Элиджар положил руку на плечо Наследника. Тот ответил тем же...
Это было очень странно. Но понятно без слов.
- Не боись, кошара. - тон Гранитного немного поменялся - Я, конечно, не ахти что... Но я и не зверь. И не сволочь окончательная. Я вас не брошу. Ни тебя. Ни Брангдор. Ни... ее. Понял? Ты понял или нет?
"Ни... ее". Вот так.
Принцесса. Горхатова принцесса, горькое кофейное очарование. Яд в крови, яд в мышцах, капля яда на кончике языка. Впилась отравленной колючкой, соединила сердца, рассекла надвое, а потом вновь соединила.
Дрянь такая... Заноза!!! Единственная. Одна. Для двоих - одна.
- Извини, Наследник. За преданность и помощь - спасибо. Но! Поделить пополам то, что мое, я не могу.
Гранитный похлопал лимбрия по плечу:
- А оно само поделится. Как захочет.
"Сена тебе свежего." - подумал Элиджар, поднялся из кресла и пошел к дверям.
Положа руку на потемневшую от времени дверную ручку, сказал:
- Сегодня ночью город надо осмотреть. Окрестности тоже не помешает. И... вот что. Меридит пока ни слова. То, что мы с тобой думаем - всего лишь догадки. Порталы и раньше открывались сами по себе.
О запахе и слизи на краях входа оборотень умолчал.
И это не было малодушием или трусостью.
Сейчас я попробую объяснить, что это было, заранее извиняясь за свое косноязычие.
Вот представьте, что вы идете по коридору и видите... Ну, допустим, стул. Этот стул стоит спинкой к стене, сидением к вам. Вы проходите мимо, зная, что в коридоре (а может даже и во всем здании) никого нет. Сделав круг, возвращаетесь назад.
И вот опять - та же стена и тот же стул. Но теперь он стоит спинкой к вам, уперевшись сидением в чуть рассохшуюся штукатурку... или в потертые обои, начавшие отходить от стены.
В здании никого нет. Что вы будете делать?
Все очень просто.
"А вот этого я вообще не видел." - скажете вы себе и, повернув стул спинкой к стене, отправитесь восвояси, стараясь заглушить голос разума, бьющий разрядами в виски.
"Сам повернул и забыл... Показалось. Да. Показалось!"
Вот и Элиджару показалось. А может, и были Ловцы, да ушли. Ход ведь все - таки открыт только наполовину. И лимбрий закрыл его! Закрыл. Наглухо и прочно.
"Нет ничего." - подумал оборотень, поворачивая ручку двери спальни - "А если и есть, то только мне. Я гораздо больше дряни наделал в жизни, чем ты, принцесса. Мне и отвечать."
Меридит крепко спала, завернувшись в покрывало, подогнув ноги к животу и подложив под щеку сжатый кулак. Волосы рассыпались по подушке и обтянутому покрывалом плечу, дыхание девушки было ровным и спокойным.
Осторожно, стараясь не потревожить хрупкий сон пары, лег рядом. Уже давным - давно пора было идти ужинать, внизу накрывали на стол, на весь замок пахло жаренным мясом и травяным чаем. Элиджар и сам бы сейчас не отказался от чашки гуляша и пары пирогов, но почему - то лежал здесь, пропитанный ароматами шоколада и острой горечи.
Эта горечь была уже везде: на языке, в глотке, в сердце. Сделав даже маленький глоток или вдох, можно было почувствовать ее.
Меридит повернулась и вдруг открыла глаза.
- Знаешь, - сказала она вполголоса, будто боясь разбудить кого - то или потревожить - Мне приснился сон, Элиджар. Сон, как будто я не сплю. И как будто ты закрыл дверь и ушел. А потом - вроде я стою на высокой горе и смотрю вниз... Внизу туман, густой, как пакля. А тебя нет. Я хочу позвать тебя, а у меня нет голоса... Вообще нет. Я немая. И вроде я знаю, что родилась немой и все равно все пытаюсь и пытаюсь кричать... Глупо, да?
Она хихикнула и быстро прижалась лбом к плечу лимбрия. Такая мимолетная, будто ворованная ласка.
- Пойдем есть, Меридит. - прошептал оборотень, поднимаясь - Я жутко голодный!
- Ну и поел бы...
- Я не хочу без тебя.
Он ничего не хотел без нее. Ни есть, ни жить. Часто ловя себя на мысли, как же он раньше - то обходился без Меридит, и ведь обходился же! Неплохо обходился.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Сейчас же... Временами он ненавидел ее! Шоколадная дрянь отняла все. Свободу. Отсутствие обязанностей и долгов. Ветер, свистящий в ушах. Все! Посадила на цепь. Одомашнила.
Ненавидел и тут же сам поражался этой ненависти. Потому что не причем здесь было это шоколадное очарование, сам захотел. САМ.
Ужинали тихо, чинно. Перебрасываясь взглядами, улыбками и фразами ни о чем. Будто не желали беспокоить или разбудить нечто заснувшее, притихшее.
После ужина разошлись по комнатам. Перед этим же дракон и лимбрий обменялись друг с другом многозначительными взглядами.
"Сегодня, кот.
Сегодня, Наследник. Позже."
- Что еще за переглядки?! - вспылила Меридит, не любившая неясностей - Что такое? Я чего - то не знаю?
Гранитный фыркнул. Элиджар же, хихикнув в ответ, подхватил пару на руки.
- Не пищи, конфетка! Не твоего ума дело!
И, не обращая внимания на шлепки по плечам, негодующий визг принцессы и ржач Наследника, поднялся по лестнице наверх, в спальню.
Там, бросив разозленную драгоценность в постель, стал раздеваться, все еще смеясь.
- Идиот! - выкрикнула драгоценность и попыталась исчезнуть, сбежать со смятых простыней, увернуться от близкого жара мужского тела и раскаленных поцелуев - Элиджар! Объясни мне, что у вас за тайны с Гранитным! Немедленно!
Прижав ее верткое, какое - то змеиное тело к постели, он навалился сверху, отрезая все пути к отступлению.
- Да никаких тайн нет, конфетка моя. - лимбрий закинул обе руки Меридит вверх, за ее голову, зажав одной своей пятерней - Давай, вырывайся... Мне нравится, когда ты так делаешь. Да, да, иди мне навстречу!
Девушка приподнялась, помогая любовнику освободить груди от платья и глубоко, резко выдохнула, почувствовав, как его губы ласкают ее соски.
- Отпусти руки, Элиджар! - попросила она и сморщила нос.
- Если не будешь брыкаться.
Меридит покачала головой:
- Нет.
Он отпустил ее руки и встал на колени, сжав своими бедрами ее бедра. Стянув с себя рубашку, бросил на пол.
- Раздевайся, Меридит. Я люблю смотреть, как ты это делаешь.
Принцесса потянулась к нему и прижалась губами к его груди. Стала спускаться ниже, к поджарому животу любовника, одновременно освобождаясь от платья. Платье не имело ни зажимов, ни шнуровки и поэтому сейчас легко скользнуло вниз, обнажая худенькую спину и чуть набухшие груди.
- Какая ты красивая! - вырвалось у лимбрия полувздохом, полуизнеможением - Какая же ты!
Принцесса положила руки на перевязь брюк оборотня, растянула его и скользнула пальцами внутрь. Сжала рукой горячую, твердую плоть и выдохнула восторженно. Лимбрий ответил ей тяжелым, жестким поцелуем и каким - то утробным рычанием.
Разорвав поцелуй, Меридит освободила бедра и член, уже ноющий в предвкушении ее ласк.
- Я так с ума сойду, - прошептал Элиджар, чувствуя, как ее губы касаются его живота, а пальцы обхватывают и скользят по возбужденной сути, задевая головку - Еще, моя конфетка! Так хорошо не было никогда...
Обведя языком головку, девушка обхватила ее губами и заскользила плавно и жестко одновременно.
Мужчина, лежащий теперь на спине, откинул голову и стонал, как от невыносимой боли. Положив руки на бедра любовницы, он резко развернул ее к себе и, разведя пальцами пульсирующие губки, погрузился языком в невероятно - ванильную суть. Девушка дернулась, сильные руки тут же сжали ее ягодицы.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
- Не уходи, - шепот и горячие пальцы легли на клитор - Ты стала сладкая, Меридит. Сейчас ты сладкая и влажная, как ягоды ламели... Всегда так, когда...
Девчонка глупа и невнимательна! Ее вкус и запах изменились ровно в тот момент, когда в ее утробе поселилась маленькая тайна. Та самая тайна, от которой тянет в сон, слезы и мутит уже несколько дней!
