— После подземелья я нёс тебя на руках… — говорит он. — И, знаешь, прятать книгу в кармане — не лучшая идея.
— Вы видели её? — шепчу, холодея нутром.
— Да. Она была абсолютно пустой, но от страниц пахло черно-магическим проклятием, таким же, каким раньше пахла и ты. А потом я застал тебя в саду с крайне подозрительным осколком зеркала в руках, и сомнений не осталось. Надо сказать, что шпионские игры — это не твоё.
— Просто мне достался сильный противник, — криво улыбаюсь я. — И что вы теперь сделаете со мной? Сдадите?
— Кому, интересно? Властям? — поднимает брови Алан.
— Ну…
— Я вот как раз представитель власти, — ухмыляется он. — Сдашься мне?
— А пытки будут? — нервно шучу я.
Из глаз Алана выглядывает зверь.
— Провоцируешь?
— Просто интересуюсь.
Принц вдруг наклоняется, ставит руки на спинку дивана с двух сторон от моей головы. Нависает сверху. А у меня сердце подскакивает к горлу, ладони потеют, и всё внутри замирает.
— Обязательно будут, — шепчет он и наклоняется ближе. — Но тебе понравится.
У меня сбивается дыхание, а в следующую секунду принц целует.
Пальцами он зарывается в мои волосы, другой рукой обнимает за талию, с нажимом проводит по спине.
Губы у Алана горячие, вместо крови у него кипяток. Обжигает, опаляет. Я задыхаюсь, выгибаюсь навстречу.
— Ты сводишь меня с ума, — шепчет он, опаляя дыханием.
Из меня вышибает все мысли, электрический разряд проходит по телу. Мои руки сами тянулся обнять напряжённые плечи. Стальные мышцы перекатываются под моими ладонями.
— Не могу ни о чём думать, когда ты рядом, — рычит Алан.
Он перемещается на мою шею, я чувствую его клыки, жаркие поцелуи-укусы. Пульс шкалит.
Принц Руанда придавливает меня к дивану. Даже если бы захотела, не смогла бы выбраться из-под этой горы мышц. Я словно попала в бурю, меня швыряет на волнах, а я не против пойти ко дну. Кто тут ещё кого с ума сводит!
Но потом вдруг Алан с рыком отстраняется, зависает надо мной.
Он тяжело дышит, голодно смотрит. Его глаза звериные, в них столько желания, что у меня горло перехватывает. Но почему он остановился? И почему я чувствую разочарование?
«Это тебе метка голову запудрила! А может и книга!» — пытаюсь одёрнуть я себя, но бесполезно. Руки так и тянулся ухватить Алана за ворот и притянуть к себе.
— Мы продолжим, но сначала ты мне всё расскажешь, — хрипло рычит Алан. А сам смотрит на мои губы.
«Ах да, я же обещала объясниться…», — тревожно звенят мысли, возвращая в реальность. Тут же вспоминаю про Джареда и про то, что я преступница. Сглатываю ком в горле, бормочу непослушными губами:
— Дело в том…
— Что ты не можешь говорить о книге?
Я широко распахиваю глаза.
— Откуда…
— Я не сидел без дела, Виктория, — говорит принц выпрямляясь. — Проверил кое-что в архивах, отправил запросы, пообщался с магами. Я знаю, что там на озере ты и правда использовала запрещённую магию крови. В моей ране нашли её следы… Но я получил ответ от архимага Руанда. Он утверждает, что эта магия меня спасла. А убивала другая, тоже чёрная, но совсем иной природы.
Я не в силах поверить тому, что слышу.
Алан изучал архивы! Он верит мне? Он не заставит меня говорить о книге?!
Мне хочется ущипнуть себя, так происходящее похоже на сон. На чудесный сон…
— Удивлена? — хмыкает Алан. — Но у меня есть глаза, я вижу, что ни разу, когда была такая возможность, ты не причинила вреда мне или моей семье. Я наблюдал за тобой в замке, хотел дать возможность действовать на своё усмотрение. Но теперь знаю, что лучше тебя далеко не отпускать.
Из глаз Алана выглядывает зверь, и я понимаю — он вспомнил про ленту, которую послал Ри.
— А как же моя мать? — спрашиваю с замирающим сердцем.
— Родственников не выбирают, верно? — хмыкает принц. — Но смириться с этой мыслью мне ещё предстоит.
У меня голова кругом, тело бросает то в жар, то в холод. Хочется глупо смеяться. Или расплакаться от облегчения. Всё это время я была не одна! Алан тоже пытался понять, что происходит! Боже, вместе мы в два счёта справимся с Элизой! Спасём Джареда — ведь время ещё есть! Алан просто запретит ему участие в инициации, и всё!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Алан тем временем рассказывает, как две ночи назад получил, наконец, запрошенные из архивов документы про книги судьбы. Изучал их ночами, беседовал с магами, и многое узнал. Например, что если пытаться рассказывать о сюжете таких книг, то чёрная магия может покарать. И он уверен, что именно это случилось на берегу озера. Ведь буря началась ни с того, ни с сего, посреди разговора. И он понимает теперь, что я сбежала лишь потому, что боялась за свою жизнь.
Принц стоит передо мной — высокий, сильный, будущий Король богатого государства. Мой истинный по метке. Он говорит проникновенно, очень уверенно. Он словно хочет вложить мне голову очень важную мысль: «Он со мной. Он мне верит. Он поможет! Он знает, что я не виновата. Что я лишь случайная жертва обстоятельств. И он ни за что не допустит, чтобы сюжет исполнился».
Я смотрю на него новыми глазами. Никогда не видела принца с такой стороны! В груди разливается щемящее душу тепло. Мне хочется кинуться ему на шею, хочется благодарить и смеяться от счастья.
Но что-то не даёт мне покоя.
Что-то не в порядке.
У меня в груди вдруг просыпается тревога. Она скребёт изнутри тем сильнее, чем дольше говорит Алан.
Я прислушиваюсь к ощущениям, пытаясь уловить, в чём дело. И вдруг понимаю, что мне холодно… Температура в помещении упала и продолжает падать. И вот изо рта принца уже вырывается пар, а на его ресницах серебрится иней.
Неожиданно я замечаю странную темноту за спиной принца, словно кто-то напустил в комнату дыма.
«Показалось? Или нет?!» — несутся мысли. Первобытный страх когтями впивается в душу.
Но чем дольше вглядываюсь в темень, тем лучше вижу нечто похоже на многорукую тень. С каждым словом Алана странная тень становится больше, наливаясь силой. В её дымчатом теле появляются кровавые строчки букв, рубиновые кляксы… точно она создана из чьей-то крови.
— Подождите… — шепчу, — Стойте! Алан!
Принц замирает, смотрит на меня. Потом мимолётно оглядывается, но никак не реагирует на жуткую тварь. Неужели он ничего не замечает? Неужели не видит! Не чувствует холод!
— Я знаю, ты спасла меня, Виктория, — говорит принц, возвращаясь к беседе.
И температура в комнате падает на несколько градусов вниз.
— Я хочу отплатить тебе тем же… — говорит он, а тень обнимает его за плечи.
— Виктория, я помогу тебе. Во всём. И сейчас и потом, понимаешь? Никогда не причиню тебе вреда, — тихо, но твёрдо произносит Алан.
Я же открываю рот, как выброшенная на берег рыба. Ведь тень переплетает щупальца на шее, на груди принца. Лицо Алана становится серым, как асфальт, из глаз уходит цвет. А он смотрит на меня, ожидая ответа. Ничего не замечает! Не чувствует чужеродного присутствия!
Меня колотит как в лихорадке, мысли крутятся как в центрифуге. Ужасная догадка пережимает горло.
Слова Алана меняют сюжет!
Меняют запланированную концовку!
Заметив моё странное состояние, принц хмурится, собирается сказать что-то ещё… Что-то, что его погубит!
Я вскакиваю с места и закрываю Алану рот. В моей голове мечутся мысли. Я пытаюсь выбрать, что произнести вслух, но едва та или иная фраза ложится на язык, как холод сгущается.
И только одни слова заставляют воздух снова теплеть. Лишь их я могу произнести, чтобы отменить наказание книги! Может, если бы у меня было время подумать, то… но счёт идёт на секунды.
Сердце стучит так, словно вот-вот разорвётся на части. Слёзы наворачиваются на глаза.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Алан, — шепчу, — у меня к тебе только одна просьба. Одна. Ты сделаешь, как я попрошу?
Он кивает, а потом целует ладонь, которой я закрывала его рот. Я испуганно отдёргиваю руку, прячу её за спину.
— Тогда… — говорю, точно шагаю в пропасть, — оставь меня в покое!
