— Поставлена. Доставить группу в район применения, находиться на плато до завершения операции, при необходимости поддержать спецназ огнем с воздуха, для чего на подвесках два контейнера с НУРами.
— А что, «Су-35» не прибыли?
— Здесь! В укрытии.
— Но и ты мог бы уничтожить объекты.
— Это, Рома, смотря какие. Мне приказано поддержать вас непосредственно при штурме, если возникнет такая необходимость, работать по бронированным объектам должны бомбардировщики.
— У тебя есть связь с ними?
— Конечно. Я передам тебе всю информацию по прибытии в район.
— Добро!
Скоробогатов по радиостанции отдал команду группе быстро перейти на борт «Ми-8». Там оказалось шестеро бойцов армейского спецназа для охраны вертолета. Бойцы Скоробогатова переоделись, сложили сумки к стенке, расположились по лавкам.
В 13.40 «Ми-8», сделав небольшую пробежку, оторвался от земли и, набрав высоту и скорость, пошел к таджикско-афганской границе. Операция «Эфербон» началась.
Глава десятая
В 14.50 «Ми-8» плавно коснулся шасси каменистой поверхности плато, лежавшего среди высоких гор. Бойцы группы быстро покинули вертолет, разбежались кругом, заняли оборону. Армейский спецназ рассредоточился у винтокрылой машины. Скоробогатов спустился по лестнице вместе с командиром вертолета.
— Место вроде ничего, — осмотрелся пилот, — кругом горы, рядом роща, там наверняка есть вода, впрочем, мы взяли солидный запас и продовольствия, и воды.
— Да, место неплохое, по крайней мере, скрытно к машине не подойти. Будешь маскироваться?
— Наброшу сеть, этого достаточно.
— Так где мы?
— Квадрат… по улитке четыре, сектор «д», — ответил Лаприн.
— Откуда такая точность? — удивленно взглянул на него майор.
— Рома! Я же знал, где сажать вертолет, и посадил точно в заданном квадрате, так что никаких сомнений быть не может.
Скоробогатов вызвал к себе заместителя, капитана Самойлова, и связиста, прапорщика Лургина, который имел при себе две спутниковые станции.
Офицеры подошли.
Командир группы расстелил на земле карту, закрепив ее камнями, слабый ветер даже в этой «чаше» присутствовал.
На карте была нанесена кодированная сетка. Впрочем, эти сетки наносились всегда при выполнении боевых задач, дабы сбить противника с толку. Если на обычной карте высота А находилась в квадрате… то по сетке — в другом квадрате, отстоящем на несколько километров. Даже при перехвате радиопереговоров спецов боевики не могли определить точное местоположение группы, а соответственно организовать активное противодействие.
— Смотри, Саша! — обратился Скоробогатов к Самойлову. — Мы вот здесь, — указал он пальцем точку на карте. — За перевалом слева, в десяти километрах от хребта, селение Рахнуд, по нашим данным, основная база наркоторговца Хатини. А по ущелью, что разрезает хребет за рощей, в двенадцати километрах по прямой на северо-восток — кишлак Дурм, перевалочная база банды Хатини, со спуском к реке Пяндж. Оттуда производится форсирование реки с грузом наркоты. Нам необходимо отработать две базы.
— Ну с Дурмом, думаю, проблем не возникнет, — глядя на карту, сказал капитан. — Что такое перевалочная база? Кишлак с небольшой группой курьеров, охраны и местного населения. Там достойного противника быть не может. Хорошие курьеры, возможно, профессиональные переправщики — да, но не бойцы. А вот Рахнуд — совсем другое дело.
— Я придерживаюсь такого же мнения, но, Саша, недооценивать противника мы просто не имеем права. Будем считать оба объекта важными, так как именно в Дурме может находиться склад той дури, что мы должны найти и уничтожить. Очень удобно. Лаборатория же может быть как в Рахнуде, так и где-то рядом. Это придется выяснить проведением разведки с организацией наблюдения.
— У нас ограничено время. Очередная партия эфербона должна уйти в Таджикистан уже в среду.
— Да, времени маловато, посему поступаем так. Ты забираешь с собой старшего лейтенанта Зуброва с пулеметом «ПК», прапорщика Шмуро — «Винторез» и «АКС», прапорщика Гусева — спутниковая станция, «АКС», сержанта Омелина — гранатомет «РПГ-7» с сумкой и пятью выстрелами, а также прапорщика Васина и «СВД» — «Винторез». С подгруппой немедленно начинаешь выдвижение к роще, далее по ущелью до позиций наблюдения за Дурмом. Ближе километра к кишлаку не подходить. По карте место горное, но в ущелье, что выходит практически к гряде перед спуском к реке, а значит, и к кишлаку, позиции рассредоточения, ожидания и наблюдения найдешь без проблем. В дальнейшем проведешь разведку, в темное время или в светлое, поставишь наблюдателей с оптикой. Задача — выяснить, что собой представляет перевалочная база, и определить подходы к ней, а затем проведение эффективного штурма, желательно, с перекрытием спуска «духов» к воде. Вопросы есть?
— Сейчас нет, — ответил Самойлов. — Они возникнут позже, когда, даст бог, без сюрпризов подойдем к Дурму.
— Какие сюрпризы, Саня? Никаких сюрпризов. Вы — профи, а значит, должны сработать профессионально.
— Выходить прямо сейчас?
— А тебе нужен привал? После часовой болтанки в воздухе?
— Я все понял, собираю подгруппу.
— Связь по необходимости.
— Ясно. Разрешите выполнять, товарищ майор?
— Разрешаю, товарищ капитан.
Самойлов собрался по радиостанции малого радиуса действия, которыми были снабжены все бойцы, объявить сбор подгруппе, как с западного фланга прошел вызов находящегося там капитана Белова:
— Первый! Четвертый!
— На связи!
— У нас гости!
— Не понял, что за гости?
— Я тоже пока ни хрена не понял. Вдоль перевала русло пересохшей реки, по нему передвигается черный внедорожник «Тойота».
— Почему ты решил, что он идет к нам?
— А куда? Ему же хорошо виден вертолет.
— «Духи» видят вертолет, и, вместо того чтобы быстрее свалить отсюда, приближаются к опасной зоне?
— А может, они сообщили, кому надо, о «вертушке» и получили приказ босса проверить, что за дела на плато?
— Ага! Босс, конечно, дурак, посылать своих людей на смерть. Здесь может быть только российский вертолет, таджики «за речку» не перелетают без особой необходимости и согласования полетов с американцами.
— Но босс мог и не знать, и, скорее всего, не знает, согласовывался перелет или нет. Ему это вообще до фени.
— Вот именно. Значит, вертолет — потенциальная опасность. Любой командир, получив информацию о «вертушке», приказал бы своим людям убыть из района до рубежа, откуда возможно наблюдение через оптику.
— Так, Первый, «Тойота» свернула на плато и прет прямо на меня. Может, расстрелять ее, ко всем чертям?
— Пропустить. Расстрелять здесь есть кому.
— Еще новость. Из окна водителя появился кусок белой материи.
— Парламентер?
— Ни хрена не понимаю, что происходит. Внедорожник остановился метрах в пятидесяти от меня. Из машины вышел один афганец, через прицел осмотрел кабину, там, похоже, больше никого нет.
— Странно. Оружие у парламентера есть?
— На поясе кобура, ножны с ножом. Больше ничего. Гость поднял обе руки. Так, одной машет, как бы приглашая подойти. Что делать?
— Рядом с тобой кто?
— Слева Рубасов, справа Алексеев.
— Передай им, чтобы взяли на прицел гостя, сам, соблюдая меры предосторожности, выйди к нему. Узнай, что ему надо. Но не приближайся до радиуса разлета осколков наступательной гранаты.
— Думаешь, он подорвет себя?
— А ты это исключаешь?
— Я уверен, что не дам «духу» подорвать себя. Отстрелю ласты быстрее, чем он их опустит.
— Выходи к гостю!
— Понял. Выхожу.
Белов предупредил Рубасова и Алексеева, поднялся, пошел к неожиданно прибывшему гостю, держа автомат в готовности.
Афганец продолжал держать руки поднятыми и при этом улыбался.
За двадцать пять метров Белов остановился и выкрикнул:
— Ты кто?
— Бехзад Муатани, служба внешней разведки, — ответил афганец на чисто русском языке.
— Чего? — удивился капитан.
— Вы позволите опустить руки?
— Одну правую, медленно отстегнуть пояс, сбросить его, отойти на три шага в сторону.
Муатани подчинился. Пояс упал на землю, афганец отошел в сторону, опустил руки и крикнул, в свою очередь:
— Не беспокойся, у меня нет гранат!
— Есть или нет, без разницы, ты все равно не успеешь применить их. Я подхожу, руки опусти, но держи перед собой.
— Хорошо.
— Значит, говоришь, Бехзад Муатани? — спросил Белов, приблизившись к «гостю». — Служба внешней разведки? Какого государства служба?
— России, естественно, я прибыл сюда по личному приказу генерал-лейтенанта Каманина, ваш руководитель, генерал-полковник Володарский, должен был предупредить вас обо мне.
