтобы просить о покровительстве старого принца Конде, а также позволения играть в Дижоне — заказнике труппы господина принца. 8 марта Конде писал своему секретарю: «Этот Нантейль так еще и не явился; если явится, я поговорю с ним, как должно». 15 марта секретарь Конде писал ему: «Нантейль восхищен хорошим обхождением Вашего Высочества, а господин герцог (Энгиенский) пообещал ему разрешение для Дижона; как только договор будет заключен, я пришлю копию Вашему Высочеству». Заручившись разрешением принца, Нантейль, наделивший свою труппу помпезным и расплывчатым титулом «актеров королевской труппы», прибыл 30 апреля 1683 года в Дижон. Он вернется туда в 1684 году, однако из-за драк в партере театр будет закрыт. Благодаря покровительству семейства Конде составленная им труппа просуществовала исключительно долго — три года.
Но обращение господина принца к религии в конце жизни отвратило его от театра и актеров, которых он так любил и которым так щедро помогал. Нантейлю пришлось искать счастья в другом месте. 3 февраля 1685 года мы застаем его в Ангулеме, где он составил новую труппу со своей женой и ее сестрой Мадленой, Жаном Берже, его женой и его дочерью Ипполитой, Шанваллоном и его женой, Жаном Флери, Лоншаном с женой, мадемуазель де Шанкло, входившей в труппу Эсперанса в 1667 году, Жаком Трошем, мадемуазель дю Бокаж и Розидором. Труппа выстроила себе сцену с люком для представления «Каменного гостя». В декабре она была уже в Ренне и играла там «Любовь Венеры и Адониса» — пьесу Донно де Визе, написанную для театра Марэ в 1670 году и ставившуюся также в театре Генего, «Мещанина во дворянстве», «Андромеду» и «Каменного гостя» Доримона.
Новая труппа Нантейля не пережила обычного срока в один год. 15 марта 1686 года он вместе с женой и ее сестрой Мадленой вступил в труппу дофина. Эта труппа, ведшая бурную деятельность с 1662 года и выступавшая в основном в Руане и Дижоне, в тесной связи с труппой принца Конде, была вотчиной семейства Сире-Резен: ею последовательно руководили Отфей и Мишель Сире. Неизвестно, сколько пробыл в ней Нантейль, но в начале 1688 года его уже там не было.
10 марта этого года Нантейль и Доминик Питель арендовали на пять лет театр Бордо за 300 ливров в год. Члены городского правления Бордо, не собиравшиеся платить за посещение спектаклей, дали свое разрешение при условии, что, «согласно обычаю, актеры дадут первое представление бесплатно для господ городских магистратов и особ, которых тем будет угодно привести с собой, и на каждом представлении они предоставят оным магистратам, синдику и секретарю городского совета два места каждому по их выбору: в ложах или в партере».
Новая труппа Нантейля пробыла в Бордо на протяжении всего срока арендного договора. В первый год дела шли довольно хорошо, поскольку сборы составили 46 400 ливров, а расходы — 43 600. Но с того дня, когда в Бордо открылась опера, привлекшая зрителей своей новизной, дела шли все хуже и хуже. Под конец городские магистраты предоставили труппе Нантейля отсрочку арендного платежа за год, то есть 300 ливров.
Срок аренды истекал в марте 1693 года; в 1693/94 году Нантейль уже в Страсбурге и Меце, но нам неизвестно, к какой труппе он тогда принадлежал. Затем, 3 мая 1696 года, он в очередной раз сколотил труппу вместе со своей второй женой, Мари Баруа, Шарлем и Жаком де Бошан, Франсуа де Лабарром и его женой, мадемуазель Лефевр с дочерью, Рено и мадемуазель де Ланон. Эта труппа играла в Ангулеме 6 февраля 1697 года. Существовала ли она еще в 1698 году? Маловероятно, поскольку в 1698 году Нантейль был замечен в Туре вместе с супругами Розелис и с Шомонами, не входившими в прежнюю труппу.
В 1699 году Нантейль воссоединился со своими бывшими товарищами по труппе герцога Целле (труппе герцога Ганноверского); вместе с Лекоками, Бонкуром, Лавуа и мадемуазель Бошан он предпринял большое путешествие в Варшаву.
Тремя годами позже он вернулся во Францию и, не падая духом, был готов снова попытать счастья. 10 января 1702 года он объединился в Гренобле с неким Жаком Сен-Фрэ и выстроил сцену в зале для игры в мяч «Белая королева». Пока велись работы, он уехал в Париж «подобрать труппу».
Была ли создана эта новая труппа? Мы не знаем. Но насколько нам известно, упорный Нантейль тридцать пять лет колесил по дорогам Франции и Европы вслед за повозкой Фесписа.{71} После 1702 года его следы затерялись окончательно, и мы не знаем, сколько еще попыток послужить театру он предпринял.
Но и то, что нам известно о его жизни, позволяет ясно себе представить множество перипетий, откатов назад и приключений, бывших обычным делом для странствующего комедианта в XVII веке. Приведем краткое изложение карьеры Нантейля:
1667 — труппа Эсперанса (Лион и Марсель).
1668 — труппа королевы Франции (Брюссель и Гаага).
1669/70 — труппа датского короля (Копенгаген).
1672/74 — труппа герцога Ганноверского (Ганновер).
1675/76 — труппа? (Брюссель и Нимег).
1677 — труппа герцога Энгиенского.
1678 — труппа королевы Франции (Брюссель и Гаага).
1680 — труппа герцога Ганноверского, ставшая труппой принца Пармского (Брюссель и Лилль).
1681 — труппа герцога Энгиенского.
1682/84 — труппа Нантейля (1-я) (Дижон).
1685 — труппа Нантейля (2-я) (Ангулем и Ренн).
1686 — труппа дофина.
1688/93 — труппа Нантейля (3-я) (Бордо).
1693/94 — труппа? (Мец и Страсбург).
1696/97 — труппа Нантейля (4-я) (Ангулем).
1698 — труппа? (Тур).
1699 — труппа герцога Ганноверского и Целле (Варшава).
1702 — труппа Нантейля (5-я) (Гренобль).
За тридцать пять лет — восемнадцать трупп, восемнадцать перемен, восемнадцать попыток поймать птицу удачи! Причем эта цифра может оказаться занижена, поскольку мы не уверены в том, что дошедшие до нас документы охватывают всю реальную карьеру этого актера и что нам известны все ее перипетии, но она и без того впечатляет, не представляя при этом ничего исключительного, и демонстрирует железную волю, ожесточенное упорство, поддерживаемые истинным театральным призванием.
На протяжении всего века странствующие комедианты (которых, напомним, было больше тысячи) колесили, как Нантейль, по дорогам Франции и зарубежных стран; многие из них остались неизвестными, и лишь малое число достигло парижской славы Флоридоров и Шаммеле; но все они с той же верой несли в самые отдаленные города мысль и слово современного им театра, который ныне считается классическим.
Глава третья
Труппы, имеющие покровителя
С вольными труппами, которые были эфемерны и не отличались долголетием, соперничали другие, гораздо менее многочисленные труппы, которые тоже странствовали по французской глубинке и за рубежом. Их положение было гораздо более завидным, ибо они сумели найти себе покровителя — принца крови, члена королевской семьи, губернатора провинции, — который брал их себе на службу и выплачивал им содержание; пенсии, вознаграждения и различные субсидии очень кстати попадали в шкатулку казначея, пополняя собой всегда ненадежные сборы от публичных выступлений.
