У следующего забора Руди в нерешительности останавливается. По правде сказать, это просто несколько палок, воткнутых в землю, но для него это все же забор. За ним видны хижины, растет огромное дерево манго. А под деревом лежат и плоды манго величиной со сливу. Но перед хижиной дети и женщины.
- Алло! - кричит им Руди - ничего более подходящего ему в голову не приходит.
- Але, але! - хором отвечают ребята.
Руди проходит забор и останавливается перед хижинами. Здесь нет ни одного мужчины. Руди знает, что все они работают на фабриках рыбной муки или рыбачат в море. Руди любит и умеет пофантазировать.
В мечтах он не раз уже сидел в дремучем лесу у лагерного костра. Не раз подписывал кровью договор о дружбе и братстве с вождями самых храбрых племен. Но сейчас он стоит как истукан, боится подойти к африканцам.
Рослая девушка подбегает к дереву манго и собирает плоды под ним. Затем идет к Руди, но в нескольких шагах от него застенчиво останавливается. Руди видит, как пульсирует жилка под тонкой кожей у нее на шее. Девушка протягивает руку с плодами. Руди краснеет до ушей, но все же, наконец решившись, зажимает между коленами свой фотоаппарат и принимает дар.
- Спасибо, большое спасибо! - говорит он вежливо и даже отвешивает девушке небольшой поклон.
- Сисипо, сисипо! - хором повторяют за ним дети.
Женщины хохочут и переглядываются. Руди решает взглянуть на девушку, он видит ее улыбающиеся полные губы, перламутровые зубы, видит, как она вдруг поворачивается и исчезает за хижиной. Тогда и он убегает. По пути, заметив камень, он лихо отбивает его ногой в сторону. Пробежав метров сто, Руди сбавляет шаг и еще раз оглядывается.
Ах, какое сладкое и сочное манго! Руди далеко выплевывает зернышки, а одно аккуратно заворачивает в носовой платок. Он его дома посадит. Может быть, у них в саду вырастет настоящее большое дерево манго. Вот соседи-то удивятся!
Когда Руди переправляется на катере, уже спустились сумерки и гор почти не видно.
4
Лобиту находится в заливе Лобиту-бей, на узкой, длинной песчаной косе. По одну ее сторону шумит океанский прибой и растут стройные кокосовые пальмы, а по другую- в сотне метров от них - тянется длинный каменный причал, к которому одновременно могут пришвартовываться не меньше шести крупных океанских пароходов. По середине проходит широкая улица. На стороне причала стоят длинные складские сараи, на морской стороне - красивые виллы богатых португальцев. Если пройти по этой улице несколько сот метров вперед, туда, где она превращается в разбитую грунтовую дорогу, то попадешь в большую африканскую деревню. У Лобиту большое будущее. Порт расположен на стыке морских путей и железнодорожной линии, связывающей его с промышленным районом Конго - Катангой. Уже сейчас Лобиту - крупнейшая гавань португальской Анголы.
Вода в длинной бухте похожа на ртуть. Это огромное слепящее зеркало, отливающее серебристым металлом.
Лишь кое-где водную гладь бороздят небольшие треугольники, похожие на игрушечные паруса. Когда бухту покидает корабль или рыбачья шхуна выходит в море, треугольники быстро исчезают, оставляя сверкающие на солнце водяные круги.
Рядом с Руди стоит боцман Иогансен и, указывая ему на бухту, говорит:
- Каждый треугольник, который ты видишь, - это акула. Здесь ты найдешь любую их породу.
- А какую акулу мы поймаем?
- Ту, которая нам попадется, - смеясь, отвечает Иогансен. - Они ведь все прожорливы, бросаются на любую приманку и при этом публика не брезгливая.
Руди не терпится. После обеда он вместе с боцманом идет в канатную, чтобы хоть ненадолго спрятаться от жары. Только завтра боцман возьмет его с собой ловить акул. Сегодня они готовят снасти: к железному крюку величиной с человеческую голову боцман привязывает стальную леску. Любую другую акула перекусит.
- Хотел бы я посмотреть, как человек с одним ножом бросается на акулу, - говорит Руди.
- Начитался всякой ерунды! - яростно обрывает его боцман. - "Отливающий бронзой негр бросается с ножом в зубах и вспарывает акуле брюхо". А ты стоишь на безопасном расстоянии и, когда негр вынырнет - если останется жив, конечно, осчастливишь его шиллингом... Потом ты еще сфотографируешь пловца, чтобы было чем похвастаться дома...
Потрясенный Руди молчит. Он вовсе так не думал.
- Но ведь негры правда ныряют за акулами!
- Правда, ныряют. Но все это не так просто, как об этом пишут в дурацких книжонках. Ты когда-нибудь видел настоящую акулу длиной этак метра в три-четыре?
Нет, Руди никогда не видел настоящей акулы. Только в ясные дни, когда корабль стоял иа рейде у Ангольского побережья, и особенно здесь, в Лобиту-бее, он видел плавники над водой.
- Действительно, есть малайцы, - продолжает боцман, которые с ножом ныряют за акулами, но это очень опасно. И такой охотник с удовольствием зарабатывал бы себе на хлеб каким-нибудь другим способом. Но это часто бывает невозможно, а охоту на акул никто не запрещает. И есть богачи, которые всем на свете нажрались по горло и жаждут сенсаций. Вот они и платят за такое зрелище. Ты ведь, наверное, слышал о циркачах, акробатах. Они пляшут на канатах, натянутых под самым куполом цирка, на высоте пятидесяти метров. А внизу нет защитной сетки! Почему?
Ведь искусство циркачей, их ловкость не уменьшатся, если натянуть сетку. Но люди хотят, чтобы им щекотали нервы.
Они жаждут сенсаций: а вдруг циркач сломает себе шею!
То же самое и с охотниками за акулами. Ты думаешь, ктонибудь из этих расфуфыренных господ сам прыгнул бы в море с ножом в зубах?!
Боцман так разгорячился, что нечаянно всадил себе в руку кусок стальной проволоки.
- А черт! Ну так вот, я и говорю: поймать акулу не просто. У нее кожа с палец толщиной, эластична, как резина, и шершава, как наждак. Завтра сам увидишь настоящую акулу.
Завтра, завтра! Скорее бы кончился день, промелькнула ночь! Но, как назло, не спится. Во-первых, жара, во-вторых, все время думаешь об акулах.
Тихо в каюте. Мелкие волны плещутся о борт. На палубе кто-то пищит, потом перебегает по железной плите.
- Крысы! - говорит Георг.
- Чего, чего? - Руди вскакивает. Он только что видел огромную акулу.
Баркас дрожит от толчков дизеля. За кормой волны разбегаются в разные стороны. Солнце висит в зените.
Кажется, что город на берегу уснул под шорох листвы огромных кокосовых пальм. Бухта похожа на заколдованное озеро - такое спокойствие разлито вокруг. Голые бурые горы вокруг очерчены четко и ясно. Старый трехмачтовик - быть может, он плавал еще во времена Колумба и Магеллана - отражается в гладкой, как зеркало, воде. Пахнет немного дегтем, морской водой и водорослями.
Руди примостился на корме баркаса. В руках у юнги большой кусок сала, от жары оно подтаивает, и соль забирается в каждую царапину на ладонях и жжет нестерпимо.
Вот, наконец, боцман спускается по трапу. В руках у него большой, остро отточенный топор, который так и сверкает на солнце. За боцманом в баркас прыгает Клаус Прютинг.
- Отдать концы! - приказывает Иогансен.
Темнокожий грузчик отвязывает канат, из выхлопа с треском вырываются клубы черного дыма вперемежку с искрами. У фальшборта "Сенегала" собрались несколько матросов, cни машут команде баркаса. Руди с гордостью отвечает им, поднимая носовой платок над головой.
Впереди застыл на якоре сонный трехмачтовик. Руди окрестил его "кораблем призраков". Но сегодня не до сказок, не до старинных историй, - предстоит нечто поинтереснее.
Метрах в пятидесяти от баркаса воду разрезает острый треугольник. Вот еще один! И еще, и еще! Руди начинает считать,
- Выключить мотор! - тихо приказывает боцман.
Он уже закрепил двухсотметровый канат на одном из передних кнехтов и еще раз проверяет, хорошо ли насажен крюк. С плеском падает в воду приманка. Баркас медленно движется вдоль выброшенной за борт веревки. "Коротышка" - самый младший из кочегаров - стоит на трапе. Он заглушил дизель и теперь отдыхает, вытирая полотенцем шею и лицо. За рулем Клаус Прютинг. Баркас медленно разворачивается - носом к тому месту, где упала приманка.
Акулы забеспокоились. Лишь кое-где виднеются на поверхности редкие плавники, все остальные ушли под воду.
- Вни-и-и-мание! - произносит боцман. Пристально следя за ослепительно гладкой поверхностью воды, он повторяет: Внима-а-аание! - и вдруг бросается к рулю.
- Акула слева! - кричит Клаус, уступая свое место Иогансену.
Кочегар скатывается вниз, в машинное отделение. Но никаких новых приказаний нет, и его голова снова выныривает у ног Руди, на уровне палубы.
- Ушла?
Никто не отвечает. Руди обеими руками вцепился в латунную трубу на кожухе дизеля. Что-то большое, темное появляется в воде. Это акула! Вдруг вода закипает. Оглушительно хлопает хвост, на мгновение мелькает в волнах светлое брюхо, и акула, точно торпеда, уносится прочь. Все рыбы исчезли? Нет! Из глубины снова показывается акула.
