Кьяло нерешительно улыбнулся… и вдруг замер, уставившись куда-то за мою спину. Я поспешно обернулась, ещё не до конца понимая, что насторожило парня.
– Дверь, – голос берсерка прозвучал на самой границе слышимости.
– Я закрывал, – немедленно отозвался Флай.
– Внизу.
Я скользнула взглядом в направлении пола. Ага, вот оно! Под дверью была щель, сквозь которую свет из коридора проникал в сумрачную библиотеку. А сейчас эту яркую полоску что-то загородило.
Скрипнула, поворачиваясь, ручка…
Мы не сговариваясь ломанулись под стол. До сих пор не понимаю, каким чудом три человека на такой ограниченной территории умудрились устроиться так, чтоб руки, ноги и головы не торчали наружу. А уж в каких позах мы замерли, боясь пошевелиться – даже описать не возьмусь.
Дверь тем временем всё-таки открылась и сразу же захлопнулась снова. По дощатому полу простучали каблуки.
– Вы уверены, что сюда никто не зайдёт?
– Сегодня? В библиотеку? Не смешите меня, сестра. Это далеко не самое популярное место в замке. – Услышав этот голос, я едва сдержалась, чтоб не взвыть в голос. Хозяина что, магнитом ко мне притягивает? А сестра… Видимо, одна из представителей той самой злополучной инквизиции. Интересно, какие у этой пары могут быть секреты?
– Надеюсь, вы правы. Так о чём же вы хотели со мной поговорить, господин Муллен?
– Я? Мне казалось, это вы меня искали.
– Не искала. Лишь поинтересовалась у многоуважаемого господина Понжера, долго ли вы ещё пробудете в академии. Я не ожидала, что он сразу же перескажет вам наш разговор.
– Он не пересказывал. Просто учтите на будущее, что у стен тоже есть уши, сестра Анелла.
– Не называйте меня так. Хотя бы вы не называйте, – Голос монахини начал подрагивать. Щедрое воображение сразу же подсунуло картинку, как она, едва сдерживая слёзы, хватает начальника внешней стражи за руку. Не утерпев, я приподняла краешек скатерти и попыталась рассмотреть, что же там происходит.
Нет, хватание за руки не состоялось. Маленькая женщина в чёрном предпочитала стоять подальше от Хозяина. И, как по мне, правильно делала. Что же касается слёз – лицо, скрытое капюшоном, давало большой простор для фантазии.
– И как же мне вас называть? Может, стоит сначала решить, кто вы сейчас? Как вы считаете?
– Я… А кем бы вы хотели, чтоб я была? Я давно забыла себя, и уже не знаю, как снять маску.
– Нет, так мы ничего не решим, – вздохнул Муллен, падая в кресло. – Садитесь, сестра. Садитесь и объясняйте, зачем вы приехали.
– Хотела посмотреть на вас. И на неё.
– Посмотрели?
– Да.
– Ну так уезжайте.
– Я не могу. В том, что у вас тут происходит… в смерти этих девушек явно замешана магия. И мой долг служителя Господа – найти преступившего закон и передать его в руки правосудия.
– Ну так ищи и передавай. Только объясни, за какими бесами ты тут изображаешь оплот нравственности и безгрешности? Я ведь не святой, могу и сорваться.
– Лан Муллен, – голова монахини дёрнулась, словно от пощёчины, – у вас действительно нет сердца.
– Нет, – спокойно согласился Хозяин. – И я даже знаю, кто в этом виноват.
– Ах так? Скотина ты неблагодарная! Сволочь двуличная!
Ого! А вот таких слов я от инквизиторши не ожидала. Муллен, кажется, тоже. По крайней мере, на его лице отразилось искреннее удивление. Пока он боролся со столь несвойственной ему эмоцией, женщина уже успела выскочить в коридор, не забыв громогласно хлопнуть дверью.
– Вот кто из нас двуличная сволочь, я бы ещё подумал, – мрачно сообщил в пустоту начальник внешней стражи Тангара, вставая с кресла. – Дура психованная.
И, пнув по ходу движения пару шкафов, Хозяин тоже покинул библиотеку.
– И что это было? – поинтересовалась я, едва его шаги затихли в конце коридора.
– Тебе виднее, – хмыкнул Флай, разминая затёкшие от неудобной позы конечности, – Твой же опекун.
– Теоретически – мой. Но он же никогда ничего не рассказывает!
– Значит, считает, что тебе это не надо.
– Он то считает, да! Хоть бы раз моим мнением поинтересовался!
– Хватит, – одёрнул меня Кьяло. – Мы Риссу искать идём?
– Нет, не идём, – буркнула я. И, насладившись растерянностью на лице берсерка, уточнила, – Ползём.
Этот лаз был намного длиннее того, что вёл на кухню. Длиннее, но просторнее. Спустя несколько минут в нём уже можно было стоять в полный рост (правда, только мне), а стены раздались в стороны настолько, что я доставала от одной до другой только разведя руки. К сожалению, в нашем случае такая ширина коридора только мешала, потому что шагали мы в кромешной темноте.
– Вот идём мы тут, как слепые котята, вдоль стеночки, а вдруг с другой стороны какое-нибудь ответвление пропустим? – проворчала я.
– Можно выстроиться в шеренгу, и касаться обеих стен одновременно, – посоветовал Кьяло.
– Или просто один справа, другой слева… – поддержал его Флай.
– Ага, а третий – посередине, и за всё запинается.
– Зачем запинается? Третий – держит факел.
– Какой ещё фа-а-а… – Посередине и немного впереди шла как раз я, в очередной раз пытаясь измерить ширину тоннеля. При этом я так увлеклась, стараясь дотянуться руками до стен, что о ногах совершенно забыла. Спохватилась только ощутив под каблуком пустоту, вместо ставшего уже привычным каменного пола. И тут же ухнула куда-то вниз.
Летела не долго, но громко.
– Марго? Ты жива? – тихо и с некоторой опаской вопросил сверху Глазастый, как только я наконец-то соизволила замолчать.
– Не дождётесь! – отозвалась я, ощупывая себя на предмет синяков и ссадин. – Кстати, тут лестница. В семь ступенек.
– Когда это ты умудрилась их сосчитать?
– Когда-когда… Падала и считала. Они у меня, можно сказать, впечатались… в память.
– Ну, если в память… – усмехнулся парень. – Факел нашла?
– Нашла. – Я как раз пыталась понять, на что такое деревянное я приземлилась. Но раз говорят, что факел – значит факел. – А ты откуда знаешь, что он тут есть?
– Так я его туда и уронил. Когда исследовал всё. Он когда грохнулся – погас, а я плюнул и обратно вернулся. Говорил же, что до лестницы доходил.
– Говорил, – согласилась я, наколдовывая огонь.
Факел загорелся без проблем. Темнота покорно отступила, затаившись в углах и нишах длинного извилистого коридора.
– Ну что? Пошли дальше? – Глазастый лихо спрыгнул вниз, проигнорировав ступеньки, и тут же скривился. – Вот ведь мракобесие!
– Нога болит? – вспомнила я.
– Нет, – геройски соврал парень, пытаясь незаметно помассировать коленку. Я тактично сделала вид, что полностью поглощена изучением стены.
***
Арая бушевала. Долго, громко и старательно.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
