— Его нет, Марта, — с горечью мне говорит Крис, особенно когда я рассказывала ему о том, что он принес мне то, что этой ночью во сне обещал мне Бес. — Возможно, у тебя просто так теперь работает дар предвидения, а его нет, и если бы он влиял на меня, я бы это почувствовал и не врал бы тебе.
Я ему верю, но соглашаться с тем, что Беса нет, не хочу.
Одна только мама меня в этом понимает. Она теперь живет со мной, потому что мне очень трудно передвигаться. Мой живот стал таким большим, что я чувствую себя настоящим тюленем, иногда избитым, когда мои девочки начинают пинаться. На УЗИ уже сказали, что это девочки-близняшки. Они явно будут одинаковые, когда появятся на свет, как две половинки, а я им обязательно расскажу про их отца.
— Когда Бес вернется, он отведет наших девочек в Бессмертон, а там… мам, как думаешь, там красиво? — говорила я, сама и веря, и не веря в это место, которое мне обещал в последних словах Бес.
— Наверняка невероятно, — отвечала мне мама с улыбкой, но с такой грустной, что сразу было понятно — она не верит. Я при этом делала вид, что этого не замечала.
Вот и сегодня я опять говорила всякие глупости, а она меня в этом поддерживала, пока мы собирали вещи.
Врачи говорили, что мне пора лечь в роддом, потому что роды могут начаться в любую минуту. Они так удивлялись, как я так долго ходила, говорили, что с двойней очень редко кто дохаживает срок, а у меня всю беременность все было хорошо, несмотря ни на что.
После того как Бес исчез, меня уже не тошнило и силы меня не оставляли, иногда появлялась легкая слабость, но тогда я доставала книгу, открывала и читала о предках моего Беса, как сказку, и себе и его девочкам. После такого чтения мне всегда становилось легче, поэтому без книги я не ходила никуда и в роддом с собой взяла.
Благодаря фирме, которую как-то заполучил Бес, у меня были деньги, и я устроилась в одноместной палате, куда могли приходить мои родные, а главное там никто бы мне не мешал, только вечером без Йети и его кошки стало грустно, обычно они занимались какими-то глупостями в моих ногах, потом падали в обнимку и валялись, согревая мне ноги. Так было веселее, а тут было одиноко, потому я достала книгу и снова начала читать, как ни странно, мне книга рассказывала именно про Беса, о том, как он сражался с инквизитором, несмотря на страшную рану, и спешил ко мне.
— Глупый, ты ведь мог спасти себя, — прошептала я, вытирая набежавшие слезы, а потом обняла книгу и прошептала то, что волновало меня больше всего: — Верни его, слышишь, если он жив, верни мне его, да и если мертв — все равно верни! Он нужен и мне, и девочкам. Очень нужен.
О том, что я когда-то хотела от него сбежать, я уже не вспоминаю, стыдно за такую глупость. Я просто очень скучаю по нему.
— Марта, ну не плачь, слышишь? — говорить неожиданно Бес, присев на край моей больничной кровати, только я еще сильнее начинаю плакать.
До его слов у меня слезы просто в глазах стояли, а теперь полились по лицу.
— Ты ведь мне только снишься, а я хочу, что бы ты был настоящим…
— Марта, ну я не совсем тебе снюсь, — ласково говорит он мне, вытирая мои слезы. — Я, конечно, не здесь, а далеко отсюда, но я присматриваю за тобой и девочками все это время. Просто пока не могу вернуться. Во мне много магии, но очень мало физических сил. Я не смогу покинуть Бессмертон. Не сейчас.
— Но почему я не могу прийти к тебе!? — спрашиваю я со слезами на глазах. — Почему я должна быть тут и ждать тебя?! Я не хочу так!
— Почему не можешь? Можешь, — спокойно отвечает Бес. — Просто там совсем пусто и никого нет, никто не сможет тебе помочь.
— А ты? Ты тоже не сможешь?
— Не уверен, — честно говорит он, — но если ты очень хочешь, то бери Криса, проси у книги карту и приходи. Ты сейчас на таком сроке, что легко сможешь пройти по межмирью. Оно даже не поймет, что ты не бессмертная…
— Правда? — спрашиваю я, не веря, что это действительно так. — Мне можно прийти к тебе?! Просто взять и прийти?
— Ну да, Бессмертон будет тебе рад, он, знаешь ли, живой и очень любит тебя и наших девочек.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Он целует меня в губы, а потом мой живот дважды, словно точно знает, где головушки у наших дочерей.
— Я приду! — обещаю я, ловя его за руку. — Сегодня же приду!
Только поймать его не получается. Его нет со мной рядом, а я просто вскакиваю на кровати на рассвете, растерянно глядя на книгу. Она упала на пол и раскрылась, показывая какую-то карту. Она была нарисовала красным на темных листах, и подпись говорила сама за себя. Там было написано — Бессмертон.
— Крис! — тут же вскрикиваю я, буквально призывая Бессмертного. — Кажется, мы с тобой должны отправиться в путешествие!
В том, что он мгновенно появится рядом и захочет пойти по этой карте, я даже не сомневаюсь. Крис не может поступить иначе!
И тут я не ошибаюсь. Крис на мой зов откликается почти мгновенно. Появляется с мечом в центре палаты и сразу осматривается, явно готовый к бою.
— Чего звала-то? — спрашивает он, хмурясь. — Я уже подумал, что тебя убивают.
— Смотри! — заявляю я, показывая ему карту.
— Что это? — спрашивает он растерянно.
— Путь в Бессмертон! Мне приснился Бес. Он сказал, что там я могу его найти, понимаешь? Он ждет меня!
Крис явно мне не верит. Очень странно смотрит он на карту внутри книги.
— Не веришь мне? — спрашиваю я, скрестив руки на груди.
— Про «ждет» уж точно, — вздыхает Крис, но, спрятав меч, берет книгу, чтобы рассмотреть, что там за карта появилась. — Ты это нашла, проснувшись?
— Да! — признаюсь я радостно. — Мне приснился Бес, он сказал, что я могу прийти, а я нашла вот это. Крис…
— Тише, — просит он, перебивая меня. — Давай честно, это ничего не значит, тебе вообще не об этом надо думать.
Говорит он строго, еще и озирается, как будто в маленькой палате кто-то мог спрятаться, еще и от него.
— Кри-и-ис, — протягиваю я почти с ужасом. — Это же Бес. Неужели ты не веришь, неужели не хочешь проверить?..
— Хочу, — перебивает он меня, нервно рыча. — Не знаю, что ты обо мне думаешь, но он мой лучший друг и потерять его еще тогда было для меня трудно, но я знал, что он жив. Я его чувствовал, словно он где-то далеко, но жив. Ругался много, потому что он говнюк: сбежал, скрылся от меня. Я же не знал про инквизиторов и заточение, а теперь… Марта, его нет, понимаешь?
— А книга?! Разве книга может врать? Разве ты можешь ей не верить? — со слезами на глазах спрашиваю я.
Такой реакции от Криса я совсем не ожидала. Думала, он обрадуется и помчится туда, а он только зло хмурится. Друг еще называется. У меня даже слезы навернулись от такой правды.
— Марта, книга была долгое время у врагов, неизвестно, что они с ней делали…
— И ты не хочешь поверить?! — не выдерживаю я, подскакивая на кровати. — Неужели тебе все равно!
— Тише, — шепчет он, все же прикасаясь ко мне.
Поймав мою руку, он садится рядом и обнимает. Прикосновения Криса все еще странным образом неприятны, раздражающие и даже немного пугающие. От них буквально жжет кожу, но я принимаю их, потому что они лучше одинокого отчаяния, которое все чаще охватывает меня.
— Я хочу проверить, — признается Крис шепотом. — Я очень хочу, чтобы эта карта не оказалась ложью, но я боюсь рисковать тобой. Тебе вообще скоро рожать…
— В этом и дело. Неужели девочкам не лучше родиться там, а не тут? — спрашиваю я, жалобно заглядывая Крису в глаза. — Пожалуйста…
— Нет, — уверенно заявляет он, забирая у меня книгу. — Я сначала пойду туда один, а потом мы поговорим.
Он говорит это и гневно сжимает зубы, потому что карта ускользает от него. Стоило Крису поднять книгу, как карта померкла, исчезая со страниц, будто ее никогда и не было.
— Да твою неистинную мать! — вскрикивает он злобно, а я в порыве какого-то ужаса цепляюсь за книгу, боясь, что карта исчезнет навсегда.
Когда я понимаю, что она бледнеет, мне становится так страшно, как никогда прежде, словно она действительно может растаять и больше никогда не появиться, и тогда я никогда, скорее всего совсем никогда, не найду Беса. Или по воле этого желания или страха, или просто от моих пальцев карта снова тут же проявляется.
