Не успев опомниться, она оказалась в кольце его рук. Мягком, уютном кольце.
- Я не могу долго злиться на тебя, конфетка. - прошептал Элиджар, касаясь губами теплого, соленого от слез, виска - Я же тебе говорил, что не лидер. Вот по - хорошему: тебе надо дать по уху, Меридит. А я не могу! Я не блядский альфа! Иди сюда...
Освободив ее тело от рубашки, он принялся целовать груди - маленькие и тугие, как у девушки, не испорченные родами и недолгим кормлением Дениора. Чувствуя яркую дрожь, слыша все еще повинные всхлипывания пары, подавлял рвавшийся наружу хохот...
Ловко, ловко провел наивную, доверчивую девчонку! Чувствуя вину, Меридит с ее сознательностью теперь даже и глаза не скосит в сторону Гранитного, не то что головы не повернет! И до последнего будет с собой бороться, до последнего!!!
Пусть любовь еще и не поселилась в ее сердце, зато чувство долга уже выросло до небес - ему, Элиджару, на радость. И конфетке на пользу.
Вот это замечательное чувство принцессу и убережет от многих ошибок. А лимбрий ему в этом поможет.
Подсунув руки под спину девушке, он скользнул губами по животу вниз, к нежной впадинке между ног. Разведя пальцами ванильные губки, потер языком тугой комочек клитора, ощущая вздохи желанного тела, ее пальцы в своих волосах и всплески сути.
- Я так не смогу долго, Элиджар! - прошептала она срывающимся шепотом - Это слишком! Слишком хорошо...
Проведя пальцами по отзывчивой сверкающей сути, выдохнул в ответ:
- И не надо. Не надо, Меридит... Я смогу, за нас двоих.
Нежными, мягкими, но настойчивыми движениями горячего языка он довел пару почти до безумия. Дождавшись того, что она уже даже и не стонала, а выла раненным зверем, вцепившись в его волосы намертво и дрожа всем телом, как от сильной боли или озноба, резко вошел внутрь.
Девушка выгнулась навстречу разгоряченному телу и тут же была придавлена к постели сильной рукой.
Не позволяя отодвинуться даже на сантиметр, чтобы препятствовать дикому напору, лимбрий двигался в ней, как одержимый в странно равномерном, но все - таки невероятно безумном темпе.
- Чувствуешь меня?
- ДА!!!
Она до боли ярко ощущала тугую мощь, и очень хорошо, но желала большего. Поняв это, он подсунул ладони под напряженные ягодицы быстрым жестом. Меридит уперла маленькие ступни в плечи любовника.
И тогда, будто насильно, действуя, как захватчик, он взял ее глубоко, до конца. Приняв на себя конвульсии и безумие ее тела, излился сам, победоносно и скабрезно хохоча про себя.
"Вот так тебе, конфетка! Вот так, врушка подлая! Любить ты можешь Гранитного, власть, Брангдорское Королевство, еще пару - тройку самцов, поразивших твое воображение. Да только в постели, кроме нас с тобой никого не будет."
Намного позже, оставив потерявшую силы Меридит глубоко и крепко спать на смятой постели, лимбрий вышел за дверь, намереваясь стащить в кухне кувшин с вином или большую чашку молока, чтобы погасить пожар в горящем, будто ободранном песком горле.
В длинном, слабо освещенном масляными лампами коридоре он наткнулся на Дениора. Мальчик стоял на каменном полу, шевеля пальчиками босых ног.
- Дениор, - Элиджар присел на корточки - Ты чего встал? Не спится?
Подхватив ребенка на руки, оборотень распрямился.
- Леп! - сказал Дениор и стал тыкать пальцем в сторону кухни - Леп! Мас!
Лимбрий кивнул:
- Ясно, проголодался. А нянька твоя спит, как конь, значит. Ну, пошли...
В ночной, щедро политой светом Алении кухне, Элиджар посадил ребенка на стол, что категорически запрещали делать и Меридит, и до маразма чистоплотная кухарка. Но сейчас же их не было, верно?
Не было. А значит, что страшного в том, что мальчишка немного посидит на столе, болтая ножками, крутя головой и разглядывая в окно громадную, улыбающуюся Алению?
Ночное светило с интересом смотрело на подрастающее дитя Мейрда, дитя же хлопало в ответ сапфировыми глазами и сосало палец.
- Держи, - лимбрий протянул мальчишке толстый ломоть хлеба, щедро намазанный маслом и политый вареньем.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Сам же Элиджар, быстро облизав пальцы, отхлебнул вина из огромной кружки.
Дениор протянул руку и тыкнул пальцем в ночь.
- Поближе хочешь?
Оборотень поднял мальчика со стола, и так и подошел к окну: с ребенком на одной руке и кружкой в другой.
Так они теперь и стояли, утонув в нежном ночном свете, хрупких запахах и звуках...
В Нигде.
Вдруг, обняв лимбрия за шею маленькими мягкими руками, обдавая щеку Элиджара ароматами варенья и сна, ребенок щекотно прошептал ему в ухо:
- Лю - блю. Па - па.
Босые ноги оборотня окатило крепкое вино, вылетевшее рубиновыми брызгами из расколотой кружки.
Сердце залило жаром.
Это было очень больно. И очень радостно.
Глава 23
Ну что ж... Прошло положенное время, раны относительно зажили, происшествие немного подзабылось.
Элиджар и Гранитный вновь были на ногах. Или на лапах, Горхат их знает, как сказать лучше!
Одним словом, они почти поправились и чувствовали себя неплохо.
Объезды теперь эти двое совершали вместе, вместе и только вместе. Иногда они даже не брали с собой людей, отмазываясь тем, что зверям в лесах сподручнее в одиночку. Перебранки их участились, но все больше и больше носили дружественный, шутливый характер.
Та драка немного примирила соперников. Видимо каждый в глубине души решил, что женщина (пусть даже и принцесса, и магичка, одна из немногих уцелевших) это женщина. А долг это долг. А война это война...
Хитрый кот не терял ни самоуверенности, ни присутствия духа. Однако, за своей женщиной следить стал даже не в оба, а в несколько пар глаз. Элиджар в своей хитрости не сомневался, но и в змеиной подлости тоже. Кошачьи не доверяют змеям и это лимбрий демонстрировал теперь практически постоянно.
- Ты, змей, - говорил он, осоловевший после сытного ужина и кружки - другой пива или вина - Не ходи по скользким половицам.
Дракон, развалясь напротив, отвечал, посасывая кислые ломтики раллайса:
- Ну и что будет? Обдует снизу?
Лимбрий мотал головой:
- Неее! Наебнешься просто.
- Не переживай за меня! - хохотал в ответ Наследник - Я крепко стою на ногах. А вот Меридит... только толкни.
И вновь хохотал. Резко и скабрезно скалясь.
Сусальная неделя завершилась весельем, несколькими пьяными драками между разгоряченными горожанами и обильным снегопадом. Снег валил и валил сверху так, как будто зима вознамерилась похоронить Брангдор навсегда. Если уж нападки и войну выдержал город, перед снежными заносами не устоять ему.
Уличные рабочие не справлялись с безумством природы, хоть и никто из мужчин не собирался отлынивать от работы, сами правители тоже вооружились лопатами и скребками.
- Давай, Наследник, работай! - покрикивал Элиджар, наваливаясь на грубую рукоять - А вообще, ты же дракон. Поддельный, конечно, но дракон. Ты это... Взлети вверх и на снег подуй.
- Я б тебе подул... - огрызался Гранитный - Пошшел ты!
Единственные, кому снег доставлял немало удовольствия, были городские ребятишки. Возясь тут же, рядом с работающими взрослыми, мешая, иногда нарываясь на окрики и подзатыльники, малышня веселилась. Зарываясь в мягкий, нежный снег, дети хохотали, разбрасывая кучи, с таким трудом сгребенные к краям площади.
Ребятишки постарше помогали взрослым, действуя с преувеличенной серьезностью, тщательно скрывая желание побросать к Горхату лопаты и, присоединившись к малышам, носиться по площади, смеяться и играть до самой темноты...
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Наконец снег был собран, огромные горы аккуратно легли по обоим сторонам площади и дорог.
Зима, посмотрев сверху, решила так:
- Вот ничем же их не возьмешь...
И тут же прекратила нападение, замедлив скорость. Теперь холодное сплошное кружево превратилось в медленно падающие снежинки, а короткие завывания ветра сменились детским смехом.
