Мгновение, и Арно де Буа стал еще бледнее. Превратился в гипсовое изваяние, лишенное каких-либо признаков жизни. Я медленно повернула голову, пытаясь отыскать среди гостей того, кто так сильно испугал герцога. Вскоре мне это удалось. В центре расступившейся толпы стоял его величество король Франциск — потомок правящей династии Пэйн. К нему льнула совсем юная девушка, которая держала его под руку. Очевидно, это была невеста короля — леди Матильда. Молодая и хорошенькая блондинка со вздернутым носиком смотрелась неуместно рядом с королем, который годился ей в дедушки. Но, кажется, Матильду это ничуть не смущало. Оно и понятно. Ее выгода от этого союза была несоизмеримо велика.
Его величество король Франциск замер. Его взгляд — ясный и цепкий — наткнулся на Арно де Буа. В голубых глазах заплясали языки пламени, готовые спалить все, до чего им только удастся дотянуться. И, кажется, первой жертвой всепоглощающего огня станет герцог Сарский, который падет от гнева короля.
Глава 22
Леди без имени
Безжалостные стены дворца сжимались, словно неистово желая убить меня, превратить в груду переломанных костей. Тошнотворно зеленые с вычурной золотой лепниной. Какая безвкусица! Ненавижу! За время моего пребывания здесь они успели мне надоесть до безобразия, до зубного скрежета. А ведь я их даже родными считать не смела.
Я шла все быстрее, мечтая, как можно скорее вырваться из их плена. Ненадолго. Хотя бы на пару минут.
Глоток свежего воздуха с запахом не пролитого дождя — словно отдушина. Частица свободы, от которой голова идет кругом. Так мало и так безмерно много! Достаточно, чтобы почувствовать себя живой.
Несколько холодных капель падают на черный капюшон. Я вздрагиваю. Малейший шорох заставляет мое сердце биться чаще. Мой сон в последнее время — бессмысленное метание на кровати. Стоит сомкнуть глаза, как липкие влажные пальцы стискивают горло, отнимая возможность дышать. Страх следует за мной по пятам. Он никогда не отстает. Он рядом всюду. Даже сейчас стоит за спиной, обжигая щеку своим холодным дыханием.
Плакальщики вновь надрывно стонут, кричат. Будто что -то знают о боли утраты. Продажные души! Ненавижу! И слезы не люблю. Свои в особенности.
С раздражением смахиваю с ресниц соленую каплю. Дождь. Это всего лишь дождь...
Как только все закончится, я покину дворец. Навсегда. Забуду дни, проведенные здесь, как кошмарный сон. Роскошь не может радовать глаз, когда взор поддернут пеленой страха и ужаса. Я смотрю на все сквозь него. Оттого кругом все покрыто липким серым налетом. Его не смахнуть рукой, не смыть чистой водой. Он пропитал в Сарском дворце все. Он отравил мою душу. Словно червь изъел сердце.
Последний жадный вдох.
Пора.
Разворачиваюсь на пятках и стремительным шагом покидаю балкон. На ходу поправляю капюшон, чтобы тот надежно скрывал мое лицо. Со стороны не видно, что мой уверенный шаг отдается дрожью в руках. Каждое движение пронзает тело, словно тысяча острых игл.
Я должна сделать это. Должна отыграть свою роль в этом маленьком спектакле до конца. Последняя преграда, отделяющая нас от цели, уже надломилась. Еще немного и она рухнет. Превратится в груду камней и обломков, убрать которые с пути ничего не будет стоить.
Обернувшись, я убедилась в том, что кроме меня в коридоре никого нет. Все увлечены церемонией прощания. Льют поддельные слезы по женщине, которую даже толком не знали! Было ли кому-нибудь известно, что у нее в душе? О чем ее мысли? Что она предпочитает на завтрак и какое ее любимое платье? Какие сердечные тайны были сокрыты в ее сердце? Кого она по-настоящему любила?
Пальцы сомкнулись вокруг резной ручки. Отступать некуда. Слишком много сил было потрачено. Ежедневно я рисковала собственной жизнью. Глупо, бросить все в шаге от победы.
Тихий скрип нарушает дворцовую тишину. Стоны плакальщиков и говор гостей здесь едва ли слышны. Каждый звук, будто удар в набат. Режет слух, пугает до дрожи в коленях.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Бледные пальцы стискиваю в кулак, пытаясь отрезвить себя болью. Ногти впиваются в кожу, оставляя на ладони красные следы. Тщетно. Паника все равно подступает к горлу. Она безжалостно сжимает его, не дает дышать полной грудью.
— Проклятье, — шепчу сквозь стиснутые зубы.
Словно вода просачиваюсь в образовавшуюся щель между приоткрытой дверью и стеной. Маленькая капля, которая боится утонуть в бескрайнем океане.
Оказавшись в комнате, прислоняюсь спиной к двери. От учащенного дыхания грудь вздымается и опускается. На лбу выступает испарина. Святые Девы, я вновь нарушаю законы Миона. Моя голова держится на плечах лишь на честном слове. Надеюсь, этот риск будет оправдан.
Взяв себя в руки, осматриваю помещение. Ничего необычного. Застеленная кровать с пуховыми подушками, зашторенные окна. Минимум личных вещей, что довольно странно. Кто же отправляется в столь дальнее путешествие, не прихватив с собой хотя бы дюжину платьев, шкатулку украшений да женские безделушки? Зато на прикроватной тумбе обнаруживается стопка книг. То, что нужно!
Опустившись на кровать, я принимаюсь перебирать их. Ничего толкового. Странные замысловатые символы, рисунки и минимум букв. Как же я найду ТУ САМУЮ?! Он сказал, я сразу пойму...
В воздухе витают ароматы корицы, спелого апельсина и бергамота. Запах слетает со страниц книги, стоит только коснуться их пальцами. Я вновь и вновь перебираю издания. Желтая обложка, красная, зеленая... Перед глазами начинают плясать разноцветные мушки.
— Проклятье! — кричу, сбрасывая с тумбы книги. — Не то! Все не то!
Подскочив на ноги, я судорожно бросаю на пол покрывало, следом летят подушки, простыня. Спустя пару минут покои теряют свой первозданный вид. Здесь словно прошел ураган. На полу разбросаны постельные принадлежности, книги, содержимое ящиков трюмо валяется на пушистом ковре.
От злости и негодования заламываю бледные руки. Все пропало. Я не справилась. Упустила шанс, посланный мне Девами свыше.
— Проклятье! — Ругательство вновь срывается с моих губ. Пинаю белоснежную подушку, отбрасывая ее к стене. Поведение, совсем не свойственное леди. Плевать! Сейчас не до формальностей!
Окинув взглядом полным слез и негодования комнату, я направляюсь прочь отсюда. Придется действовать иначе.
Софи
Король Франциск сделал шаг. Затем еще один. Матильда потянула мужчину за локоть назад, но тот отмахнулся от ее жалких попыток остановить его, словно девушка была всего лишь назойливой мухой.
Арно де Буа сжался, уменьшился вдвое. Даже мыски его туфель робко опустили свои носы.
— Ты нарушил наш уговор, — холодно произнес Франциск. Голос его был безразличен, в нем звучало мертвое равнодушие. А вот в глазах плясали отблески ненависти. Его величество даже не пытался их скрыть. Говорил он не громко, но я, стоя недалеко от них, в тени угрюмых портьер, могла прекрасно все слышать.
Подслушивать нельзя. Святым Девам это не понравится. Но разве у меня есть выбор? В Сарском дворце все опутано нитями лжи и интриг. Ответы на интересующие меня вопросы сокрыты столь глубоко, что и не разглядеть.
— В... ваше в... величество, — задрожал голос герцога, — спасибо, ч... что почтили нас своим в. визитом в столь прискорбный час.
— Довольно, — рявкнул король, прервав бормотание Арно де Буа. — Я доверил тебе, герцог, самое дорогое, что у меня было. Ты нарушил наш уговор, — вновь повторил он, голосом, не сулящим ничего хорошего.
Я отстранилась, стараясь стать неприметной тенью. Приникла к тяжелым портьерам, от которых веяло холодом.
— Ваше величество, — зазвенел тонкий голосок Матильды, которая все это время не отходила от короля ни на шаг, — вы неважно выглядите. Давайте оставим этот разговор на потом, — попросила она, подняв на Франциска влажные глаза, словно собачонка, просящая у хозяина кость.
Одного жеста было достаточно, чтобы девушка умолкла и сжала губы до болезненной синевы.
