— Иди ко мне, — прошептал Марти, легко прикасаясь губами к нежной коже ее лица. — Не хочу, чтобы когда-нибудь настало утро.
— Я совсем не такая упрямица, как обо мне говорят, — нежно говорила Джейми, целуя его в глаза после каждого слова. — И уж во всяком случае, любовь моя, я никогда не отказываю себе в том, чего мне так хочется. Вот как сейчас. — Она запустила пальцы ему в волосы, а он положил голову ей на грудь, прикоснулся кончиком языка к ее соскам, — сначала к одному, потом к другому, и она непроизвольно задрожала от наслаждения. Приподнявшись, она призывно приблизила грудь к его лицу, и он принялся целовать ее, сначала нежно, потом все более страстно. Насытившись, он перевернулся на спину. Она продолжала исступленно целовать его — лоб, нос, губы, подбородок, шею, и вдруг шлепнула его. Он удивленно приподнялся.
— Еще? — спросил он, сладострастно улыбаясь.
— Мммм… умираю, — простонала она, откидывая длинные пряди волос.
Он издал торжествующий звук.
— Ничего, мы удовлетворим твою ненасытность, — почти прорычал он, направляя ее голову к огромному члену, пульсирующему от желания. — Это насытит нас обоих.
Улыбаясь, Джейми принялась ласкать его языком и губами, целуя, посасывая и покусывая. Потом она внезапно привстала и, почувствовав соитие, оба не сдержали крика от пронизавшего их тела оргазма.
Она легла ему на грудь, обняла за шею. Глаза их встретились — оба взмокли и прерывисто дышали.
— Ты очень спешишь. — Марти дотронулся кончиком пальца до ее нижней губы. — Лично я намереваюсь провести сегодня бессонную ночь.
Джейми посмотрела на него влюбленным взглядом.
— Учту.
До знакомства с Марти Джейми нравилось заниматься сексом, но она никогда не позволяла себе заходить дальше чисто физического влечения к партнеру. Лучше уж так, рассуждала она, слишком живо в ней было ощущение боли, которую она испытала после самоубийства матери, и беспомощности и отчаяния, после неожиданного исчезновения отца, которого она боготворила. Ей всегда казалось, что если мать и вправду хотела ее и любила, ей незачем было уходить из жизни. И хотя все последние восемнадцать лет она только и делала, что убеждала себя в том, что отца вынудили исчезнуть из ее жизни непреодолимые обстоятельства, она все равно чувствовала себя покинутой. Ведь по сути дела он бросил меня, мрачно ставила она точку в своих рассуждениях. Как ни крути, а бросил.
Память об этом накладывала отпечаток на все ее взаимоотношения с людьми. Иногда она флиртовала, удовлетворяла свои потребности, когда становилось невмоготу, но никогда она не позволяла себе роскоши глубокой привязанности. До появления Марти она осаживала своих незадачливых поклонников без колебаний, но Марти… Великолепный, страстный, нежный Марти, с потрясающим чувством юмора и подлинной отвагой — перед ним она не устояла. Она влюбилась, не отдавая себе отчета, что назад пути нет. Но она не просто полюбила его — она ему доверяла! Ни с одним мужчиной она не чувствовала себя так спокойно, как за каменной стеной. «Боже мой, какое сладостное чувство! — восхищалась про себя Джейми. — Я давным-давно забыла, как это бывает!»
Она накрыла маленький столик в «столовой», занимавшей в гостиной угол, вынула кружевную скатерть, доставшуюся ей от покойной бабушки, серебро и фарфор, которые купила на аукционе в Коннектикуте. Убедившись, что стол в полном порядке, она отправилась на кухню проверить цыпленка. Дома они, как правило, не ужинали, хотя почти каждую ночь проводили вместе, — у нее или у него. Но сегодня ей хотелось, чтобы все было по-другому. Сегодня она хотела провести с ним наедине весь вечер. Завтра она улетала в командировку в Чили, и поэтому этот вечер казался ей особенным.
Она пошла в спальню переодеться — надела темно-зеленую, как хвойный лес, шелковую блузку с широким отложным воротником и черные шелковые брюки. К украшениям, которые она носила обычно, добавила подвеску — тяжелый золотой самородок в простой оправе и широкий золотой браслет. Подкрасившись совсем чуть-чуть, она распустила тяжелую копну своих переливающихся рыже-каштановых волос по плечам, как это нравилось Марти, и не без удовольствия посмотрела на свое отражение в зеркале.
Марти был, как всегда, точен.
— Я не опоздал? — спросил он, ровно в половине восьмого появляясь в дверях ее квартиры с бутылкой вина и цветами в шуршащей зеленой бумаге.
— Как раз вовремя, мистер Новости! — Джейми радостно чмокнула его в щеку. — Двадцатисекундная готовность! — И она унесла его подношения в кухню.
Брови его удивленно взлетели.
— Разве у тебя есть видеокамера?
Она вернулась, загадочно улыбаясь:
— В спальне.
Он хмыкнул.
— Бесстыдница, — сказал он, заключая ее в свои объятия. — Но я всегда был в душе эксгибиционистом, знаешь?
Руки ее сомкнулись у него на спине.
— Я это подозревала.
— Ты намекаешь на нашу прогулку в парке? — Он обвел языком линию ее пухлых губ.
— Ну да — и еще в галерее. — Она поцеловала его в подбородок. — И на смотровой площадке Центра мировой торговли. — Она поцеловала его в губы. — И в опере. — Она поцеловала его в кончик носа. — И когда мы облетали статую Свободы. — Она ткнулась губами ему в переносицу. — Я уж не говорю о том, что ты вытворял на эскалаторе в «Мейсисе». Мистер, я думаю, скоро дело дойдет до прямого эфира!
Он самодовольно хмыкнул.
— Ну, раз ты этого хочешь, так тому и быть. — Он остановился и повел носом. — У тебя ничего не горит?
В ее глазах появился ужас:
— О Господи — цыпленок!
В спальне было темно. Джейми и Марти всю ночь предавались любовным утехам и сейчас лежали в объятиях друг друга. Она провела указательным пальцем по его профилю.
— Бедный ребенок, — шутливо посмеиваясь, сказала она. — Совсем устал.
Он поднял веки — единственное, чем он мог шевелить.
— Похоже, ты нет?
— Ни чуточки, — лихо ответила она.
Он раздраженно рыкнул.
— В чем дело, Кэнтрелл? — Ей определенно хотелось его поддразнить. — Не заводится?
— Знаешь, моя милая, я пришел сегодня с единственной целью — уговорить тебя выйти за меня замуж, — начал он слабым голосом. — Но боюсь, таким стариканам, как я, эта квартира не сдается.
Она села и внимательно посмотрела на него.
— Ты делаешь мне предложение?
— Можешь считать и так.
Ее улыбка тут же испарилась. Предложение руки и сердца — такую возможность она как-то не учла.
— Ты явно не в восторге, — заметил Марти. — Означает ли это отказ?
Она покачала головой.
— Прости, я удивлена, вот и все.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
