Отрывистое эхо многократно пронеслось под потолком; звеня, по бетонному полу запрыгали стреляные гильзы.
Выгнув спину, Бруно упал. По полу покатился фонарь.
– Зачем?.. Ты зачем его убил?.. – прошептал Мартин.
Вальтер злорадно ухмыльнулся:
– Успокойся, он был нужен на раскопках в качестве археолога– не более того. Ктому же экипаж субмарины состоит из двух человек. Ты– пилот, я– механик. Аместо для третьего человека не предусмотрено. Да и воздуха на борту маловато– хорошо бы двоим до Балтики хватило.
Здоровяк Мартин растерянно взирал то на улыбавшегося Вальтера, то на мертвого Бруно.
– И что же… мы так его оставим? Прямо здесь?..
– Ну, закопать его не получится– тут кругом бетон. Ктому же это помещение скоро затопит вода.
Сказав это, Вальтер спрятал пистолет и подпалил зажигалкой конец огнепроводного шнура.
– Все, дружище, дело сделано и отступать поздно. Прошу в салон…
Он залез в обитаемый отсек, занял заднее кресло механика и застегнул привязные ремни.
Мартин последовал его примеру. Усевшись в кресло пилота, он задраил люк, осмотрелся, потрогал двойной штурвал и спросил:
– Сколько будет гореть шнур?
– Ты что, спал на занятиях в центре?
– Нет. Просто у меня плохая память на цифры.
– Длина шнура рассчитана на три минуты горения. Минута прошла…
* * *
Мартин заметно нервничал: лихорадочно осматривал приборы, рукоятки; включал и выключал подсветку отсека… Вальтеру тоже было не по себе, однако его волнение внешне не проявлялось.
– Пару лет назад мне довелось услышать одну страшную историю, – защелкнул Мартин привязные ремни и предложил – Хочешь, расскажу?
– Нашел время, – поморщился товарищ.
– Нет, правда… История как раз связана с подводной лодкой.
– Слушай, оставь в покое освещение! Включи подсветку приборов и успокойся.
Пилот исполнил просьбу, но при этом продолжал елозить, словно сидел на раскаленной сковородке.
Внезапно тело субмарины вздрогнуло.
Щелчка сработавшего пиропатрона члены экипажа не услышали, зато ощутили его последствия. Вылетевший от взрыва пиропатрона предохранительный шток освободил взведенную пружину. Та резко сжалась, выдернув из-под колес «башмаки».
Мгновение «подумав», многотонная махина покатилась по наклонному тоннелю, разгоняясь и грохоча колесами по стальным направляющим.
Командир с механиком уперлись руками в приборные доски и невольно зажмурили глаза. Через пару секунд предстояло выдержать сильнейший удар…
Глухая стена, отделявшая сухой док от речного русла, была сложена из одного кирпичного слоя. Инженеры и строители постарались на славу– при относительной хрупкости конструкция долгое время оставалась герметичной, не пропустив ни капли воды из Преголи. По замыслу тех, кто продумывал детали скрытной эвакуации, кирпичную стену должен был разбить выступающий вперед массивный лафет подвижного ложемента. Усиленная носовая часть субмарины несла в этой задаче вторичную нагрузку, довершая начатое лафетом.
От сокрушительного удара привязные ремни больно впились в плечи. Лафет остался под завалом, а тело подводной лодки весом в пятнадцать тонн по инерции сошло с ложемента и с легкостью прошило остатки разбитой кладки.
По корпусу судна и по рубке загрохотали кирпичные обломки, послышался жуткий скрежет. Подлодку швырнуло в сторону, наклонило набок…
В какой-то миг Вальтеру показалось, что это конец. Что прямо сейчас внутрь отсеков хлынет вода и Мартин даже не успеет отстегнуть привязных ремней, не говоря уж об открытии спасительного люка.
«Господи, неужели суждено навеки остаться в этом стальном гробу?!»– промелькнула в его голове отвратительная мысль.
Но уже через секунду положение субмарины стабилизировалось. Проскрипев корпусом по илистому и, вероятно, замусоренному дну, она остановилась практически без крена и с малым дифферентом на нос. Вотсеке повисла тишина.
– Получилось? – дрожащим голосом спросил Мартин. – Унас получилось, Вальтер?
Во время последней встречи в сквере чилийского городка Ла-Серена старик Рауфф выдал исчерпывающие инструкции относительно финального этапа эвакуации. Поражая четкостью памяти, он сказал: «Все балластные цистерны подлодки максимально заполнены водой. Это сделано намеренно. Аименно для того, чтобы при выходе из подземного убежища лодка не выскочила подобно винной пробке на поверхность реки. Кто знает, когда вам придется занять места в обитаемом отсеке– ночью, ранним утром или средь бела дня…»
– Как видишь, все получилось, – повеселел Вальтер. И, не удержав радостного порыва, хлопнул сидевшего впереди приятеля по плечу – Действуй, пилот!
Расстегнув ремни, Мартин привстал и выглянул в плексигласовый колпак рубочного люка.
– Ни черта не видно. Темно. Авокруг сплошное мутное облако, – уселся он на место. – Та-ак… первым делом мы должны убедиться в отсутствии фильтрации воды. Проверь швы, фланцы и трубопроводы– нигде не подтекает?
Подводный корабль простоял в сухом доке почти семьдесят лет, и данная предосторожность не была лишней. Члены экипажа осмотрелись, потрогали досягаемые части корпуса и арматуры.
– Все отлично, – доложил механик.
– И у меня порядок. Как думаешь, может, поднять перископ, взглянуть, что там снаружи?
– Попробуй пока обойтись без перископа. Не забывай– мы рядом с набережной.
– Ладно, попытаемся нащупать фарватер вслепую.
Он достал из кармана куртки бумажник, залез в одно из его отделений и выудил сложенный листок бумаги. Это была точная карта Калининграда и русла реки Преголь, на всякий случай стилизованная под старинное изображение Кёнигсберга, какие обычно создавались средневековыми художниками вручную. Карта была выполнена в удобном масштабе, все расстояния полностью соответствовали самым свежим снимкам из космоса.
Мартин расправил листок и вставил его под указатель угла перекладки руля по курсу.
– Что там у нас по плану, господин бывший подводник? Командуй!
– Открывай вентиль уравнительной цистерны и заполняй ее воздухом из баллонов высокого давления. Только делай это плавно, не торопись.
– Понял…
Послышалось шипение воздуха, выталкивающего воду из балластных цистерн. Корпус субмарины вновь содрогнулся.
Глядя на шкалы приборов, Мартин подсказывал:
– Довольно в уравнительные. Подбавь в носовую. Так… Нормально.
Запустив электродвигатель, он убедился в том, что миниатюрный подводный корабль движется. Затем добавил двигателю оборотов и покрутил двойной штурвал. Вертикальные и горизонтальные рули отклонялись, корабль послушно менял курс и глубину.
Поглядывая на стрелки глубиномера и главного магнитного компаса, пилот повернул к фарватеру…
Глава девятая
Российская Федерация; Калининград
Наше время
Белоснежный катер покачивался на волнах метрах в двадцати от парапета набережной. Мы с Георгием сидели на его бортике и скучали. Сергей Сергеевич, беспрестанно меняя радиостанции и мобильные телефоны, с кем-то связывался: спорил, ругался, отдавал распоряжения и координировал действия сотрудников Службы безопасности.
Мой интерес к операции понемногу угасал.
И вправду, что за дело мне было до того, каким способом поймают хитрожопых немецких археологов? То ли их возьмут под белы рученьки на пустыре возле Дома советов, то ли прижучат на месте преступления– в какой-нибудь незаконно выкопанной траншее посреди подвала?.. Кстати, Горчаков уже отдал на этот счет несколько приказаний, и в уродливое заброшенное здание отправилась группа захвата.
От нечего делать я разглядывал светлевшее на востоке небо и мысленно благодарил бога за окончание водных процедур в грязной, медленно текущей на запад речушке. Азаодно подбирал фразы и репетировал речь, должную пристыдить шефа за безвременную кончину моего отпуска. Вобщем, готовился к лихой атаке, дабы возвратить утраченную свободу.
И вдруг неподалеку от нас раздался гулкий утробный звук, словно огромный кит отрыгнул в реку пару тонн проглоченного накануне планктона.
Мы как по команде повернулись в поисках источника странного звука. Капитан катера врубил прожектор и нащупал лучом под парапетом довольно большой водоворот.
Я от неожиданности позабыл об отпуске. Жора привстал. АГорчаков уронил на палубу дорогостоящий приемопередатчик.
– Что за хрень? – растерянно спросил Устюжанин.
Я много чего повидал в морях и океанах, но такое явление, признаться, лицезрел впервые.
Первым опомнился генерал.
– А вам не кажется, товарищи боевые пловцы, – нервно шуршал он пачкой сигарет, – что в парапете под воронкой образовалось некое отверстие, куда и засасывает воду?
Версия показалась логичной. Только куда ее засасывало? Икаким образом могла образоваться дыра? Ведь ни взрыва, ни ударов мы не слышали.
Рассвет только занимался. Небо над Калининградом оставалось темным, набережная тоже утопала во мраке. Прожектор хорошо освещал поверхность воды, а что происходило на глубине, никто из нас не видел.
