с другой стороны, они не виделись долгих четыре года! А когда гардероб пополнялся очередной яркой и никчемной вещичкой, глаза девушки вспыхивали такими радостными огоньками!
«Ладно, – решила Богдана, – куплю ей второй чемодан. И за багаж доплачу».
Но – чтобы не покупать третий чемодан – прилагала нечеловеческие усилия: затащить дочь на выставку, в церковь, в католический собор, в здание с интересной архитектурой.
Уже накануне отъезда Сильвы шли по Тверской, и на дверях книжного магазина Богдана в изумлении увидела плакат, а на нем такой знакомый, с приветливыми глазами, усач. Тот самый пророк из казино, который посоветовал уехать в Индию и изменил всю ее жизнь.
Прочитала: «Творческая встреча с писателем Иваном Гурьевым».
Дочка прокомментировала:
– Ненавижу писателей. Они все дико нудные.
– Этот другой. – Богдана потянула дочь за собой. – Пошли.
– В книжный? На встречу? Тоска! Не хочу! – заныла Сильва.
– Можешь «Marvel» себе пока выбрать, – откупилась Богдана.
Отправила девочку в отдел подростковых комиксов, а сама робко уселась в последнем ряду почитателей Ивана Гурьева. Презентация шла давно, и сейчас автор говорил не про свои книги – но почему-то про Санкт-Петербург:
– Это удивительный город. Он полон необычных, по-хорошему сумасшедших людей. Собак выгуливают в пижамах. Нищий – пьет водку и читает Мандельштама. Москва – это золото, фальшь, купечество. Питер – гораздо более утонченный.
– Зарплаты только не столичные! – выкрикнула зрительница.
– Зато можно любые, самые странные, проекты затевать. Я в центре, на Марата, видел – эзотерический магазин. И процветает. Руны, талисманы, обереги, погадать на картах Таро – очередь. Возможно такое здесь, на Тверской?
Подошла Сильва, присела рядом, оценила:
– Прикольно. Хочу в Питер.
– Съездим, – пообещала мама.
Ей хотелось – вместе с дочкой – объять весь мир. Санкт-Петербург. Индия. Рим – Сильва, итальянка по рождению, никогда не бывала в столице!
Но как осуществить мечты? Она по-прежнему ограничена в родительских правах, въезд в Европу будет закрыт еще долгих шесть лет.
Сильва снова убежала – бродить по книжному. Презентация закончилась, Богдана загрустила.
Она купила книжку Гурьева, подошла к автору подписать. Взглянула пристально, но тот ее, конечно, не узнал. Сказал приветливо:
– Мои пожелания всегда сбываются. Заказывайте.
– Я… – пролепетала она, – просто хочу быть счастлива…
И он подписал:
– Пусть всегда будет любимое дело. Любимый город. И любимый человек рядом.
* * *
Провожали Сильву вместе с Мироном. В аэропорту дочка держалась и даже ершилась. Но едва сдала чемоданы и миновала стойку регистрации, ее плечи затряслись. Она закинула за спину рюкзачок и бросилась к пограничному контролю бегом – чтоб никто не видал ее слез. Мать беспомощно смотрела вслед нескладной фигурке.
– Провожающие, отходим, – рявкнула тетка на регистрации.
А Богдана обернулась к Мирону и взмолилась:
– Я хочу улететь с ней. Пожалуйста, ну, ты же можешь! Помоги!
Тот насупился:
– Думаешь, я не пробовал? Бесполезно. Если въезд закрыт, то все, баста. Европейцы – народ принципиальный. Своих решений не меняют.
– Тогда давай ее сюда перевезем. Сильва согласна.
Мирон мягко произнес:
– Богдашка, думал я об этом. Но девочка – гражданка Европы. И даже если отец согласится, просто так ее не отдадут. Ладно, медицинское обследование ты теперь пройдешь. Но тебе надо показать доходы, собственное жилье. А учиться она как будет – если даже писать не умеет по-русски?
– Что же делать тогда? – опустила плечи Богдана.
– Жди следующих каникул.
Мать печально кивнула.
В машине молчали. Развеять ее тоску Мирон не предложил – подбросил до «Метрополя» и распрощался. Судя по предвкушающему лицу, к новой пассии спешил.
А она – снова одна.
Богдана вошла в номер. Бросилась на постель, обхватила подушку, зарылась в нее носом. Рука нащупала листок бумаги.
Логотип дорогого отеля. Под ним нарисована грустная рожица, из глаз капают слезинки. И корявая надпись: «МАМАЧКА ЛУБЛУ ТИБЯ БОЛЬШЕ ВСЕХ!»
Вот почему Сильва сегодня с утра закрывалась в туалете! А Богдана (вот идиотка!) злилась, стучала в дверь, кричала, что они опаздывают.
Мать бережно разгладила смявшуюся под подушкой записку. Вот и добилась своего. У нее появился самый родной человек. Но как сделать, чтобы два любящих сердца смогли быть вместе? И вообще – как жить дальше?
Завтра в полдень – расчетный час. А потом – пустота.
Тут ее взгляд упал на книгу, что ей подписал Иван Гурьев.
Открыла томик, перечитала торопливо начерченное пожелание на титульном листе: «Пусть всегда будет любимое дело. Любимый город. И любимый человек рядом».
Черт! А ведь не так она и бедна.
Любимое дело – имеется. Уже выяснила: в России немало йога-студий. Но про медитации с поющими чашами и тем более лечение с помощью звуковых вибраций пока никто не слышал. Непаханое поле! Бери – и захватывай!
С кем хочет быть рядом, Богдана тоже знала. В болото принцев! Любимой дочки ей хватит.
А вот город…
Она подошла к окну. На дороге – в шесть рядов – пробка. Большой театр в лесах. Торопливый поток пешеходов. Пафосные авто возле ЦУМа. Даже отсюда, из исторического центра и вопиющей роскоши, хотелось поскорее бежать. Как же тоскливо будет на окраине – где придется квартиру снимать…
Может, в Индию вернуться?
Нет.
И тут она вспомнила. «Санкт-Петербург – удивительный город. Он полон необычных, по-хорошему сумасшедших людей». Точно! Пророк опять все правильно советует!
Ей как раз нужны по-хорошему сумасшедшие – кто еще будет ходить на медитации с поющими чашами?
Да и на Европу град Петра похож куда больше, чем купеческая Москва.
Богдана даже не стала просматривать объявления об аренде недвижимости в столице. И немедленно купила себе билет в Питер – на завтра, на дневной «Сапсан».
* * *
2018 год
На работе сложилась традиция: праздновать конец рабочей недели в милых ресторанчиках – благо в Питере есть из чего выбрать.
Нынче в пятницу собирались в «Корюшку», и Богдану усиленно зазывали:
– Возьмешь себе салатик без соли, тортик безглютеновый! Кофе без кофеина!
Ее приверженность здоровому питанию, к счастью, не раздражала, а только веселила.
Богдана могла пойти запросто. Она умела выживать в любом ресторане – хотя бы в «Макдоналдсе» на морковных палочках. Но времени жаль. Минимум пару часов сидеть на неудобном стуле, говорить о пустом, выводить перебравших сослуживцев на свежий воздух. Да лучше она на Крестовский съездит! Проветрит соленым воздухом легкие, доберет шагов (сегодня меньше восьми тысяч получилось, притом что ее личная норма – пятнадцать). А дальше – в открытый бассейн. Плывешь быстрым кролем, дождинки приземляются на нос, красота! Да и внутренней тишины хотелось – как всегда после рабочей недели.
Богдана прошла в свой кабинет.
