Агнес.
Хорошо. Здесь я тоже мог как-то всё это понять и объяснить. Я думал о ней, вот и оказался рядом с ней, но там, в старом заброшенном доме моего мира, когда я прятался от преследующих меня националистов, почему зеркало «открыло» мне эту реальность, этот мир? Почему это произошло?
Я не думал об этом мире, я вообще ничего не знал о его существовании! Я не знал про отца, я никого не знал отсюда, так почему тогда это случилось?
Я боялся, я знал, чем мне грозит встреча с теми скинхедами, мне нужно было хоть какое-то безопасное место… И зеркало «открыло» мне этот мир — и я очутился на кладбище, в старом заброшенном склепе…
Да уж, более спокойное и тихое место ещё поискать даже в нашем мире…
Но почему именно сюда? Портал мог открыться в первом попавшемся месте даже у нас. Любая витрина магазина, примерочная, лифт, кинотеатр, супермаркет, прихожая одной из тысяч — десятка тысяч! — квартир! Но я почему-то оказался здесь, в мире моего отца, о котором никогда даже думать не думал. Но теперь у меня появился отец, я знаю, что наш мир не единственный, и я застрял в нём надолго, судя по всему.
Почему? Почему так вышло?
Я вздохнул и поднялся из-за стола, устало растирая лицо ладонями, так же, как и Вираг, я разгрёб угли в перегоревшем камине железной кочергой с изящной кованой ручкой. Свечи на каминной полке уже догорали, сколько же времени прошло?
Значит, отец прячет большие зеркала, и никто не знает, где они, и их не найти. И вряд ли он пойдёт мне навстречу и покажет их, и уж тем более не будет учить меня ходить через зеркала. Ему не надо, чтобы я вернулся, он хочет удержать меня здесь, рядом с собой, рядом с другими своими детьми. А это значит, что мне не уйти отсюда, мне нужно искать Малый Ортус и пытаться уйти через те же двери, через которые я сюда и вошёл. Вот и всё.
Глава 12
— Ты учился, пока меня не было? — Голос отца был строгим, ни тени, ни намёка на понимание или участие. — Надеюсь, ты не терял время даром?
— У меня уже хорошо получается, — я кивнул согласно, — я легко связываюсь с Вирагом, Агнес сама не хочет со мной разговаривать…
Отец только понимающе повёл подбородком, мол, ничего, её можно понять, и ничего не ответил. Я решил не терять момента и спросил на удачу:
— Когда вы научите меня ходить сквозь зеркало? Скоро уже? Я же научился говорить…
Граф многозначительно молчал, думая с открытыми глазами, взгляд его был направлен мне в лицо, но вряд ли он видел меня — опять в своих видениях прошлого?
Он — житель какого-то дикого средневековья в непонятном мире — видел и знал больше меня самого о том мире, откуда я родом. Он побывал там, где я, возможно, никогда и не побываю. Столько стран… Столько людей… И всё в одной голове!
— Не будем торопиться пока… Тебе это ни к чему.
— Почему? — Я встал на дыбы. С чего это он так думает? — Вот Агнес же пришлось…
— Ты — не Агнес! — Он перебил меня, не дав договорить. — И не Вираг… Если бы она не попала в заложницы, и если бы не эта война, она, может быть, никогда бы в жизни и не делала этого… Да и Вираг — тоже. Да, мне пришлось научить их, но я не в восторге от того, что им пришлось это делать…
— Почему? — теперь я перебил его, хотя и знал прекрасно, что отец этого сильно не любит. — Вы боитесь, что они попадут в мой мир случайно, да?
Граф сделал долгую паузу и ответил твёрдо:
— Я ничего не боюсь.
Я хмыкнул, охотно поверив ему. Конечно, он граф, за ним стоит герцог — брат-близнец короля, он знает и умеет пользоваться зеркалами, чего здесь, кроме свидетелей, не может никто. Мой отец хорошо знает себе цену, ну и, может быть, в самом деле, никого не боится.
— Я тоже хочу уметь ходить через зеркала, — твёрдо заговорил я, настаивая на своём, — вдруг мне тоже это пригодится.
— Я не собираюсь отдавать тебя в заложники. Да и никто тебя не возьмёт. Ты рождён вне брака. Ты — бастард, поэтому особой ценности в глазах моих врагов не имеешь.
Я молча проглотил это всё. Что я мог на это возразить? А зачем тогда я нужен был ему, я, особой ценности не имеющий? Спрашивать, правда, про это бесполезно: всё равно не ответит.
— И что, вы вообще не будете учить меня проходить сквозь зеркало? — Я упрямо добивался от него ответа и настаивал.
Отец мой вдруг неожиданно рассмеялся глухим смехом с хрипотцой и посмотрел на меня укоризненно.
— Лукавишь? Я понял, куда ты клонишь, сынок! Как я могу быть уверен в том, что подведу тебя к зеркалу, а ты не уйдёшь к мамочке? — Усмехнулся. — Никак! Так что пока, мой друг, ты обойдёшься только тем, что будешь говорить через зеркало со мной, с братом, с сестрой, если понадобится, конечно. И надеюсь, тебе это умение не понадобится.
— Почему? — сумел только выдавить я, разочаровавшись в своих надеждах.
Глупец! Кого я хотел обмануть? Это я надумал, что ли, папочку своего обставить? Да он, похоже, на обмане собаку съел! На что я, дурак, надеялся?!
Но где-то глубоко в душе я был готов к этому, догадывался, что он отфутболит меня, и придётся мне самому искать выход. Спасибо Вирагу, я примерно представлял, что надо делать, жаль только, что попрактиковаться не получится, даже если я когда-нибудь и доберусь, наконец-то, до вожделенного зеркала.
Малый Ортус… Вот, куда мне надо попасть.
— Ты будешь рядом со мной, — заговорил отец, перебивая ход моих мыслей, — незачем пользоваться зеркалом, чтобы поговорить, живя в одном замке. Я заберу его у тебя. Ты же научился уже разговаривать, так? Как ты сказал: «у меня хорошо получается…» Так что…
