<Записка к Жуковскому.>
Раевский, молоденецпрежний,А там уже отважныйсын,И Пушкин, школьник неприлежныйПарнасских девственниц-богинь,К тебе, Жуковский, заезжали,Но к неописанной печалиПоэта дома не нашли —И, увенчавшись кипарисом,С французской повестью БорисомДомой уныло побрели.Какой святой, какая сводняСведет Жуковского со мной?Скажи – не будешь ли сегодняС Карамзиным, с Карамзиной? —На всякой случай – ожидаю,Тронися просьбою моей,Тебя зовет на чашку чаюРаевский – слава наших дней.
Стансы Толстому
Философ ранний, ты бежишьПиров и наслаждений жизни,На игры младости глядишьС молчаньем хладным укоризны.
Ты милые забавы светаНа грусть и скуку променялИ на лампаду ЭпиктетаЗлатой Горациев фиал.
Поверь, мой друг, она придет,Пора унылых сожалений,Холодной истины заботИ бесполезных размышлений.
Зевес, балуя смертных чад,Всем возрастам дает игрушки:Над сединами не гремятБезумства резвые гремушки.
Ах, младость не приходит вновь!Зови же сладкое бездельеИ легкокрылую любовь,И легкокрылое похмелье!
До капли наслажденье пей,Живи беспечен, равнодушен!Мгновенью жизни будь послушен.Будь молод в юности твоей!
<На Колосову.>
Всё пленяет нас в Эсфири:Упоительная речь,Поступь важная в порфире,Кудри черные до плеч,Голос нежный, взор любови,Набеленная рука,Размалеванные бровиИ огромная нога!
Возрождение
Художник-варвар кистью соннойКартину гения чернитИ свой рисунок беззаконныйНад ней бессмысленно чертит.
Но краски чуждые, с летами,Спадают ветхой чешуей;Созданье гения пред намиВыходит с прежней красотой.
Так исчезают заблужденьяС измученной души моей,И возникают в ней виденьяПервоначальных, чистых дней.
* * *
Напрасно, милый друг, я мыслил утаитьОбманутой [души] холодное волненье.Ты поняла меня – проходит упоенье,Перестаю тебя любить……[Исчезли навсегда часы очарованья,]Пора прекрасная прошла,Погасли юные желанья,Надежда в сердце умерла.
* * *
"Tien et mien, – dit Lafontaine —Du monde a rompu le lien". —Quant àmoi, je n'en crois rien.Que serait ce, ma Climéne,Si tu n'étais plus la mienne,Si je n'étais plus le tien? [14]
Послание к кн. Горчакову
Питомец мод, большого света друг,Обычаев блестящий наблюдатель,Ты мне велишь оставить мирный круг,Где, красоты беспечный обожатель,Я провожу незнаемый досуг.Как ты, мой друг, в неопытные лета,Опасною прельщенный суетой,Терял я жизнь и чувства и покой;Но угорел в чаду большого светаИ отдохнуть убрался я домой.И, признаюсь, мне во сто крат милееМладых повес счастливая семья,Где ум кипит, где в мыслях волен я,Где спорю вслух, где чувствую живее,И где мы все – прекрасного друзья,Чем вялые, бездушные собранья,Где ум хранит невольное молчанье,Где холодом сердца поражены,Где Бутурлин – невежд законодатель,Где Шепинг – царь, а скука – председатель,Где глупостью единой все равны.Я помню их, детей самолюбивых,Злых без ума, без гордости спесивых,И, разглядев тиранов модных зал,Чуждаюсь их укоров и похвал!..Когда в кругу Лаис благочестивыхЗатянутый невежда-генералКрасавицам внимательным и соннымС трудом острит французский мадригал,Глядя на всех с нахальством благосклонным,И все вокруг и дремлют, и молчат,Крутят усы и шпорами бренчатДа изредка с улыбкою зевают, —Тогда, мой друг, забытых шалуновСвобода, Вакх и музы угощают.Не слышу я бывало-острых слов,Политики смешного лепетанья,Не вижу я изношенных глупцов,Святых невежд, почетных подлецовB мистики придворного кривлянья!..И ты на миг оставь своих вельможИ тесный круг друзей моих умножь.О ты, харит любовник своевольный,Приятный льстец, язвительный болтун,Попрежнему остряк небогомольный,Попрежнему философ и шалун.
* * *
Недавно тихим вечеркомПришел гулять я в рощу нашуИ там у речки под дубкомУвидел спящую Наташу.Вы знаете, мои <друзья> <?>,К Наташе подкра[вшись]<я>,Поцеловал два раза <смело><?>,Спокойно девица м<оя><?>Во сне вздохнула, покраснела;Я дал и третий <поцелуй><?>,[Она проснуться не ж<елала><?>],Тогда я ей <нрзб.>И тут уже затр<епетала><?>.
Стихотворения 1817 – апрель 1820 гг
Лиле
Лила, Лила! я страдаюБезотрадною тоской,Я томлюсь, я умираю,Гасну пламенной душой;Но любовь моя напрасна:Ты смеешься надо мной.Смейся, Лила: ты прекраснаИ бесчувственной красой.
История стихотворца
Внимает он привычным ухомСвист;Марает он единым духомЛист;Потом всему терзает светуСлух;Потом печатает – и в ЛетуБух!
Мадригал м…ой
О вы, которые любовью не горели,Взгляните на нее – узнаете любовь.О вы, которые уж сердцем охладели,Взгляните на нее: полюбите вы вновь.
Имянины
Умножайте шум и радость;Пойте песни в добрый час:Дружба, Грация и МладостьИмянинницы у нас.Между тем дитя крылато,Вас приветствуя, друзья,Втайне думает: когда-тоИмянинник буду я!
К. А. Б***
Что можем на скоро стихами молвить ей?Мне истина всего дороже.Подумать не успев, скажу: ты всех милей;Подумав, я скажу всё то же.
<В альбом Сосницкой.>
Вы съединять могли с холодностью сердечнойЧудесный жар пленительных очей.Кто любит вас, тот очень глуп, конечно;Но кто не любит вас, тот во сто раз глупей.
<Бакуниной.>
Напрасно воспевать мне ваши имяниныПри всем усердии послушности моей;Вы не милее в день святой ЕкатериныЗа тем, что никогда не льзя быть вас милей.
<На Аракчеева>
Всей России притеснитель,Губернаторов мучительИ Совета он учитель,А царю он – друг и брат.Полон злобы, полон мести,Без ума, без чувств, без чести,Кто ж он? Преданный без лести,Б<– > грошевой солдат.
<На кн. А. Н. Голицына.>
Вот Хвостовой покровитель,Вот холопская душа,Просвещения губитель,Покровитель Бантыша!Напирайте, бога ради,На него со всех сторон!Не попробовать ли сзади?Там всего слабее он.
<Нимфодоре Семеновой.>
