Члены Конгресса - те, кто по Конституции обязан распоряжаться деньгами налогоплательщиков, - защищали подрядчиков. Поднятие этого вопроса обострило борьбу и привело к тому, что конгресс принял терминологию, позволяющую сохранить контракты. Конгресс пошел на поводу у промышленности, сделав все возможное, чтобы заставить НАСА принять решение по этому вопросу. Продление контрактов по программе “Созвездие” имело и обратный эффект: оно сделало вопрос об ответственности за расторжение контрактов спорным. Несколько сотрудников НАСА и Конгресса, добивавшихся сохранения контрактов, впоследствии заняли руководящие посты в аэрокосмических компаниях, интересы которых они защищали.
В конечном итоге контракты были пересмотрены, и компании получили не только дополнительные средства на покрытие расходов по расторжению контрактов, но и многие миллиарды других. Поскольку контракты фактически не были расторгнуты, Управление правительственной отчетности согласилось не выдвигать обвинений, но в следующем году опубликовало отчет под названием “NASA необходимо лучше оценить риски ответственности за расторжение контрактов и обеспечить последовательность в своей практике”.
Государственная служба требует честности и порядочности, и многие из тех поступков, которые я видел, на мой взгляд, не должны были допускаться. У других был другой уровень терпимости, что увековечивало такое поведение. Даже если об этом сообщалось по установленным каналам, проблемы редко признавались или исправлялись. Избежать атрибутов власти иногда сложнее, чем избежать гравитации.
- - -
Еще один вопиющий случай использования темной материи, потребовавший моего вмешательства, начался в конце 2010 г. с просьбы NASA перечислить 90 млн долл. в Национальное управление разведки (NRO). NRO - это американское агентство, отвечающее за разработку, создание, запуск и эксплуатацию спутников-шпионов в интересах разведывательного сообщества. Финансирование должно было покрыть часть расходов на строительство объекта NRO на мысе Канаверал, однако OMB не смогло определить, как NASA использует этот ресурс. У НАСА был избыток инфраструктуры на мысе, и, зная, что у меня есть соответствующие допуски, наши специалисты по бюджету попросили меня разобраться в этом вопросе.
Я намеренно избегал влезать в дела НАСА, связанные с военным или разведывательным сообществом. У нас было много бывших военных руководителей с большим интересом и опытом, включая администратора и заместителя администратора. Я поддерживал уровень допуска, который требовала моя должность, но только когда меня приглашали, я присутствовал на совещаниях в комнате, предназначенной для просмотра и обсуждения секретной информации - Secret Compartmentalized Information Facility, известной как SCIF. Чарли взял за правило еженедельно посещать SCIF для ознакомления с разведывательными отчетами, и я попросил его сообщать мне, если ему попадется что-нибудь, с чем мне следует обязательно ознакомиться. Он никогда не поднимал передо мной никаких вопросов, так что либо в отчетах не было ничего существенного, либо там не было ничего, что, по его мнению, я должен был знать.
По закону NASA является гражданским агентством и, соответственно, обязано обеспечивать прозрачность своей деятельности. Администрация Обамы была особенно привержена идее прозрачности и восстановления доверия общества к правительству. Очень малое, что делает NASA, является или должно быть засекречено. Для меня SCIF представлял собой пережиток патриархальной, военной культуры в NASA, и я в шутку называл его среди своих сотрудников “домиком на дереве”, напоминающим крепости, которые строили мальчишки и наполняли сигаретами и журналами для девочек.
Избежать SCIF было невозможно, так как не было возможности узнать, нужна ли тебе информация, не побывав там и не узнав, что ты можешь упустить. Основным требованием для проведения совещаний в любом SCIF является наличие реальной секретной информации. Это требование часто не выполнялось - еще один способ бюрократов контролировать информацию. Я выразил свою озабоченность в конце встречи, на которой мы не обсуждали ничего секретного, и реакция была такова, что место проведения встречи было необходимо, поскольку я мог задать вопрос, который потребовал бы секретного ответа. Если бы я поднял этот вопрос, то вероятность того, что меня пригласят на брифинг в SCIF, стала бы еще меньше, что меня вполне устраивало.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Вопрос NRO - какая польза НАСА от нового объекта на мысе? - возник у меня потому, что между сотрудниками OMB и многими другими руководителями НАСА существовало недоверие. Некоторые считают, что доверять OMB неприлично, но на самом деле все наоборот. Администрация - это команда, и каждый ее член играет важную и уникальную роль. Из почти 20 000 сотрудников NASA около двадцати назначаются президентом и поэтому называются “политическими”, но гражданские служащие также являются частью администрации. Статус доверенного члена команды администрации гарантирует, что NASA имеет место за столом переговоров. Пытаться скрыть информацию от OMB - все равно что компании пытаться перехитрить совет директоров. Вы делаете это на свой страх и риск.
Я не смог обнаружить никакого планируемого использования нового отсека во Флориде стоимостью 90 млн. долл. и сообщил об этом в OMB, который отказал в переводе финансирования.
Через несколько дней я получил приглашение встретиться с директором NRO Брюсом Карлсоном в его офисе в Шантильи, штат Вирджиния. Чарли и Крис сопровождали меня в Шантильи, но неловко уступали мне в обсуждении. Когда мы пришли, в конференц-зале находилось еще несколько сотрудников НАСА, и когда я начал объяснять, что нам не удалось выяснить, как НАСА планирует использовать этот объект, один из сочувствующих членов делегации НАСА привлек мое внимание и произнес слово “Альтаир”.
Altair - это название предполагаемого лунного аппарата для программы Constellation, который не был включен в бюджет, даже до того, как программа была отменена. Я извинился перед Брюсом за недопонимание со стороны НАСА, но подтвердил, что НАСА не имело никакого смысла в этом объекте. Я так и не узнал, кто пообещал выделить 90 млн. долл. из бюджета без согласования, но кто бы это ни был, он, скорее всего, нарушил Закон о борьбе с нецелевым использованием средств.
Не желая оправдываться после пяти минут разговора или упускать возможность, я поднял еще одну тему, представляющую взаимный интерес, - общие ракеты-носители. Ключевые руководители NASA и Сената обычно используют запуск спутников NRO в качестве обоснования необходимости создания SLS, поэтому я хотел пробить этот вопрос на прочность. Я поднимал тот же вопрос об использовании SLS на ежеквартальных встречах НАСА в Пентагоне. ВВС, Космическое и Стратегическое командования единодушно и решительно сказали “нет, спасибо” - без всяких “спасибо”. Чарли, Крис и другие, по обыкновению, проигнорировали эти обсуждения и продолжили включать запуск военных и разведывательных спутников в свои тезисы для оправдания SLS.
Когда я спросил у NRO, есть ли у них интерес к использованию этого аппарата, ответ был единодушным и незамедлительным: нет. Заместитель директора NRO Бетти Сапп объяснила причину такого быстрого ответа тем, что на их спутниках установлены высокоточные приборы, которые не могут выдержать динамических условий запуска на больших твердотопливных ракетных двигателях. Вот оно: сам элемент ракеты, навязанный NASA лидерами Конгресса, людьми, выполняющими заказы корыстных подрядчиков, ограничил типы полезных нагрузок, которые могут быть запущены на этом аппарате. Крис Сколезе тесно сотрудничал с NRO (и впоследствии стал директором NRO в 2019 году), поэтому он должен был знать об этих ограничениях, но он снова предпочел не замечать их.
Несколько сенаторов в качестве причины, по которой программа “Созвездие” не может быть отменена в 2010 г., назвали национальную безопасность. Председатель бюджетного комитета Сената Кент Конрад (Kent Conrad, D-ND) заявил: “В отношении этой инициативы ведутся секретные дискуссии, в которые мы не можем здесь вдаваться, но я бы сказал своим коллегам, что для национальной безопасности абсолютно необходимо, чтобы она продолжалась”. Сенатор Нельсон сделал аналогичные заявления в отношении ракеты Ares I и SLS, заявив, что их разработка имеет решающее значение для сохранения потенциала США по созданию больших твердотопливных ракетных двигателей, используемых в стратегических ракетах и спутниковых ракетах-носителях.
