грохотом развалился на увесистые осколки.
— святой мастер, это майор, майор, нам точно конец. — дрожа голосом и всеми чреслами шептал Фань Лифен седея на глазах. Подлетевшая к сидящим на своих пятых точках людям фигура взмахнула рукой подняла их над землёй сковав по рукам невидимым щупальцем из воздуха.
— вы не истекаете кровью, где шестой?
— старшего сержанта не было неделю, мы, мы не знаем где он. — дрожа и обливаясь ледяным потом солгала Хань Бию, а остальные не долго думая закивали.
— он что мужик твой? — вытянутая рука холодной дамы в чёрном платье слегка сжалась и девушка сжала зубы от боли. — хватит защищать мою цель и никто не пострадает. — взмахнув свободной рукой она притянула к себе нефритовую стрелу.
— мы не лжём. — вступился Цзян Лэй и тут же ощутил давление как от двух плит что сдавливают его в попытке выжать сок.
— это древнейший артефакт, я бы сказала забытый, уровня реликвии королевского клана, выглядит невзрачно и не обладает убийственной мощью, но имеет одно уникальное свойство, — стрела подлетела к Дин Джи и оцарапав его щеку вернулась к даме. — впитав один раз кровь цели она найдёт эту цель где бы она не была, один раз на каждого человека но этого более чем достаточно. — в руке святого мастера появился осязаемый но прозрачный воздушный лук, поставив стрелу она выстрелила ей с такой силой что стрела пробила дерево вставшее на её пути и исчезла в звёздном небе.
— мы не лжём. — выпалил белеющий от страха Дин Джи, но холодная улыбка появилась на лице ужасающей дамы, стрела появилась из-за спины юноши оцарапав его вторую щеку, после чего подхваченная духовной силой вернулась к хозяйке..
— стрела исправна, а теперь вопрос, бросит ли ваш лидер свою команду на пытки? — хватка усилилась уже на всех, таким образом чтобы пять голосов заполнили ночь истошными криками.
— стой! Хватит! — в полу обороте от святого мастера появилась фигура и хватка ослабла давая отдых бедолагам что чуть не потеряли души.
— ты же знаешь что дистанцию между нами я преодолею за полторы секунды?
— было бы не вежливо подкрадываться ближе, как и кричать из далека.
— наигранная лесть, хвалю, но тот факт что ты смог подойти так близко всё же пугает. — дева опустилась на ровную поверхность, её меч исчез в кольце, но пленники остались в подвешенном состоянии.
— вы же тут за этим? — Укун достал мешок и в его руке оказали три плода.
— ты быстро соображаешь. — фигуры пленников опустились на землю, но было видно что они всё ещё скованы как марионетки.
— ещё четыре фрукта я спрятал, поэтому готов продать эту информацию за жизнь моих товарищей. — холодная дама призадумалась.
— как тебя зовут?
— старший сержант Су Гуй.
— я подполковник Сюй Ксу, и я очень довольна что в том логове было четырнадцать плодов, а так же благодарна тебе что ты смог вынести их из под носа молокососа из клана Лю без лишней борьбы.
— что? Какие ещё четырнадцать плодов? Вы меня не правильно поняли. — начал оправдываться Укун принимая во внимание всё ей сказанное.
— не пытайся меня обмануть малыш, поэтому у тебя есть только два пути, выложить мне всё без утайки или выложить мне всё под пытками.
— а вы не родственница Сюй Мэйфенг?
— она моя дочь.
— аааа, погодите, это получается.
— да, она вызвала меня для того чтобы пожиратель развития больше не увидел рассвета.
— а это не считается военным преступлением?
— это оно и есть! Сержант бегите! Мы все тру… кхе. — вместе с пустым выдохом Хань Бию выплюнула кровь, тонкая красная линия появилась на её шее.
— старая сука! Ты что мать твою делаешь?! — взбеленился Укун активируя весь свой боевой потенциал, белеющая кожа уплотнилась, а глаза поменяли свою форму и свойства показывая ему ужасающий вид прозрачной голубой энергии что окружала культиватора святого царства и его товарищей. — ветер что берёт начало над водяной гладью, высокая степень режущей силы. — мгновенно сделал он вывод.
— оскорбляй сколько хочешь, будет тебе последней радостью перед смертью. — Цзян Лэй дёрнулся почувствовав давление.
— прощайте друзья. — сказал он выдохнув последний воздух когда его грудная клетка вошла в тело разрывая лёгкие и сердце, бездыханное тело отшвырнуло как куклу в ближайшее дерево.
— вмешательство святого царства в дела духовного является военным преступлением, и разбирается уже представителями средних стран, вплоть до смертной казни, но если нет свидетелей то почему бы и не нет, ты бы так не сделал? — довольная но омерзительная в глазах невинных улыбка была адресована Дин Джи что даже сказать ничего не успел, его тело рассыпалось на части после прохождения через него невидимой сетки.
— похоже вы не в первый раз промышляете таким отвратительным делом. — сдерживая эмоции через силу говорил Укун, весельчак Лэй до последнего хранил на лице ухмылку, а теперь его пустые глаза смотрят на кроны дерева.
— мы один из основных кланов хранителей королевства, конечно мы промышляем таким в каждой войне, но благодаря тебе мы получим самое выгодное нарушение правил за последнюю тысячу лет. — Фань Лифен закрыл глаза как раз за мгновение до того как его располовинило незримое лезвие.
— я клянусь перед богами и дьяволами что уничтожу ваш клан и всех кто ему симпатизирует, и если ты старая мразь доживёшь то сделаю это перед твоими глазами. — налившиеся кровью глаза Укуна, его впившиеся в ладони до крови звериные когти, удерживали остатки его рассудка от безумной ярости.
— Су Гуй, ты был лучшим из нас, прошу выживи! — вздымающаяся от неизбежности грудь Пань Чина перестала двигаться в ту же секунду как он закончил, его тело с омерзительным звуком вдавило в землю, полностью обезображивая то что раньше было человеком.
— будь ты проклята, — выдавил из себя Укун, ледяная аура смешалась с кровавой ударяя волной ухмыляющуюся даму, привкус своей же крови заполнил её рот и нос, мысли замедлились позволяя чувствовать пробегающие по телу мурашки. — аура отчаянья! — третьей волной было чувство обречённости и потери окончательно сбивая Сюй Ксу с мыслей и понимания времени. — воля подавления. — невидимый для смертных тлетворный ореол пепельного пламени покрыл смертную оболочку Укуна что казалось поглощало свет и высасывало краски из мира делая своего хозяина центром мира.
— хмм, — почувствовал возмущение одинокий как горный пик в бескрайней ледяной пустыне старик сидя на своём излюбленном камне посреди озера. — как долго я ждал этого чувства. — опустевшее место тут же накрыли лепестки сакуры, а в чертогах разума была паника.
— соберись мастер, держи себя в руках! — голосил Лонг склонившись над вонзившим в белый пол руками юношей. —
