Наступило молчание, очевидно, мои оппоненты усваивали информацию.
– Ты это, дядя, на себя не многовато берешь? – раздался наконец ответ. – Лес не твой, а мы сюда не по грибы пришли. Советская власть перед тобой!
– Мой это лес. А что до власти касаемо, так я еще посмотрю, кто перед кем по стойке «смирно» стоять будет. Усек, родной?
А в ответ – тишина! Похоже – прониклись, касатики.
– Короче. Если командование ваше с нами пообщаться захочет, завтра на это место приходите.
– Тебя как найдем?
– А куда вы тут денетесь? Вы еще только к поляне этой шли, так вас уже срисовать успели. Кто идет, куда идет, зачем…
– Ладно, – спустя пару минут ответил мне мой собеседник. – Чего сейчас-то делать будем?
– Иди сейчас второго часового забирай. Сюда вернетесь, за первым сходите. Потом все вместе и шуруйте отсель. Только, душевно вас прошу – не дуркуйте. Неохота мне грех на душу брать, понятно? Тут на вас полдесятка стволов сейчас смотрит, так что вы уж того, не нарывайтесь?
Через пару минут с пригорка спустился один из гражданских. Поправив на плече винтовку, он зашагал куда-то в сторону. Я тихонько последовал за ним. Пройдя метров пятьдесят, он кого-то окликнул.
«Ага, вот он – второй часовой!» – подобравшись поближе, я увидел их обоих. Ну и славно, будет вам от меня подарочек…
– Петрович! – прибежавший с поляны партизан был взволнован и насторожен. – Ты тут никого не видал?
– Кого? Тихо тут. Нету никого рядом.
– Блин! На пушку нас взяли, «лесник» этот! Бежим назад!
– Какой лесник? Куда бежим?
– По дороге разъясню… – но, сделав десяток шагов, оба остановились как вкопанные. Было с чего… Прямо перед их лицами на ветке покачивался пиджак первого часового.
– Еще глупые вопросы есть? Только за винтовки не хватайтесь, ни к чему это… – подал я голос из зарослей.
Часовой, однако, продолжал держать винтовку на изготовку.
«В кого ты стрелять собрался, милок? Не видишь же никого», – усмехнулся я про себя.
Посыльный торопливо снял пиджак с ветки и показал второму, после чего они с завидной резвостью ломанулись в уже известном мне направлении.
…Отыскав первого часового, партизаны пришли в состояние легкой охренелости. Лежа под кустом, я вслушивался в их разговор и мысленно ставил себе плюсики.
– …ты, чего Петров, совсем офонарел? Как это – не видел и не слышал ничего? Может, вздремнул на солнышке? – в голосе спрашивающего сквозила явная угроза.
– А вот и не слышал. Только мне нож в горло уперли так, что я не то что крикнуть – дохнуть не мог! А потом по голове сзади… Вон, видишь, сколько кровищи натекло?
«Ну, с кровищей он, пожалуй, брешет. Сколько там было-то ее, той царапинки? Ну, вытекло пара чайных ложек, виноват, торопился, не доглядел. А он тут распинается! И по голове я его не бил… Однако что-то они тут подзадержались? Может, шугануть их? Нет, вон в колонну построились, пошли. Опасливо идут, по сторонам смотрят. Давно бы так…»
…Услышав мой рассказ, Док разволновался, как и положено «интеллигентному мальчику из хорошей семьи»:
– Понты твои нас до добра не доведут! Ты что, Рэмбо? Да ты хоть понимаешь кого ты шуганул?
– Партизан, кого ж еще?
– Так надо было с ними встретиться, поговорить…
– Ну, так я и встретился, поговорил.
– Как их еще инфаркт не пробил после твоих разговоров?! – Серега ощутимо завелся.
– Интересно, Док, а как ты себе этот разговор представляешь? Не забывай, у них сеанс связи, все посторонние при этом крайне нежелательны. Могли и положить нас, в пяток стволов-то… – остудил я его пыл контрвопросом.
– Ну, мы бы отбились… – неуверенно ответил Сергей.
– И что? Какой такой разговор у тебя с покойниками состоялся? Нет, заметь, я в твоих способностях не сомневаюсь, у тебя и мертвый бы заговорил…
– Да ну тебя к лешему! Мы же без связи остались!
– С кем? С Центром? Так она у нас есть. С подпольем? И с ними есть. А кто нам тут еще нужен? Чем про нас меньше постороннего народу знает – тем лучше. Да и представь себе, вот пообщались мы, пошли они назад…
– И что?
– И кто! Немцы. Навалились гурьбой, стали руки вязать… и куда бы мы потом весь этот арсенал поволокли бы? Ты так уверен в их стойкости на допросе? Так нет таких, кого при должной сноровке расколоть нельзя. У тебя бывалоче и на играх народ чуть не до мокрых штанишек пугался… – снова подколол я.
– Ну… они и сейчас могут сказать…
– Что их погнал из леса лесник. Как в том анекдоте. И что, побегут немцы лесника искать?
– А их командование?
– Если умный командир – сам придет. А дурак мне тут без надобности. Хотя, как они по лесу шли… не надо мне тут такого командира.
* * *
…Однако они пришли. Еще на подходе к полянке их засек наш часовой. Получив это сообщение, мы с Доком приступили к выполнению разработанного плана. При его обсуждении он фыркал и называл меня авантюристом. Предрекал неминуемый крах моих прожектерских планов и позорный провал всей миссии. Убедил я его только тем, что времени на выработку чего-либо более осмысленного у нас нет, а хорошая импровизация – страшная сила..
На этот раз гостей было больше. На полянке ждали трое, а еще пять человек расположились на подступах к ней. И еще десяток я обнаружил после пробежки по окрестностям. Эти сидели тихо и никак себя не обозначали. Вооружены они были крепко – помимо винтовок имелся «ручник» и два автомата. Сделали, значит, выводы из неласкового приема. Ну, что ж, это даже неплохо. Однако же пора и честь знать, нехорошо заставлять людей ждать так долго.
Часовой заметил меня издалека. Я намеренно не прятался, шел спокойно и оружия на виду не держал. Поэтому и он не проявил в отношении меня явной агрессии. Только вышел из кустов и указал направление движения. Под внимательными взглядами гостей я поднялся на холмик.
– День добрый!
– Здравствуйте.
– С кем имею честь разговаривать?
– Командир партизанского отряда, лейтенант госбезопасности Зайцев. А вы кто такой?
– Могу ли я попросить ваших спутников отойти в сторону? Мне хотелось бы поговорить с вами наедине.
– Это не спутники! Комиссар отряда и мой заместитель.
– До свидания, товарищ лейтенант, – я повернулся спиной и стал спускаться вниз.
– Стоять! – и характерное клацанье за спиной.
Я, не торопясь, обернулся. Так и есть. Лейтенант держал в руках пистолет. Двое его спутников тоже вытащили свои пистолеты.
– И как прикажете это понимать?
– Вы арестованы! Сдайте оружие!
– У меня его нет. Здесь оно мне ни к чему.
– Смирнов! Обыщите этого… лесника.
Заместитель командира сунул свой ТТ в кобуру и, подойдя, охлопал меня.
– Нет у него ничего. Пустой.
– Давай его сюда!
– Вы хорошо подумали, лейтенант? – Я рассматривал его с нарочитым интересом.
«А он не опер, в задержаниях участия не принимал. Стоят они неграмотно, если мне понадобится то в принципе всех можно начать валять прямо сейчас. А пистолет мне этот Смирнов сам в руки принес, даже кобуру застегнуть поленился, балбес».
– Это вам я бы рекомендовал хорошенько подумать!
– Если вы про тех, что в овраге сидят, то на вашем месте я не был бы столь уверен… – с показной иронией ответил я.
– Что? – он сбился с накатанной дорожки и слегка сбавил тон.
– Позади вас, лейтенант, пенек. Пошарьте под ним.
По знаку лейтенанта один из часовых подошел поближе и, пошарив в траве, вытащил малую пехотную лопатку, которую большинство людей невоенных называют почему-то «саперной».
Передал ее лейтенанту.
– И что это?
– А вы у себя под ногами копните, – посоветовал я, присаживаясь на землю. – Я подожду.
Контролировавший меня Смирнов дернулся, но никаких приказаний от командира не последовало. Ждать долго не пришлось, через минуту лопатка лязгнула по металлу.
– Что там у вас? – спросил лейтенант
– Не у вас, а у нас! Авиабомба. Сто килограммов. Вокруг поляны еще три лежат. И в овраге, там, где ваши бойцы сидят, тоже парочка прикопана. Только поменьше, по «полтинничку», нам их далеко тащить было. А надо было все точки заминировать. Мы же не знали, где именно вы бойцов спрячете, вот и минировали все подряд. Вы копайте, копайте, только вытаскивать ее не пробуйте. А то мой зам не так вас понять может и нажмет еще чего-нибудь с перепугу…
– Он что – тоже тут?
– Тут, тут… В бинокль смотрит.
– Так… Отставить копать. Михайлюк, вернитесь на пост! – И, повернувшись уже ко мне, спросил: – Что вы хотите?
– Я вам уже сказал.
– Товарищи, – обернулся он к спутникам. – Сами видите, какая обстановка. Отойдите в сторону.
Не зря мы ночью надрывались, таща на горбу пустой корпус от «сотки». Ведь, по сути, мы знали только одно – место, куда «гости» точно придут. То есть – этот холмик. Вот сюда мы и закатили бомбу, а потом битый час ползали по лесу, уничтожая следы.
– Только не очень далеко, а то вас могут неправильно понять. Рванут тогда меня с вами за компанию – и все…
