- И никто из вас не знает, почему я стал изгоем?
- Я иногда выполнял кое-какую работу для вашей семьи, - сказал Диггер. - Я бы поклялся, что вы удручающе чисты, как и большинство членов вашей семьи. То есть, да, вы управляете миром и всё такое, но…
- Я тоже работал на Друдов, - сказал мистер Резчик. Он криво улыбнулся мне. - Практически все здесь присутствующие время от времени занимались этим. Это мир Друдов; мы просто живём в нём.
- Мы бы никогда не стали связываться с такими подонками, как вы, - сказал я, но моё сердце было не на месте. Я больше не знал, на что способна моя семья.
- Таких, как мы, много, - осторожно сказала Молли. - Нам разрешено работать, пока мы не раскачиваем лодку слишком сильно. До тех пор, пока мы платим десятину или время от времени оказываем им услуги. Грязная работа, нестандартные дела; для которых вы, обычные полевые агенты, не подходите. Своеобразные дела, о них вы никогда не должны были узнать, потому что это может запятнать вашу драгоценную честь. Мы все делали грязную работу Друдов. Вот почему мы все согласны их уничтожить.
Моя голова кружилась. Мне было плохо. Неужели я действительно всю жизнь поддерживал ложь? Оставалось ли мне теперь хоть что-то, кроме как уничтожить собственную семью?
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Вниз, Вниз, Всё глубже и глубже
В жизни каждого мужчины бывают моменты, когда женщина, с которой вы начали отношения, внезапно исчезает по своим делам, а вы остаётесь вести вежливую беседу с её подругами. Лично я бы предпочёл воткнуть иголки себе в глаза, но это одна из тех вещей, которые вы просто должны сделать.
Молли Меткалф достала одноразовый мобильный телефон и направилась в женский туалет, чтобы связаться со своим контактом в “Манифесте Судьбы”. И не попасть под пристальные взгляды всех остальных в клубе. Я одобрил её осторожность. Телефоны одноразового использования - это телефоны, которые можно использовать только один раз, а затем сразу же выбросить и уничтожить. Звонок, который нельзя прослушать, и телефон, который нельзя отследить. Приятно было узнать, что “Манифест Судьбы” работает на профессиональном уровне. Но это означало, что я остался один на один с друзьями Молли, большинство из которых ещё несколько дней назад я попытался бы убить на месте. Или возможно, они меня. Так что мы стояли и неловко улыбались друг другу, пока единственное, что нас объединяло, исчезало в дамской комнате.
- Итак, - обратился я наконец упырю, Диггеру Брауну, как наименее смущающему из всей этой компании, - вы говорите, что иногда выполняли работу для моей семьи?
Он легко пожал плечами. - Я помогаю, когда меня об этом просят. Цена существования в эти трудные времена. Статус моего клана уже не тот, что в старые времена, когда мы занимали почетное место в обществе, убирая беспорядок, оставленный после многочисленных битв человечества… В наши дни ваша семья вызывает нас только тогда, когда нужно поглотить тела, которые они считают слишком затратными или опасными, чтобы избавиться от них иным способом. Знаете; таких, которые могут снова подняться, или регенерировать, или разложиться в опасные отходы. Упыри многое могут переварить. Однако, по общему признанию, наши туалеты требуют более тщательного ухода, чем большинство других…
Я поднял руку. - Я думаю, что мы стремительно приближаемся к моменту, когда информации становится слишком много. Как вы относитесь к Друдам? И к этой новой группе сопротивления, “Манифесту Судьбы”?
Диггер снова пожал плечами. - Имена меняются, лица приходят и уходят, но всегда есть кто-то главный. Я ещё не видел никаких убедительных доказательств того, что “Манифест Судьбы” был бы добрее или справедливее, чем Друды… Но для меня это не имеет значения. Кто бы ни управлял делами, для меня и мне подобных всегда найдется работа.
Я, немного неохотно, повернулся к мистеру Резчику. Он пил воду Perrier, согнув мизинец, до мозга костей спокойный и состоявшийся джентльмен. Однажды я помогал вылавливать его жертву из Темзы, вниз по Уоппингу. Её выпотрошили, разрезали от промежности до горла и удалили все внутренние органы. Он делал с ней и другие вещи, прежде чем окончательно убить её. Единственная причина, по которой я не разрывал его на куски прямо сейчас, заключалась в том, что это могло расстроить Молли, а мне нужно было, чтобы она была на моей стороне. Пока что.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
- Я слышал, в тебя попала стрела, - спокойно сказал он. - Прямо сквозь твою знаменитую броню.
- Новости распространяются быстро, не так ли? - сказал я, стараясь не подтверждать и не опровергать. - Но я сомневаюсь, что у вас есть что-то, что может причинить мне вред.
- Вы, наверное, удивитесь, - сказал мистер Стаб. - Но тебе действительно следует постараться расслабиться, Эдвин. Тебе ничего не угрожает, пока ты с Молли. Милая девочка. Она мой старый друг, и мне бы не хотелось её расстраивать.
- Ты сказал, что сделал кое-какую работу для моей семьи, - сказал я. - Что ты сделал для Друдов?
- Иногда людей нельзя просто убить. Сказал Стаб ровным тоном. - Иногда необходимо, чтобы они полностью исчезли. Никаких следов того, что с ними сделали и почему. Ни тела, ни улик, только пробел в мире, где когда-то был кто-то важный. Тот, кто думал, что никто не сможет иго тронуть. Я всегда умел заставлять людей исчезать. Мир видит лишь малую часть моих многочисленных жертв. Те, кого я желаю видеть, чтобы мой миф жил дальше.., чтобы поддерживать мою репутацию. Суета, суета, всё суета; но моя легенда - это всё, что у меня осталось, и я не позволю, чтобы её запятнали или умалили мои многочисленные второсортные подражатели.
- Как вы познакомились с Молли? - спросил я.
- Она приложила все усилия, чтобы прикончить меня, - сказал мистер Стаб, и с нежностью улыбнулся воспоминаниям. - В те дни она была участницей шабаша, ещё только училась своему ремеслу, когда мне понадобилось убить одну из её подруг-ведьм. После того как мы выдохлись, пытаясь убить друг друга, мы разговорились и обнаружили, что у нас больше общего, чем мы думали. Некоторых людей мы ненавидели, и не без оснований. Людей, обладающих властью и влиянием, которых мы не могли надеяться достичь в одиночку, но вместе… Ах, это были счастливые времена, когда мы учили её способам умерщвления.
- Но простила ли она тебя за то, что ты убил её подругу?
- Нет; но она практичная душа. Она знает, что иногда нужно идти на компромисс, чтобы добиться успеха. Мне нравится думать, что мы теперь друзья. Невозможно делать то, что мы делаем и при этом не сближаться… И во всём Лондоне она, пожалуй, единственная женщина, которую у меня нет желания убить. Я до сих пор помню её подругу, смерть которой свела нас вместе. Её звали Дороти. Изящная маленькая штучка, и она так мило кричала под моим ножом… Не надо, Эдвин. Даже не думай призывать свою броню. Ты не можешь убить меня. Никто не может. Это часть того, что я приобрёл, благодаря тому, что я сделал в Уайтчепеле, много лет назад.
- Я найду способ, - сказал я. - Если придётся.
Девушка-цветок быстро подошла и положила нежную руку на мой рукав.
- Мальчики, мальчики.., расслабьтесь, дорогие. Мы все здесь друзья, и нам точно нечего сказать мистеру Ворчуну!
- Она потерлась плечом о плечо мистера Стаба, как ласковая кошка, он коротко кивнул ей, а затем уделил всё своё внимание минеральной воде Perrier.
Девушка-цветок подмигнула мне своими длинными ресницами и надула свои сочные тёмные губы.
- Почему мужчины всегда говорят о таких ужасных вещах? В жизни есть много хорошего и много плохого, и мы ничего не можем сделать, чтобы изменить это. Так почему бы просто не отпраздновать всё прекрасное, что есть в жизни? Как я! Я - прекрасное создание, девушка-цветок, мужчины могут обожать меня… Если они знают, что для них хорошо… Честно говоря, дорогие, если бы все занимались сексом гораздо чаще, мир был бы гораздо счастливее. - Не хочешь ли ты расстегнуть пуговицы на моей блузке и поиграть с моими сиськами, Эдвин?
