Ей приходилось работать в два раза больше, чем остальным, чтобы доказать, что и она чего-то стоит. Она знала, что преуспела в своей профессии, ее снимки чаще, чем чьи-либо, появлялись на страницах «Уорлд вьюз», за последние пять лет ей трижды присуждали премии. Одна манхэттенская галерея предложила ей даже сделать авторскую выставку своих лучших работ. И все же некоторые из ее коллег — вроде Тернера или Хильера — считали, что все ее успехи — лишь случайность или объясняются магическим именем и влиянием Колби. Джейми вновь заулыбалась: Тернер ни одну женщину не принимает всерьез, пока не переспит с нею. Да и тогда тоже, подумала она рассеянно.
Она почти бегом спустилась в подземку и оказалась перед турникетом как раз тогда, когда пришел поезд, и пассажиры вывалились из открывшихся дверей, как стадо, выпущенное на луг. Вынув из кармана жетон, Джейми опустила его в щель автомата и втиснулась в переполненный поезд. Свободных мест не было, теснота адская, так что она едва протолкалась в проход и встала между прилично одетым светловолосым мужчиной лет под пятьдесят, с пачкой газет под мышкой и черным медицинским чемоданчиком в руках, и женщиной средних лет с переполненной пластиковой сумкой, порвавшейся с одной стороны. Ее обтрепанной шляпке было по меньшей мере лет двадцать, судя по ее фасону и виду.
Бродяги, подумала Джейми, глядя через ее плечо на двух грязных, небритых оборванцев, стоявших у самых дверей. И где только они берут жетоны?
Поезд остановился на Таймс-сквер. Хотя часть пассажиров вышла, мест по-прежнему не было. Черт, подумала она, цепляясь за поручень, когда поезд тронулся. Может, на следующей станции.
Ее сдавили со всех сторон, вдруг она почувствовала, как чья-то рука медленно движется по ее спине. Отвратительный запах немытого тела и дешевого виски вызвал у нее приступ тошноты. Взглянув через плечо, она увидела оборванца, исподлобья глядящего на нее.
— Если ты не хочешь расстаться с рукой, то немедленно убери ее! — прошипела она яростно. Застигнутый врасплох, парень испуганно отшатнулся и затесался в толпу подальше от нее.
Джейми облегченно вздохнула. Голову даю на отсечение, он не мылся с позапрошлого Рождества, подумала она, так и не поняв, хотел ли он погладить ее или забраться в карман.
Она вышла из подземки на Семьдесят второй улице и два квартала прошлась пешком. Она терпеть не могла подземку и пользовалась ею в самом крайнем случае. Но все же это проще, чем поймать такси или припарковать «джип», решила она, поднимаясь к себе домой.
Бросив вещи на диван, она машинально включила автоответчик и просмотрела почту. Но мыслями она еще была на редакционной летучке. Вспоминая о Майке Тернере или Терри Хильере и их самодовольных насмешках, она вновь и вновь ловила себя на огромном желании отхлестать их по щекам, стереть улыбочки чеширских котов с их физиономий.
В конце концов так и будет, подумала она упрямо.
Джейми проснулась и ошалело вскочила. Приготовившись обороняться, она оглядела темную спальню, сначала даже не соображая, где она. Разве она заснула? Ну конечно, и ей приснился отец. Что он жив и что он здесь, что ему грозит опасность, но он пытается добраться до нее.
Впотьмах она нащупала выключатель и зажгла настольную лампочку у кровати. Со сна свет показался ей слишком ярким, и она заслонила глаза ладонью. Ее била дрожь. Как часто за последние годы ее мучили подобные сны! Как много бессонных ночей пролежала она, думая об отце и о том, что же случилось с ним в то Рождество в Париже! Узнает ли она когда-нибудь правду?
Увидит ли она когда-нибудь отца снова?
Глава 12
Нью-Йорк, август 1984 года
Такси притормозило возле одного из длинных черных лимузинов, припаркованных напротив отеля «Плаза» на углу Пятой авеню и восточной Пятьдесят девятой улицы. Джейми выбралась с заднего сиденья и взбежала по ступенькам к парадным, отделанным бронзой дверям. Приветливо кивнув швейцару, любезно придержавшему перед ней дверь, она скользнула мимо него, пересекла многолюдный холл и поднялась в Эдвардианский зал — высокая, прямая, с болтающейся на боку фотокамерой. Метнув быстрый взгляд на часы, она обнаружила, что уже 11.15. Она опаздывала на целых четверть часа! Вероятно, уже началось, огорченно подумала она.
Подлетев к дверям и озираясь по сторонам, она столкнулась с господином, выходившим из зала. Вскинув голову, она наткнулась на взгляд таких небесно-голубых глаз, каких она никогда не видела. Да он и сам не так плох, решила она в ту же долю секунды, пробежав взглядом фигуру стоящего перед ней мужчины. Очень высокий — на добрых шесть дюймов выше ее самой, худощавый, наверное, даже чересчур для его сложения, с твердыми чертами лица и ослепительной улыбкой под густыми, аккуратно подстриженными усами. Темные, волнистые волосы, пожалуй, чуть длиннее, чем нужно. Но к чести его парикмахера, выглядело это довольно стильно. А он куда лучше в жизни, чем на экране телевизора, решила Джейми, узнав в нем Мартина Кэнтрелла, ведущего вечерних новостей Ти-би-си.
— Простите… — выдохнула она.
— Простите… — выпалил и он в то же мгновение.
И оба рассмеялись. Он сделал шаг назад, пропуская ее в зал, и пошел за ней, сопровождаемый телеоператором с аппаратурой.
— Здесь не получится хорошей записи, Марти, — услышала она голос оператора.
— Похоже, ты прав, — согласился тот.
— Вот что получается, когда опаздываешь, — шутливо посетовала Джейми.
— Я попал в пробку, — сказал он с улыбкой. — А вы почему?
— По той же причине, — призналась Джейми. — Вы, по крайней мере, приехали на телевизионном автобусе, а мне пришлось буквально оттолкнуть двух милых старушек, чтобы схватить такси! Вы себе представить не можете, как тяжело было сегодня поймать машину!
— Очень даже могу, — кивнул он. — Я битый час простоял утром на пороге своего офиса, прежде чем подрулила хоть какая-то машина, и решил, что ночью наверняка опять началась забастовка таксистов.
— Есть только один выход, — поделилась своим опытом Джейми, — подземка. Наверняка я не опоздала бы, если бы поехала на метро.
Он поднял брови.
— Подземка? — понимающе усмехнулся он. — Здорово! Вами нельзя не восхититься! На подземку отваживаются лишь самые мужественные женщины.
Джейми оглядела зал.
— Кажется, мы не самые последние. Даже почетных гостей еще нет, — сказала она.
— Сенатор попал в пробку по дороге из Ла-Гуардии, — отозвался репортер, стоящий справа от Джейми. — Говорили всего о «нескольких минутах», но, откровенно, я что-то начинаю в этом сомневаться.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
