У нас мало времени. Поедем на Главпочтамт. Должны прийти документы на груз. Потом – в порт. «Балтимор» уже на причале. Проверим ящики и, если всё в порядке, отобьём телеграмму отправителю, а потом возьмём билеты на ближайший пароход в Америку. А мы с Лилли, тем временем, выпьем в холле по чашечке кофе. Поторопись! – в голосе босса послышались стальные нотки.
Эдгар кивнул и послушно исчез.
– Войта поедет с вами, – изрёк Клим Пантелеевич.
– Благодарю, мистер Ардашев, но в этом нет надобности. Мы управимся сами.
– То есть как это «нет надобности»?
– Мистер Войта выяснил, что в отеле, кроме нас, нет ни одного американца. А Морлок, безусловно, мой соотечественник. Если бы он следил за нами, он бы обязательно поселился в «Маасе». Но его здесь нет. Выходит, он и впрямь, как и писал, уже отплыл в США, – закуривая сигару, заключил Баркли.
– Стоп-стоп, – развёл руками бывший пражский полицейский, – а кто же тогда сбросил Эдгара с поезда?
– Морлок, естественно, – выпустив дым, ответил банкир, – но теперь он уже отправился в Штаты.
Клим Пантелеевич уставился на Баркли и процедил:
– На чём?
– На пароходе, конечно. На чём же ещё?
– Но поезд пришёл в Роттердам сегодня утром.
– Правильно, – кивнул головой банкир. – Он сошёл с него и уже сел на пароход…
Ардашев молчал.
Войта потёр ладонями лицо, будто пытаясь проснуться.
– Позвольте, шеф, – спросил он, – я спущусь вниз и проверю расписание ближайших пароходов, идущих в Нью-Йорк.
– Не надо, Вацлав, я с ним уже ознакомился, – ледяным тоном выговорил Клим Пантелеевич. – Послезавтра в полдень в США отходит лайнер «Роттердам». Следующий, «Королева Виктория», будет только через пять дней.
– Что вы этим хотите сказать? – наморщив лоб, уточнил американец.
– Шеф, я начинаю терять терпение, – барабаня пальцами по крышке стола, проронил помощник.
– Морлок в Роттердаме, хотя и не в нашем отеле. Он – я просто в этом уверен, – следит за каждым вашим шагом. Преступник потерпел неудачу, пытаясь дважды убить Эдгара Сноу. А где гарантия, что он вновь не попытается расправиться с вами, или с Лилли, или опять с Эдгаром?
– Логика, несомненно, в ваших словах присутствует, но я не меняю решений. В конце концов, я ваш заказчик и моё слово последнее. Стало быть, послезавтра мы отправляемся в Нью-Йорк на «Роттердаме». А сегодня отдохните. Погуляйте по городу. Вечером встретимся в отеле, и вы получите билеты. Простите, господа, я хочу успеть выпить чашечку кофе и мне нужно закрыть номер, – вежливо выпроводил гостей Баркли.
Ардашев и Войта перешли в номер Клима Пантелеевича.
Войта плюхнулся в кресло и, закурив сигарету, сказал:
– Если честно, шеф, я боялся, что вы взорвётесь, как австрийская граната на Иеронимова, 15[59], и вы вновь с ним повздорите. В результате, я так и не увижу ни Статуи Свободы, ни небоскрёбов, ни темнокожих американок. Говорят, они чертовски горячие в постели.
Частный детектив достал коробочку ландрина и сел напротив.
– Оставим в стороне оценку американских женщин. С этой минуты наша с вами жизнь делится на три отрезка. Первый – самый короткий. Он уже начался и продлится до отплытия «Роттердама». Второй – шестидневное морское путешествие через Атлантику. А третий – странствия по Штатам. И каждый из них, независимо от своей продолжительности, таит массу неожиданных опасностей. Поэтому, друг мой, мы должны договориться о дальнейших шагах, в случае смерти одного из нас.
– Да бросьте, патрон! Не стоит и думать о грустном, – откинувшись на спинку кресла, возмущённо проговорил Войта. – Не может такого быть, чтобы какой-то там вымогатель сумел прикончить нас с вами. Ну вы что!
– Хорошо, – улыбнулся Клим Пантелеевич. – Тогда давайте поговорим, что вы будете делать в случае моей, так сказать, преждевременной гибели.
– Вы опять за своё, – взмахнул руками Войта, и сигаретный пепел упал на стол. – Извините, – проронил он, сгребая его ладонью.
– Видите ли, старина, мы отправились в опасный вояж. И гибель одного из нас не может остановить другого. Главное – достичь цели. И сделать это мы должны любой ценой. В этом и заключается профессионализм настоящего сыщика. Потому, в случае моей смерти, или болезни, во время первого, второго или третьего отрезка, вам надлежит продолжить выполнять, взятые на себя обязательства. Банкир обязан будет выплатить вам солидный гонорар. Вы вернётесь в Прагу и продолжите руководить нашим агентством.
– Простите, патрон, но, как я смогу бросить ваш труп? Я же буду должен доставить его в Прагу.
– Забудьте об этом, – Ардашев провёл рукой по седым вискам. – Для меня главное – финансовое благополучие моей семьи, а не место собственного захоронения. Вы – порядочный человек, и я уверен, не бросите ни мою жену, ни сына. Наше детективное агентство – успешное предприятие. И я не исключаю, что лет через двадцать Павлик станет вашим компаньоном.
Бывший полицейский нервными толчками затушил в пепельнице сигарету и произнёс с дрожью в голосе:
– Если пошёл такой разговор, то прошу похоронить меня рядом с отцом и матерью на Ольшанском кладбище. Там я приготовил местечко и для себя, купил его перед самой войной. Участок № 2253.
– Обещаю, друг мой, не только вас там упокоить, но и пригласить на поминки инспектора Яновица, – улыбнулся Ардашев.
Войта ослабил галстук и заметил:
– Не стоит. Вылакает всё спиртное. Потом будет плакать и просить у меня прощенья за то, что назвал меня сволочью, когда узнал, что мы с вами открыли частное детективное агентство. – Он вытер платком пот со лба и сказал: – После такого разговора не мешало бы промочить горло чем-нибудь, что покрепче воды.
– Отличная идея. Пообедаем в каком-нибудь ресторанчике. Мне нужно полчаса, чтобы привести себя в порядок.
– Тогда жду вас в холле.
II
– А всё-таки, шеф, согласитесь, Голландия – не Германия. Войны будто и вовсе не было. Людей в городе – не протолкнуться. Кафе и рестораны полны народу. А что вы хотите? Нейтральная страна, – проходя мимо памятника Эразму,[60] – заметил Войта.
– Да, красиво здесь. Завтра, если получится, я бы хотел забраться на колокольню церкви Груте-Керк. Её высота двести футов[61]. Сверху открывается дивный вид на картину Роттердамских окрестностей: Дельфт и Дортрехт. Ещё не мешало бы побывать во дворце Скиланд. В 1814 году в нём останавливался русский император Александр Павлович с Принцем Оранским во время совместного посещения Роттердама. А сам дворец был отделан и убран на три года раньше. Его готовили для приёма Наполеона и Марии Луизы.
– Как вам этот уличный ресторанчик, шеф?
– Сказочное место.
– И свободный столик имеется.
– Нам повезло.
– Итак, что
