– Так что же странного и страшного увидел ты в моем будущем, пророк Нафан? – Женщина снова попыталась улыбнуться, но ничего не получилось. Тревога оказалась сильнее и проявлялась помимо ее воли. – Может быть, расскажешь мне?
– Да, – кивнул старик. – Я расскажу тебе. Но лишь то, о чем ты должна знать. Твоя жизнь закончилась. И случилось это час назад…»
***
Саша открыл глаза. Вопреки ожиданиям, ему не было плохо. У него ничего не болело, что в подобных случаях вполне закономерно. Когда катишься через сбившую тебя машину и приземляешься на асфальт головой вниз, на ум как-то сами собой приходят мысли о куче закрытых и открытых переломов различной степени тяжести, о смещении позвонков, о сотрясении мозга, ну и, наконец, о возможности безвременной и скорой кончины. Но когда вы открываете глаза и не без изумления выясняете, что у вас ничего не болит, становится еще хуже. Возникает подозрение, что вы если и не сошли с ума, то очень близки к этому состоянию. Так вот, Саша открыл глаза и с удивлением обнаружил, что у него-то как раз ничего и не болит. Мало того, он чувствовал себя вполне даже комфортно. «Стало быть, сошел с ума», – подумал он и счастливо, как и положено сумасшедшему, улыбнулся.
– Гляди-ка, – раздался над его головой возмущенный голос. – Он еще лыбится. Саша посмотрел вверх. На фоне грязно-голубого неба он увидел головы. Много. Десятка три. Люди стояли и смотрели на него. А он лежал и смотрел на них.
– Ну, че лупаешь-то? – спросила одна из голов, увенчанная промасленной кепкой. – Живой хоть, пенек?
– Живой, – ответил Саша. Под головой у него лежала чья-то сумка. Или пакет? Или, может быть, свернутое пальто? А книга? Где книга? Он вспомнил лужу и повернул голову. Вон он, пакет, лежит в полуметре, у заднего бампера «Волги». Саша протянул руку, схватил грязный пакет и прижал к груди, обтирая коричнево-серые капли о пальто и рубашку. А потом положил ногу на ногу, поскольку лежать так было удобнее. Промасленная кепка крякнула досадливо и мечтательно заявила:
– Эх, дать бы тебе как следует по шее. Чтобы в следующий раз смотрел, куда прешь.
– Не, не, не, – испуганно зажмурился Саша. – Не надо следующего раза. Одного достаточно.
– Где болит-то, товарищ? – сочным баском пророкотала фуражка из ГАИ. Обратиться к пострадавшему «господин» у нее, видимо, язык не поворачивался.
– Нигде, – честно ответил Саша.
– Это шок, – авторитетно заметила голова молодого паренька, наполовину скрытая копной длинных волос. – Он просто не чувствует. Я помню, однажды меня «УАЗом»…
– Сам ты, – беззлобно ответил Саша. – Говорю же, нигде не болит. Слева возник еще один голос, мелодичный, очень даже приятный:
– Явных переломов нет, но на всякий случай надо отправить на рентген. Саша повернул голову и увидел девушку. Ту самую, вчерашнюю, из метро. Вообще-то, сначала он увидел коленки. Самые потрясающие коленки из всех, которые ему приходилось видеть в жизни. Но это потому, что девушка стояла слишком близко и к тому же наклонившись. Потом он увидел волосы. Потом – глаза. Потом ощутил аромат ее духов. Тонкий, пряный с кислинкой, и аж зажмурился от удовольствия…
– Во дает, – буркнула промасленная кепка. – Слышь, ты, камикадзе хренов, кто за ремонт платить будет?
– А? – Саша никак не мог оторвать глаз от девушки.
– Хрен на, – мгновенно отреагировала кепка. – Платить, спрашиваю, кто будет? Смотри, решетку помял, так? Зеркало сбил ногой – это два. На стекле трещина – три. И на крыше вмятина. Ты сколько весишь, смертник? Как будто танцевали на ней! Жестяные работы плюс покраска. Тут ремонта на «штуку» наберется, если не больше. Я за тебя платить не собираюсь. Ты сам под машину прыгнул. Все видели.
– Я заплачу, – пробормотал Саша.
– Когда? – продолжала допытываться кепка. – Нет, ты скажи когда? Я ведь год ждать не буду. Мы сейчас с капитаном протокольчик сообразим и – «па-а ту-у-ндре-е, па-а жылезна-ай дарооу-ге-е». Верно говорю, капитан? – Гаишная фуражка как-то неуверенно колыхнулась в воздухе. – Во, видел? И родная милиция подтвердила.
– Да заплачу я, – примирительно сказал Саша, с трудом отводя взгляд от девушки. – Ну чего ты сейчас-то от меня хочешь? Чтобы я эту «штуку» из кармана достал и тебе отдал? Так нет у меня с собой таких денег.
– А дома есть? – тут же вскинулась кепка.
– И дома нет, – ответил Саша. Он повернулся на бок, уперся саднящими, разбитыми ладонями в асфальт и поднялся. – Ладони ободрал, – заметил словно бы между делом.
– Во дает, – снова выдохнула кепка. – Да ты живой остался, пень! Молись теперь всю жизнь! Другого бы ваще в отбивную раздолбило и по асфальту размазало. А дуракам везет!
– Товарищ, вы как себя чувствуете? – снова подала голос фуражка из ГАИ.
– Отлично, – отмахнулся Саша, поспешно отряхиваясь и косясь на таинственную красавицу.
– Это шок у него, – вновь выступил молодой волосатик. – Я вот помню, меня грузовиком как-то…
– Да погоди ты, – оборвала его кепка. – С «бабками»-то как будем, командир?
– Слушай, мне собрать их надо, – отбивался Саша, наблюдая за тем, как незнакомка повернулась и стала пробираться через толпу. – Я же такие деньги в толстом кошельке не ношу…
– Когда соберешь-то? – липла к нему кепка. – Мне ремонт делать надо!
– Девушка! – заорал Саша. – Девушка, не уходите!!! – Она обернулась и коснулась пальцем груди: «Это вы мне»? – Вам, вам!
– Товарищ, – тянула печальным баском фуражка. – Вы как…
– Шок у него, – вторила молодцеватая копна волос. – Я вот помню, меня однажды в армии танком…
– Слышь? – тянула промасленная кепка, настойчиво дергая Сашу за рукав. – Слышь? Нет, ты слышь? Мне ремонт, говорю, делать надо.
– Что вы пристали к человеку? – вплелось в общий гомон визгливое сопрано. – Не видите, он же сознание теряет! Саша и не думал терять сознания.
– Товарищ, – лицо у милиционера отчего-то было печальным и напоминало маску Арлекина. – Протокол будем составлять?
– Сами разберемся, – быстро гаркнула кепка. – Слышь, командир… Саша, стараясь не выпускать из вида девушку, дернул из кармана пальто паспорт.
– На, переписывай данные, – сказал, лишь бы что-нибудь сказать. Лишь бы отстал от него нахрапистый обладатель кепки. – Номер телефона я тебе продиктую. Позвони денька через три. К тому времени я с деньгами что-нибудь придумаю.
– Капитан! – заорала кепка. – Ты проверь, документик-то не поддельный? А то знаем мы. Сами паспорт суют, а у самих еще три штуки в кармане.
– Оставь ты меня, ради Бога, в покое хоть на секунду, – рыкнул Саша и полез через толпу. – Девушка! Гаишник забрал Сашин паспорт и направился к стоящей неподалеку милицейской машине.
– Ни фига себе! – орала кепка. – Сам ко мне чуть не на капот прыгает, а потом оставь его в покое! Не, надо было все-таки тебе по шее дать! Э! Э, э! – заорал он вслед Саше, когда тот начал пробиваться к девушке. – Ты куда это собрался, друг?
– Да не бойся, не убегу. Я на секунду, – ответил Саша, оборачиваясь и… чувствуя, как сердце его заколотилось о ребра. Потому что в этот момент за спинами зевак увидел он вдруг знакомое лицо. На тротуаре, метрах в пяти от места аварии, стоял Леонид Юрьевич собственной персоной. Стоял и очень серьезно смотрел на Сашу.
– Черт! Саша закрутил головой. Надо было бы кинуться к Леониду Юрьевичу, схватить, позвать милицию, но… Как психиатр, Саша не мог не понимать, чем все закончится. Схватит он таинственного визитера, и что дальше? Сказать: «Товарищи, помогите, этот гражданин – посланник Дьявола»? Пять минут – и подъедет веселенькая «каретка» с двумя шкафистыми медбратьями. А там – смирительная рубашечка, укольчик аминазина, чтобы не очень дергался – и… здравствуй, родная Алексеевская. Я твой верный сын. Просто же так хватать – бессмысленно. Он повернулся к нетерпеливо поглядывающей на часы девушке, затем снова взглянул в ту сторону, где стоял его таинственный знакомец и… опешил еще больше. Леонид Юрьевич исчез, как и не было его. «Вот оно что, – подумал Саша с отстраненной злостью. – Если Потрошитель не врал и Леонид Юрьевич – Предвестник Зла, то его появление на месте аварии вполне объяснимо. Пришел полюбоваться своей работой. Не может это все быть простой случайностью. Наверняка именно Леонид Юрьевич затащил его на проезжую часть! И машину подогнал именно в тот момент, когда раззявивший от усердных мечтаний рот Саша шагнул с тротуара. А с другой стороны, действительно, не «слетела» ли у него «крыша»? Ей-бо… В смысле, смешно же. Ну там, верить в Господа еще туда-сюда, как-то можно понять, но вот так запросто трепаться с Ангелами… Возможно ли такое? Да еще и Ангелы какие-то странные. Лично он, Саша, ничуть не удивился бы, если бы выяснилось, что Потрошитель, то есть Ангел, с удовольствием слушает «AC/DC» или тот же «Def Leppard». И сколько тут ни ломай голову, а ничего не придумаешь, потому что в одном-то Ангел был прав несомненно: вера, как и неверие, обусловлена личным выбором. Так что лучше уж помолчим». Саша протиснулся к девушке.
