Линни пристально поглядела мне в лицо.
– Состояться в жизни, значит. Вот и я не поставила бы много на то, что ты выберешь второй вариант.
– Послушай, какой смысл менять мир, если тебе нечего предъявить, если у тебя даже денег на это нет? – спросил я.
Линни развела руками. Вид у нее стал какой-то странный: жалела она меня, что ли?
– А ты? Почему ты не сдаешься? – спросил я.
Линетт улыбнулась – улыбнулась своей загадочной нездешней улыбкой, словно ее мысли обратились вовнутрь, где мне не было места.
– Линни? – неуверенно окликнул я ее.
Сестра поднялась и направилась к двери. Я решил, что это конец разговора, но тут она повернулась ко мне – уже на пороге.
– Ты спрашиваешь, почему я раньше не сдавалась, Каллум? – Она вздохнула. – Потому что была чокнутая! Как жаль, что я больше не сумасшедшая…
– Линни, не надо так! – Я вскочил. – Ты никогда не была сумасшедшей!
– Правда? Тогда почему у меня внутри такая пустота? Я понимаю, раньше я жила в мире фантазий, но хотя бы… хотя бы где-то. А теперь я нигде.
– Это неправда…
– Да что ты говоришь?!
– Линни, у тебя ведь все нормально, да? – Я знал ответ, еще не задав вопрос.
– Да, все хорошо. Просто надо разобраться в себе. – Линни тяжело вздохнула. – Каллум, тебе никогда не приходило в голову, что все это… бессмысленно?
– Что ты имеешь в виду?
– Это и имею. Все наше существование – оно устроено с точки зрения Крестов; а с нашей? При нынешнем положении дел мы могли бы быть роботами. Могли бы и вовсе не существовать.
– Линни, скоро станет лучше, – попытался я утешить ее.
– Ты правда в это веришь?
– Ну да. То есть я же поступил в Хиткрофт, сама посуди. А несколько лет назад это было невозможно. Немыслимо.
– Но тебя не примут ни в какой их университет.
Я помотал головой.
– Это еще неизвестно. Ко времени, когда я окончу школу, может, уже и примут.
– И что потом?
– Найду хорошую работу. И начну двигаться наверх.
– Чем займешься?
Я сердито посмотрел на сестру, сдвинув брови.
– Ты говоришь совсем как мама.
– Извини. Я не нарочно. Только, Каллум, пока плывешь все выше и выше в своем пузыре, не забывай, что пузыри имеют привычку лопаться, – сказала Линни, повернувшись ко мне спиной на пороге. – Чем выше заберешься, тем больнее падать.
И Линетт ушла, не позаботившись затворить дверь. Пришлось мне встать и закрыть ее самому. Я злился на сестру. Уж кто-кто, а Линетт могла бы не просто понять, о чем я мечтаю, но и подбодрить. У меня было ощущение, что она предала меня, и это еще мягко сказано. Я уже хотел хлопнуть дверью, но тут увидел, какое лицо было у Линни: она как раз закрывала за собой дверь своей комнаты. Душа у Линни болела. Так болела, что ей хотелось плакать. Я шагнул на площадку – и поморщился, запнувшись босой ногой о гвоздь, торчавший из серых покоробившихся половиц. Потер палец, поднял голову – но Линни уже скрылась у себя.
Глава 33
× Сеффи
– Минни, можно к тебе?
– Входи, раз приспичило, – угрюмо отозвалась сестра.
Я шагнула к ней в комнату – и замерла, увидев лицо сестры. Она плакала. Я еще не видела, чтобы моя сестра плакала. Никогда.
– Минни, ты что?..
Я не договорила. Ответ был известен заранее, к тому же мои расспросы только разозлят ее.
– Сколько раз я просила тебя: не называй меня Минни! – рявкнула сестра. – Меня зовут Минерва. Ми-нер-ва! Минерва!
– Да, Минни, – выдавила я.
Минни посмотрела на меня и невольно улыбнулась.
– Чего тебе, Пучеглазка?
Я села в кресло перед ее туалетным столиком.
– По-моему, мама с папой хотят развестись.
– Этого не будет, – сказала Минни.
– Почему ты так уверена?
– Просто папа грозит маме разводом уже сто лет, а они все еще женаты. – Минни пожала плечами.
Я немного подумала.
– На этот раз мама грозила разводом, а не папа.
Тут Минни вскинулась. И поглядела на меня.
– Что, думаешь, разведутся? – прошептала я.
Минни
