С Юты сорвали невольничью тунику, и веревками, наброшенными девушкам на шею, привязали их к ногам охранников.
Копье Вьерны продолжало упираться мне в горло.
Она долго смотрела мне в глаза.
– Кейджера, – наконец процедила она сквозь зубы.
Я отчаянно замотала головой: нет! Нет!
Некоторые из разбойниц принялись грабить фургоны, забирая с собой еду, деньги, одежду, ножи – все, что могли унести.
Вскоре они были готовы снова отправиться в путь.
Пришедшие в сознание охранники изо всех сил пытались освободиться, но кожаные ремни надежно удерживали их на месте.
Издалека должно было казаться, будто они спокойно сидят у костра рядом с лежащими у их ног невольницами.
В ночи ясно виднелись огни разбросанных на лугу костров, от одного из которых доносилось пение охранников.
Связанные мужчины отчаянно пытались ослабить ремни на руках. Думаю, это происшествие не обнаружится раньше наступления утра.
– Раздеть ее! – приказала Вьерна.
Я замотала головой: нет! Не нужно!
Через секунду сорванная с меня туника упала на землю. Теперь я стояла среди разбойниц обнаженная, как обычная рабыня.
– Бросьте ее рубаху в огонь! – скомандовала Вьерна.
Мгновение – и сорванная с меня туника исчезла в языках пламени. Теперь ее нельзя будет использовать в качестве образца моего запаха для домашних, прирученных слинов, специально натасканных для охоты за беглыми рабами.
– Подбросьте еще хвороста в костер! – распорядилась Вьерна и, отвернувшись от меня, с гордо поднятой головой подошла к связанным мужчинам.
В пляшущем свете вспыхнувшего костра она казалась особенно хищной и дерзкой. Держась с презрительным высокомерием, она словно дразнила охранников своей дикой красотой и одновременно пугала острием направленного на них копья.
– Я – Вьерна, женщина-пантера из Высоких лесов, – расхаживая перед охранниками, говорила она. – Когда у меня появляется желание, я увожу в рабство попавших ко мне в руки мужчин. А когда они мне надоедают, продаю их на невольничьих рынках. Вы все – животные. Мы вас презираем. Мы и сейчас перехитрили вас и взяли в плен. Вы связаны. Если бы мы захотели, мы увели бы вас в леса и научили, что значит быть рабами! – Расхаживая между мужчинами, она легонько ударяла каждого из них наконечником копья, и вскоре у них на груди бурыми пятнами выступила кровь. – И это называются мужчины! – презрительно рассмеялась она.
Напрягая все силы, охранники пытались освободиться, но ремни, завязанные у них на руках женщинами-пантерами, не давали им возможности даже пошевелиться.
Вьерна остановилась рядом со мной и окинула меня уничтожающим взглядом.
– Кейджера! – процедила она сквозь зубы.
Нет! – замотала я головой. Нет!
Не оглядываясь, с копьем в руке, светловолосая предводительница шагнула в темноту, направляясь к чернеющей невдалеке кромке леса.
Разбойницы последовали за ней, оставив сидеть у костра связанных охранников и двух лежащих у их ног невольниц.
Веревочная петля у меня на горле затянулась, и я, задыхаясь, с кляпом во рту и связанными за спиной руками, пошатываясь и спотыкаясь на каждом шагу, поплелась следом за удаляющимися разбойницами.
9. ОДИНОКАЯ ХИЖИНА В ЛЕСУ
Я очень боялась входить в лес, но выбора у меня не было. Веревочная петля на шее и кляп во рту лишали меня возможности выражать свое мнение. Едва я замедляла шаг, как петля натягивалась, и я тут же начинала задыхаться.
Одна за другой девушки быстро двигались по тропе между высоких густых деревьев и раскидистого кустарника. Я то и дело натыкалась на выступающие из земли толстые корни. Разбойницы остановились только один раз, у самого края леса, где они сдвинули в сторону лежащие между двумя кустами ветки и вытащили из-под них свои короткие копья и луки со стрелами. Кроме этого, на поясе у каждой разбойницы висел в ножнах длинный охотничий нож.
Разбойниц вела предводительница Вьерна. Короткий лук и колчан со стрелами висели у нее за спиной. В руке она держала копье со стальным наконечником. Временами она останавливалась и настороженно прислушивалась, а иногда поднимала голову и словно принюхивалась, глубоко втягивая носом свежий лесной воздух.
Связанная, без шкур, способных защитить мое тело, я не имела возможности обезопасить себя от жестоких ударов ветвей колючего кустарника. Едва лишь я на секунду останавливалась, замирая от боли, безжалостная веревочная петля с новой силой впивалась мне в горло и неумолимо тащила за собой.
Наконец примерно через час такой пытки Вьерна подняла руку, и разбойницы остановились.
– Будем отдыхать здесь, – распорядилась она.
В том положении, в котором я находилась, мне трудно было уследить за направлением нашего движения. Мне казалось, что к этому времени мы прошли уже десять пасангов среди высоких, с толстыми стволами и мощной кроной тур-деревьев. Уже заметно посветлело от взошедших на небосвод трех лун.
– На колени! – приказала разбойница, державшая меня за привязанную на шее веревку.
С трудом переводя дыхание, я опустилась на густую жесткую траву.
– Нет! – крикнула разбойница. – В позу рабыни для наслаждений!
Я с умоляющим видом покачала головой.
– Срежь хворостину и высеки ее! – приказала Вьерна.
Я изо всех сил пыталась вызвать жалость к себе на их суровых лицах. Но разбойницы оставались непреклонными.
Я опустилась на колени, как было приказано.
Девушки рассмеялись.
Разбойница, державшая меня за веревку, перекинула ее мне за спину и связала ею мои ноги, оставив свободным очень короткий конец; чтобы не задохнуться, я вынуждена была стоять выгнув спину и высоко запрокинув голову.
Одна из девушек проворно забралась на ближайшее дерево и через секунду начала сбрасывать с ветвей спрятанные там запасы провизии: завернутые в широкие листья куски жареного мяса и тыквенные бутыли с питьевой водой.
Усевшись на траву, по-мужски скрестив перед собой ноги, девушки принялись есть мясо и, передавая друг другу бутыль, запивать его водой.
Наевшись, они разместились широким полукругом и стали внимательно меня разглядывать.
– Развяжите ей ноги, – приказала Вьерна.
Ближайшая ко мне разбойница сняла у меня с ног веревку.
Дышать стало намного легче.
Я помассировала затекшую от напряжения шею.
Когда я подняла голову, передо мной стояла Вьерна, держа охотничий нож у моего лица.
– Разукрась ее шрамами, – предложила связывавшая меня разбойница.
Все во мне похолодело от ужаса.
– Ты боишься расстаться со своей красотой? – поинтересовалась предводительница. – Боишься, что перестанешь нравиться мужчинам?
