ВЕРА МЕРКУРЬЕВА. ТЩЕТА: Собрание стихотворений.
ТЩЕТА
Тому, кто – дав дыханье мертвой –
Испепелил живую ткань.
ТЩЕТА
«Дай, тебе расскажу я…»
Дай, тебе расскажу я,Что это значит – стих.Это – когда гляжу яВ протени глаз чужих –Там, как на дне колодца,Сердце – одно двоих –Взмолится и зайдется.Это любовный стих.
Если заря проглянетСквозь дождевую сеть,Если луна в тумане,Если трава в росе –Там, у родной могилы,Куст васильков простых –Это забытый милый,Это печальный стих,
Если снежинки утромПадают с высоты,Если в незнаньи мудромОколо смерти ты,Если ручейно шалыйИ говорлив и лих –Это шиповник алый,Это веселый стих.
Если алмаз в изломе,Если душа в огне,Если в небесном домеДнем Господина нет,Если пустой лазуриСвод онемелый тих –Это находят бури,Это безумный стих.
Если, как тонкий холод,Где-то внутри, на дне,Сладкий услышишь голос:– Пав, поклонися мне,
Мир тебе дам на выем,Блага всех царств земных. –Древним ужален змиемЭтот прекрасный стих.
Это – когда подснежьеПаром с полей встает,Где-то зовут – но где же?Кто-то – но кто? – поетИ поцелуем вьетсяОколо губ твоих,Льнет, и скользит, и льется –Это любимый стих.
Стих – это Сердце Мира,Тайн святая святых,Стих – это милость мира,Жертва хваленья – стих.Стих – это весть о смерти,Смерть – это жизни стих.Это сердце поэта,Это поэта стих.
22. IX. 1918
ОН ПРИДЕТ
Мы говорили красивыми словами – стихамио радости и грустии о мечте, о красоте и об искусстве,и о любви, и о печали –мы обещали и звали.
Давно ли мы стали? – недавно –говорить красивыми словами – стихамио смерти бесславной,о неминучей, о неизбывной доле,о страшном дне, о казни дне,и о стыде, и о неволе –мы горевали и ждали,
Когда же настанет час,когда же придет Он – больший нас,кого мы и назвать не умеем,но ждем – и ждать, зовем – и звать – смеем?
Тот, чьи уста –непочатая чаша неслыханных созвучий,певучей и краше, чем на море зори,в чьем взоре – всё счастие наше, всё горе,вся красота,и все ключи, все тайны — все раны.Придет Он – чаянный, званный —в ночи, нежданно.
И скажет Он: солнце –и славу рассветамы увидим впервые,ослепнем от света.И скажет Он: сердце –и сердце в нас дрогнетлюбовью впервые,омытое кровью Поэта.И скажет Он: песня –и все наши маленькие песнизажгутся прелестней, новей, чем утром роса на траве,прольются в Москве, в России и в Мире,отзовутся – всё ярче, шире –в эфире планетном, в кометном, всесветном клире.
И те, что мы радостными пели устами –звенели родниками –и те, что мы горестным сердцем излили,что плыли,под слова сыпучею золою,горючею смолою –ах, все они станут такими, такими, такими,как не были петы никем-то, нигде-то,повторяя, от края до края, единое имя –Поэта.
Быть может, пришел Он – и тоже тут, с нами,вот тот или эта? вошел или вышла?Мы вещими снами заслышали Поэта,но слепыми глазами не встретим – и бредим, пророчим:вот он там, о спетом бормочем:его нет там.
И Песню мы снова на крест вознесеми станем, святого окрест, сострадая воочью,одежды кровавыя славы разделяя, разрывая на клочья.И Песню оплакав,и много имея явлений и знаков,мы в мир понесем тревожные вести –безумные песни – о блаженной утрате,о распятом за нас, при нас, на закатеи взятом от нас, при нас, на рассвете —Великом Поэте.
И кто унесет одежды чудотворной клочок –тот лучше споет, на запад и восток,о розе небесной, крестной,о смерти воскресной,о нерукотворной расскажет иконе – влюбленней,о Лике – согретей, зорче – о тайне видений,яснее – о сне, и о расцвете – блаженней,споет и поманит, обманет и солжето Великом Поэте –красивыми словами – стихами.
15. III. 1918
СКАЗКА ПРО ТОСКУ
1Брожу вокруг да околоСтупенчатых сеней,Фениста — ясна соколаЖду много, много дней.Жила я белой горлицейЗа каменной стеной,Молчальницей, затворницей,Шестнадцатой весной.Забуду ль, как на зоренькеСлетел ко мне Фенист –В моей светелке-горенкеЛучист, перист, огнист?Забуду ли, доколе яНе пронзена стрелой,Глаза его соколии,Руки его крыло?
2Что дождик слезы капали,Что росы на лугах;Догнать ли ветра на поле,А птицу в облаках?Пошла путем-дороженькойСоколика искать,Изнеженною ноженькойПо тернию ступать.Мне беличьи, мне заячьиТропинки по пути.Всем кланялась, пытаючи:Где Ясного найти?Не знали – ни соломина,Ни папороть, ни ель.Но сердце привело меняЗа тридевять земель.
3Мой Сокол в крепком теремеУ лютой у Тоски,За десятью за две рямиСо двадесять замки.«Докучница, разлучница,Ты двери отопри,Дай видеть ясный луч лицаИ – всё мое бери».Пустила злая, жаднаяТри ночи ночевать,Три ночи непроглядныеФениста миловать.Купила те три ноченькия дорогой ценой:Прокинулась, точь-в-точеньки,Я ведьмой, ведьма – мной.
4
Свою из-под убруса яЕй косу отдала,И стала ведьма – русая,А я – как лунь бела.Сменили исподтишенькаРумянец тек и уст,Она горит, как вишенька,А я – корявый куст.Сняла из-под мониста яСвой голос молодой,Та – птица голосистая,А я – шиплю змеей.Не знала ведь доселе я,Меняяся легко,Что быть тоске веселием,Веселию – тоской.
5
У милого, крылатогоДве ночи проводить,Хмельного иль заклятогоНичем не разбудить.Напрасно разбирала яПо перышку крыло,Напрасно целовала яИ в очи, и в чело.Ах, дубу ли, высоку ли,До травки у косы?Фенисту ль ясну соколуДо брошенной красы?На третью ночь – единоюСлезою изошла,И сердце соколиноеНасквозь она прожгла.
6
Взглянул – я тоже глянула.Не охну, не вздохну.А сердце разом кануло,Да камешком ко дну.Ступила безнадежно я,Как в омут по края:Я – верная, я – прежняя,Я – милая твоя.И слышу, точно с башни, яСквозь полымя и дрожь:– Ты старая, ты страшная,Я молод и пригож. –Пошла обратно маятьсяОдна, одним-одной,А Сокол утешаетсяДа с молодой женой.
26. IX. – 18.XI. 1917
СОН О БОГОРОДИЦЕ
IНа Москва-реке, по-за Москва-рекой,Что ни день под землю опускается,Что ни ночь на небо подымается –Нет покоя изотчаянной душе мирской,Угомона неприкаянной тоске людской,Не умается она, не унимается.
По снегу по крепкому шаги хрустят,Ног бессонных беспокойных топоты.Чьи же то украдчивые шепоты?Чьи же то платки тугие на плечах шуршат?Кто такие, кто такие по ночам вершат,Крадучись, догадчивые хлопоты?
Перекрестки-переулки спят – не спят,И во все незрячие оконницыНедреманные глядят околицы,Как сугробы мнут нажимами тяжелых пят, –Пробираясь – чет и нечет, сам-четверт, сам-пят –Богомольцы всё да богомолицы.
И у всех, у всех в ушах и на устах:Двинулась Царица приснославная,Новоявленная, стародавняя.И несут от церкви до церкви впотай, впотьмах,На рабочих, на усталых на своих рукахОбраз Божьей Матери Державныя.
Ладаном возносятся от многих устВоздыхания и сокрушения,Упования и умоления.Очи теплятся свечами во сорокоуст.Пенье – стоны заглушенные и тонкий хрустРук, поднятых в чаяньи спасения.
Плачут горькие: – Как были три петли,Так они по горлышку приходятся.Кто и выживет – навек уродица.Ты не нам, крапивам сорным, благодать пошли,Ты за малые за травки Бога умоли,Оглянись на деток, Богородица.
Шепчут нежные: – На что цвести цветам,Если высохнуть никем не взятыми,Без вины кручинно виноватыми?Ты нечаянною радостью явися намИ зарей незаходимой улыбнися нам –О Твоем же Имени и святы мы.
Молвят злые: – Заплутали без пути,Впали во прелестное мечтание.От бесовского избавь стреляния,Тихое Пристанище, от бури ущити,Вызволи, Споручница, из адовой сети,Смерти нам не дай без покаяния.
Так и носят о полуночной поре,Провожая низкими поклонами,Вздохами, слезами затаенными.Не оставят ранее, чем утро на дворе,И поставят Матушку в Страстном монастыре,С древле-соименными иконами.
II
