Для начала, нам начислили еды, которая в отличие от воды, у них оказалась в избытке. То есть всякие склады с едой сохранились, а вот население ощутимо сократилось, так что накидали нам какой-то козлятины, круп странных и всякого такого целый Трак, аж отбиваться пришлось.
А вот дальше началась нехорошая фигня. Меня, самого Кащея Бессмертного, собирались записать в… бодхисаттвы! И статуй соответствующий возвести, причём коллективным решением, паразиты такие!
Что, с одной стороны, с точки зрения небывальщины, вполне закрывало наши долги. Ну и ладно, статуй так статуй, всё бы пофиг. Но вот не нравилось мне, что будут просьбы болвану с моим рылом. Как бы на них отвечать не пришлось, учитывая судейскую сущность. И вообще.
Так что устроил я коллективному монашеству аргументированный отпор. А вообще — безобразную истерику, с воплями: «Да вы охренели, сволочи узкоглазые?!!» и прочими свойственными моей тонкой душевной организации шутками и прибаутками.
Эти узкоглазые сволочи (большая часть которых была ещё и не узкоглазой, что сволочизм не отменяло) начали хамски спорить с моим бессмертием. Что самое сволочное — несколько более аргументированно, хамски не обзывая меня ни длинноносым чёртом, ни иностранным бесом.
Зелёнка, вредина такая, над этой борьбой Кащея с демократией хихикала в сторонке, вместо помощи! Нет, ну понятно, что вредина, но всё же!
И я уже прикидывать стал, как бы перевести диспут в разрез итальянской истерики, с использованием монахов вместо тарелок. Аргументы кроме «я не хочу!» у меня кончились, а на него эти сволочи буддийски плевали.
Но тут спящий пробудился. В смысле вылезла орочья и свиная морда настоятеля и начала выдавать демократии лещей. Наблюдая, как настоятель шугает монахов, я, кажется, понял, как его выбрали. Видимо, после предвыборных дебатов он провозгласил что-то вроде: «Пусть поднимется на ноги тот, кто против моего избрания настоятелем!» — ну и был избран единогласно, хех.
Навыдавав демократии лещей, он провозгласил, что помог им сам божественный И, а Кащей — только наполшишечки. В процессе провозглашения он делал извиняющиеся жесты в мой адрес, на который я радостно кивал.
В итоге — разошлись мирно. У И появился новый подвих, возможно — ТАК и будет, небывальщина. А мы оказали помощь монастырю, за что нас наделили едой, назвали лучшими друзьяшками и приглашали в гости, а то и поселиться и приобщиться к пути Будды.
Так что отвалили мы с Ленкой от монастыря с провизией, довольные, но быстро. Нечего нам в монастырях торчать, когда вокруг столько интересного, факт.
И была ещё проблема, пусть и не критическая, но меня нервировавшая. Ритуал сожрал очень немало энергии, хоть и не выжал меня насухо, как выходило по первым прикидкам. А у нас, на минуточку, путь через океан, не говоря о хрене лютой силы, с которым придётся устраивать разборки. И он Акаситу выпнул, на минуточку! В общем, «нужно больше душ!» из шутки-цитаты становилось настоятельной необходимостью.
21. Чудища трёхжопые
Выходило, что перед нами встала настоятельная потребность: найти источник душ. Потому что без запаса я не то, что на Окинаву не полезу, но и к морю не приближусь. И Ленка в этом вполне со мной солидарна, вот только до ближайшего известного нам Мёртвого Города — больше тысячи километров по прямой, а добираться-то надо по кривой, мдя.
Вот только детальный обзор сети подтвердил бегло собранную информацию: ближайшие мёртвые города, именно с навью, а не прыгучими придурками — на южном побережье. Или в глубине материка, тропами нехожеными и неведомыми.
— Лен, возвращаться не хочется, бред же выйдет, — скорбно констатировал я. — Весь Мир утопает в некросе, а мы навов и вурдалаков найти не можем?
— Да и вопрос с этим похитителем решить не помешает, — тоже не весело протянула Зелёнка. — Но пока выходит что скопления неразумной нежити есть либо в европейском, либо в бхаратской части Евразии.
— И что в первое, что второе место в тысячах километров, — вздохнул я. — Ладно, значит на юг Азии. Возвращаться — плохая примета, а так морской путь даже меньше выйдет.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Погоди… — вдруг вскинулась Ленка, взявшись за маску. — Надо кое-что уточнить.
И начала стучать по кнопочкам. А я с надеждой ждать — а то реально выходили какие-то монструозные крюки.
— На острове женщин есть Мёртвый город, Кащей. И он полон вонгви, насколько я понимаю — вариант навов, судя по информации в сети, — довольно заключила она.
— Это очень неплохо. А чем эти вонгви отличаются от нави?
— Имеют пол, — хмыкнула Ленка. — Женский. Но кроме внешности — всё то же самое. А вот мименгви, нави-мужчины, расползлись по острову и их уничтожили шаманы.
— Так, это неплохо, до острова мы должны добраться быстро. И я всё-таки не совсем пустой, — прикинул я. — Слушай, я вроде как в курсе, что на острове матриархат кромешный, но вот с чего?
— Не знаю точно, но можно выяснить. Мне тоже интересно.
Так что пока я гнал Трак, Ленка копошилась в сетке и задавала всякие вопросы. Выходила довольно интересная фигня, возникшая до конца, но, подозреваю, зародившаяся ещё во время пребывания небывальщины на земле.
А именно — на острове матриархат был потому, что женщины были основными добытчиками. Всякие кораллы, губки, моллюски и прочая подобная фигня добывалась ныряльщицами и только ныряльщицами, тогда как мужчины домохозяйствовали. При этом, как понятно, причин для этого вне небывальщины особо и не было — куча островных ныряльщиков-мужчин по всей Земле.
Но вот конкретно на острове женщин была особо мужелюбивая (или наоборот) водная нечисть, как по легендам, так и сейчас. А вот с дамами — проблем не возникало, так что подобная система, очевидно, зародилась, когда небывальщина была на земле, продлилась, когда она ушла — видно, не находилось причин «менять уклад». Ну и сейчас выходила примерно такая же картина: нечисть и нежить острова была к мужчинам особо агрессивна, запирая их по поселениям, при этом женщины и рыбачили, и металюди водного типа были (опять же — мужчинам приходилось торчать в поселениях и на отмелях).
— Занятно, — констатировал я. — Ну и хрен с ним, пусть живут как хотят. Мы, думаю, на контакт особо выходить не будем. Мёртвый город же побережный?
— Угу, — кивнула Зелёнка, подсвечивая карту на обзорном экране.
— Значит, Трак — на побережье, а я — на охоту. Ну и через сутки — к Окинаве, — прикинул я. — А маршрут остаётся практически тем же.
На этом и порешили. Правда, во избежание вляпывания во всякие истории (вылезет ещё какой-нибудь хрен немерянной силищи, блин!), просто пёрли вдоль реки.
И в целом — нам везло, хотя был один занятный момент. Гоню я, значит, Трак, как вдруг Ленка указывает на развалины на соседнем берегу реки.
— Там должно быть очень занятное зрелище, Кащей, — похлопала ресничками она.
— Интересно? — уточнил я, вчувствовался — вроде просто разбомбленный город, куча каменных духов, как и положено. — А чего там такого интересного?
— Увидишь, — вредничала вредина с загадочным видом.
— Ну ладно, — согласился я.
Всё же Ленка у меня — девочка умная, а хочет повредничать — ну пусть, Вредная всё-таки.
И, следуя указующими тыканьями супруги, погнал я Трак. После чего мы любовались натуральной битвой. Последняя проходила между дурацки подпрыгивающими мертвецами, которых изводили… статуя. Натуральные одухотворенные статуя из керамики. Причём нежитетип «чиновников Небесного Императора» и духов-призраков, одухотворяющих статуи, был один. Чиновники, кстати, бултыхались над резнёй и строчили в бумажках. Временами подлетая к керамическим руководителям керамической армии, которые, судя по выражениям глиняных морд, явно посылали чинов в дали дальние, но и прислушивались к ним, что занятно.
То есть, выходило, что глиняные големы, одушевлённые человеческими душами, крошили на компост человеческие тела, анимированные элементалями камня. Иронично до крайности, да и интересно: керамические солдаты действовали профессионально, использовали три типа оружия (арбалеты, копья и что-то типа мечей) умело, многие были на керамических лошадях, одухотворённых уже не человеческими, но вполне возможно, что и лошадиными духами. В общем — очень такое, масштабное и любопытное зрелище вышло.
