Возможно, говорить такие слова было неправильно, учитывая взрывной характер Барибеля и его полную уверенность в своей неотразимости. Но разве можно упустить шанс поддеть неприятного типа, собаченкой бегающего за старшей дочерью герцога?
— Что ты сказал? — взревел Барибель. — Не делай из меня дурака!
— Никто из тебя дурака не делает, в этом ты полностью самостоятелен.
Как и ожидалось, неприятная правда разозлила дурака. Перспектива драки даже порадовала парня: лучше получить по роже, чем прожить очередной скучный день. Барибель уже занес кулак, чтобы как следует вмазать по и так некрасивому лицу обидчика, как услышал девичий голос:
— Что здесь творится?
К ним приближалась младшая из дочерей герцога Сквалло, Эрения, и, судя по всему, она была настроена ни в коем случае не допустить драки. Кулак Барибеля все же врезался в не успевшего увернуться парня.
— Барибель, мне стоит позвать господина Маеда, или ты прекратишь избиение? — выразительный взгляд серых глаз уставился на драчуна.
Упоминание отца вынудило Барибеля отступить. Он только бросил на обидчика злой взгляд, процедив сквозь зубы:
— Понарожают уродов.
Это замечание нисколько не задело. До поступления на службу в замок Сквалло, парень слышал измывательства и похуже. Что поделать, если внешностью он не удался, а окружающие не терпят «шестипалых убожеств». Однако, каждое подобное обзывательство сохранялось в голове.
— Сильно болит? — Эрения подошла ближе, аккуратно приложив шелковый платок к губе, чтобы вытереть выступившие капельки крови.
Парнишка удивился: обычно леди любых возрастов предпочитали не подходить к нему близко. Не то чтобы его это не устраивало, но к вниманию женского существа он не привык.
— Благодарю, миледи, — проговорил парнишка, перехватив платок из ее рук. Позаботиться о себе он мог и сам.
Эрения мило улыбнулась, поправляя выбившуюся из прически светло-коричневую прядь. Ее взгляд устремился к руке, сжимающей метелку.
— Я помню тебя, — она радостно улыбнулась, будто это было что-то удивительное и выдающееся, — ты тот мальчик, которому папа́ помог отбиться от драчунов. Я ведь верно угадала?
Парень кивнул. Он тоже помнил девчушку, выглядывавшую из-за спины герцога. Правда, тот факт, что юная леди запомнила такой неприятный эпизод его жизни слегка удручал.
— Как звучит твое имя? — продолжала расспрашивать она.
В ее вопросе не было ничего необычного — господам положено знать имена своих слуг — но парень вздрогнул от неожиданности. Тем не менее невыполнение просьбы хозяйки было недозволительно, даже если повеления во фразе не было.
— Циллар, — ответил он, возвращая платок. — Благодарю за помощь.
***
Дождь начался со слабых брызг, а теперь приходилось выжидать момент, чтобы не попасть под струи ливня. С каждым солнцем земля получала все меньше тепла, на рынке вышедшие из водоемов двиры снова стали торговать рыбой, наступила пора Вод. В честь этого король Йохан устроил в Кадринесе ярмарку, на которую были приглашены все аристократы Труиза. Герцог Сквалло с дочерями и сыном тоже.
В отсутствие хозяев замка жизнь тянулась обыденной чередой. Подъем, трапеза, работа, отбой — Циллар повторял это каждое солнце, и внешний его уклад ничуть не изменился без Эрении. Зато внутри… Внутри ощущалась пустота.
С того момента, как младшая герцогиня подала ему платок, прошло не больше двух лун, Циллар не думал, что этого времени хватит, чтобы привязаться к Эрении. Ошибся. Молодая герцогиня, не интересующаяся играми с малым братом и не допускаемая старшими сестрами до их досуга, проводила в разговорах с Цилларом от утренней трапезы до вечернего отдыха, изредка прерываясь на занятия с учителями. Циллар не видел в этом ничего раздражающего, напротив, дружба с доброй и веселой Эренией была ему выгодна. Кто же знал, что жаждая поиметь свой золотой угол, он так сильно привяжется к Эрении?
Она была особенной девушкой в его глазах. Не потому, что была богата и красива (ее сестры были также прелестны и обеспечены, да и герцогини Сквалло были отнюдь не единственными обаятельными аристократками Труиза), не потому, что была добра и благосклонна к «шестипалому уроду» (Циллар обходился без доброты десять пор жизни и обошелся бы дальше). Дело было не в этом, дело было в необыкновенном шарме, который Эрения источала каждым словом и каждым жестом. Каждый раз его сердце начинало биться в разы сильнее, стоит ему взглянуть на лёгкую улыбку младшей герцогини, увидеть её издалека или просто услышать её нежный голос, который был таким успокаивающим и приятным.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Без Эрении замок казался Циллару пустым. В нем будто бы не хватало жизни. Циллар не думал, что может по кому-то тосковать, но за десять солнц, в течение которых проводилась ярмарка, он убедился в обратном. Поэтому когда герцогское семейство наконец вернулось домой, Циллар воспользовался первым же представившемся шансом на встречу с Эренией. Нашел он ее в крытом цветнике, где она по обыкновению коротала часы.
— Поездка понравилась Вам, Ваша Милость? — на самом деле, ему было глубоко плевать на поездку, главное, услышать ее голос.
— Милый Циллар! — Эрения, до этого погруженная в размышления, будто заново родилась. — Поездка прошла великолепно! Ярмарка — такое дивное событие, как жаль, что ты не смог насладиться им со мной.
Дальше она рассказала ему обо всех чудесах королевской ярмарки: и о шутах, и о веселых плясках с более приличными танцами, и об устроенном представлении. Циллар слушал и не слушал ее одновременно, наслаждался голосом, не обращая внимание на детали. В раннюю пору своей жизни он видел много нищенских ярмарок (хотя ни в одной так и не смог поучаствовать) и не думал, что аристократы в то дело привнесут какую-либо новизну.
— А еще мной заинтересовался наследный принц, — слегка угасшим голосом закончила Эрения.
— Наследный принц? — Циллар выловил из потока ее речи только это слово и зацепился за него. — Вы рады этому?
— Не знаю, — Эрения пожала плечами. — Отец говорит: «Даже маленький камень может взлететь в небеса, если его подбросит правильная рука». Принц Эльрос — моя рука, и я не должна упускать свой шанс.
Краешком туфли она поддела валявшийся под ногами камешек и пнула его, отчего тот слегка подлетел, прежде чем снова упасть на землю.
— Меня волнует только один вопрос, — продолжила она, глядя под ноги, — буду ли я любима, если выйду за принца? Милый Циллар, мне бы так хотелось быть любимой и любить в ответ. Вот бы меня любил прекрасный мужчина, — она мечтательно прикрыла глаза, — я бы без раздумий вышла бы за него, даже не дожидаясь брачного возраста, веришь мне, милый Циллар? — она посмотрела на него, заглядывая в самую глубь зеленых глаз.
— Ваша Милость, я верю Вам, — Циллар не удержался, и поднес ее руку к губам, — и более того, Вы всегда можете рассчитывать на мою любовь.
Он не знал, что признаться будет так легко, слова будто сами собой соскочили с языка. Он не знал, как Эрения отреагирует, но надеялся, что положительно.
— Милый Циллар, благодарю тебя, — она весело рассмеялась, явно не воспринимая произнесенные слова всерьез. — Не стоит утешать меня, я в этом не нуждаюсь. До брачного возраста еще много лун и пор, принц Эльрос может и полюбить меня.
Циллар только собирался объяснить ей серьезность своих чувств, как в цветник вошла служанка, извещая о прибытии учителей. Эрения вынуждена была отправиться на занятия, а Циллар — мести дорожки. К счастью, дождь уже прошел, и в ближайшее время не помешает.
«Раскрыл рот, а откусить не смог, слишком большой для тебя кусок», — корил себя Циллар, машинально водя сорго из стороны в сторону. Отказ, а точнее невосприятие Эренией его признания, не злил его, а только заставлял расстроиться. И то, в большей степени Циллар расстроился из-за себя, чем из-за Эрении. Он прекрасно понимал, что голодранец без гроша в кармане и с дырявой крышей над головой совершенно не нужен блистательной младшей дочери герцога.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
