Сейчас же безопасный туризм возможен только в сопровождении, минимум, полусотни вооружённых солдат, чтобы избежать случайностей.
Ос слышал историю про одну европейку, которая сдуру поехала в 2014 году в Сирию, чтобы, таким образом, выразить протест против войны. Одна и в свадебном платье. Через Западную Европу, Восточную Европу и Балканы она проехала нормально, но всё закончилось в Стамбуле, где её перехватил некий турок, изнасиловал и убил. Вот так закончился её протест.
«И это было в XXI веке, где либерализм, свобода и вся ерунда», — подумал Освальд. — «Сейчас женщина — это вещь, даже в Европе. Особенно в Европе. А у турков или тех, кто там сейчас вместо них живёт, женщина — это не просто вещь, а ещё и товар».
Ещё Ос не понаслышке знал о берберах, которые похищают случайных людей на побережье, иногда заходя совсем уж далеко. Тысячи людей продаются в рабство, причём, часть из них в Новый Свет, к кровожадным метцтитланцам…
«В Европе сейчас небезопасно и станет безопасно ещё очень нескоро», — посетила его мысль.
Семьдесят километров до Флоренции они проехали спокойно. Опустошённые гриппом деревни, брошенные промыслы, обессиленные и измученные люди, бегущие от мора — всё как везде.
Только к картине эпидемической разрухи прибавились живописные итальянские холмы, яркое солнце, почти как в Мексике, а также качественные мощёные дороги, вероятно, древнеримские, но Ос легко мог ошибаться.
Как сказал один прохожий старик, в Сицилии бубонная чума, поэтому туда лучше не ехать. Несомненно, она скоро будет и на севере Италии, поэтому следовало поторопиться с прояснением судьбы Макиавелли.
— Большой город, — оценил Айотл, новый командир абордажников.
Освальд запланировал основание постоянного метцтитланского посольства в Москве, что требует компетентных людей.
Охраной станет сотня абордажников с корабля, а послом выступит Мазатл, сын почтенного Матлала. Парень владеет латынью и испанским на приемлемом уровне, а русский ему ещё предстоит выучить. Освальд сам едва-едва овладел этим языком, который мало похож на тот, который он слышал по телевизору.
В поддержку Мазатлу придано двадцать писарей, которые будут осуществлять подробное документирование происходящих вокруг событий, о чём будет докладывать агентура, которую предполагается завести по ходу деятельности.
Естественно, дипломаты не будут сидеть на ровном месте бездеятельно, а проследят за исполнением Василием III возложенных обязательств.
Освальд и Хуицилихуитл IV своевременно узнают, если русский государь допустит отклонение от линии партии.
Понятно было, что Освальд совершенно не разбирался в диспозиции русского государя, у него были свои уникальные проблемы, требующие разрешения, но деньги-то ему дают не просто так. Насущные проблемы придётся отложить, сфокусировавшись на выполнении задачи, за которую будут поступать систематические транши золота и серебра. Не будет прогресса — не будет золота и серебра. Освальд хотел, чтобы Василий III привык к поступлению денег и рассчитывал на следующие поставки при долгосрочном планировании.
Но о русском и бизнесе с ним Ос будет думать позднее, сейчас — Макиавелли.
Они прошли к вратам Флоренции и дождались, пока придёт их очередь.
Несмотря на мор, торговцы старались везти в город товары, так как для некоторых прибыль — это важнее жизни. Ну или купцы, все как один, переболели гриппом и уже не опасаются мора. Такое тоже возможно.
Городская стража преградила дорогу отряду Оса.
Альваро вышел вперёд и заговорил на итальянском. Старший стражник ответил ему что-то, затем Альваро что-то спросил, после чего покивал несколько раз головой.
— Дон Гамальди говорит, что не может пустить в город вооружённых и бронных людей, — сообщил испанец Освальду. — Что будем делать?
— Спроси его, знает ли он Никколо Макиавелли, — попросил Освальд.
Альваро задал вопрос. Стражник кивнул и разродился длинной речью с активной жестикуляцией. Альваро заулыбался.
— Говорит, знает Макиавелли, — сообщил испанец. — Он живёт за городом, в пяти милях к востоку, рядом с рекой. Вилла Лабергатто. «Плохой дом», если переводить с итальянского.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Это значит, что нам теперь не нужно в город, — кивнул Освальд. — Идём туда. Веди.
— К востоку — это надо обходить город… — начал ориентироваться Альваро.
Спустя полтора часа они, наконец-то, нашли искомое здание.
Никаких тебе крепостных стен, но есть стража, которая зафиксировала приближение группы вооружённых мужчин и развела бурную активность.
Освальд понял, что ребята явно напряглись, поэтому остановил отряд и пошёл дальше только с Альваро.
— Чего это они? — спросил у Оса испанец.
— Времена напряжённые, — хмыкнул тот. — Видишь вооружённых людей — значит, они пришли к тебе не просто так, а с неким умыслом.
Они прошли по грунтовой дороге, мимо виноградника, придорожных кустов, небольшого сарая садовника, к основному зданию виллы.
Охрана Макиавелли составляла восемь человек, при аркебузах и длинных пиках, с недорогой стальной бронёй.
Альваро дружелюбно помахал им рукой и заулыбался.
Это был знак мирных намерений, поэтому охрана чуть расслабилась. Из здания виллы вышел пожилой мужчина в не самой дорогой одежде. Он подошёл ближе и спросил что-то у Альваро.
Ос присмотрелся к мужчине внимательнее. Нос крючком, карие глаза смотрят холодно, губы узкие и тонкие, лицо бледное, волосы короткие, роста он среднего, комплекция тощая.
— Спрашивает, кто мы такие, — произнёс Альваро. — Говорит, что мы зашли в его личные владения.
— Говорите на латыни? — спросил Освальд у итальянца.
— Говорю, — ответил итальянец. — Но вы не ответили — кто вы такие?
— Мы прибыли из Нового Света, — ответил Освальд. — Меня зовут Освальдом, а его — Альваро.
— Никколо Макиавелли, — представился итальянец. — Из-за мора не могу пригласить вас в дом. А даже, если бы мог, там всё равно почти нет ничего съестного. С чем вы пожаловали?
— Мы прибыли к вам, — ответил Освальд. — Хотим предложить работу в Новом Свете. Мой правитель, Хуицилихуитл IV, наслышан о ваших трудах и хочет принять вас на работу, чтобы вы помогли ему привести в порядок его постоянно расширяющуюся империю.
— Индейцы? — сразу же спросил Макиавелли.
— Да, — кивнул Освальд.
— Вы обречены, вы знаете это? — испытующе посмотрел на него Макиавелли.
— Слышали такую версию, — кивнул Освальд. — Но нельзя быть уверенным наверняка.
— Император Карл V очень расстроен тем, как идут дела в Вест-Индии, — произнёс Макиавелли. — Он, с высокой вероятностью, в скором времени захочет поправить свои дела там. Это рационально, ведь разбить дикарей будет очень легко.
— Да, так может показаться, — не стал спорить Освальд. — Тем не менее, я знаю, что полуторатысячный отряд аделантадо Писарро был разгромлен дикарями, не знающими железа.
— Правда? — удивился Макиавелли. — Это очень любопытно. Пройдёмте в беседку и позовите своих людей, они могут побыть в саду.
— Альваро, — посмотрел Ос на испанца.
Пока Альваро звал отряд, Ос прошёл с Макиавелли в беседку.
— Новый Свет, значит, — произнёс итальянец. — Никогда не думал даже, чтобы туда отправиться. С чего бы мне хотеть ехать туда сейчас?
— Деньги, — пожал плечами Освальд. — Верховный правитель Метцтитланского Союза не считает золото в унциях. Он считает его в пудах.
— И зачем мне золото без Флоренции? — спросил Макиавелли.
— Тут уже сами для себя решайте, — вновь пожал плечами Освальд и достал из кармана пару золотых монет. — Для меня оно не имеет ценности.
С этими словами он бросил презренный металл в песок под ногами.
— У нас очень много золота и серебра, которое может стать вашим, — сообщил Освальд. — Если сможете заинтересовать верховного правителя, разумеется. Пусть золото для него ничего не стоит, но он знает, как использовать этот инструмент.
— Значит, слухи о сказочных богатствах Нового Света — это не слухи? — спросил Макиавелли.
