конца войны НКСГ и СНО вели на фронте и в лагерях для военнопленных широкую работу, направленную на то, чтобы побудить военнослужащих вермахта к прекращению бессмысленной войны и привлечь на свою сторону немцев для демократического строительства послевоенной Германии.
В январе 1944 г. Вальтер Ульбрихт писал в газете «Фрайес Дойчланд»: «Чем сильнее будут в нашем народе здоровые силы, которые, объединившись в движение «Свободная Германия», мужественно начинают в рядах вермахта и в тылу борьбу против Гитлера, тем скорее будет сметено обанкротившееся гитлеровское правительство, тем скорее будет прекращено разрушение Германии и обескровливание нашего народа, тем скорее будет устранён тот позор, который навлёк Гитлер на немецкий народ, тем скорее голос немецкого народа снова станет слышен всему миру»17.
После происшедшего в феврале 1944 г. в районе Корсунь-Шевченковского окружения, в котле которого в результате преступного приказа «биться до последнего» нашли свою смерть 55 тысяч немецких солдат, генерал Вальтер фон Зейдлиц писал: «Необходимо всеми силами бороться с тем помутнением разума, до которого довёл немцев Гитлер. Для этого мы будем идти по следам каждой лжи Гитлера, вскрывать и уничтожать её. И мы преодолеем это помутнение разума. Необходимо и физически уничтожить тех, кто совершает преступление по отношению к немецкому народу, — Гитлера и его верных подручных. Мы не остановимся и перед этим»18.
В феврале 1944 г. подпольное оперативное руководство КПГ в Германии приняло документ «Мы, коммунисты, и Национальный комитет «Свободная «Германия»», в котором солидаризировалось с этим движением и подчеркнуло необходимость широкого антифашистского фронта. «Мы, коммунисты, — говорилось в документе, — протягиваем руку любому противнику Гитлера и пожимаем каждую руку, честно протянутую нам для совместной борьбы против Гитлера, этого врага народа»19. Главными лозунгами документа служили те же лозунги НКСГ: свержение Гитлера, немедленное прекращение войны, создание свободной, демократической Германии.
Сопоставление этой политической линии с политической линией группы Гёрделера ещё раз показывает их принципиальную противоположность, определявшуюся противоположными классовыми позициями. Конечно, Гёрделер и его единомышленники тоже желали свержения Гитлера, однако только для того, чтобы по возможности спасти самое существование германского империализма, более того — даже и значительную часть захваченных областей и награбленных ценностей. Немецкие коммунисты, а также другие прогрессивные силы отдавали себе отчёт в том, что главные силы оппозиционного движения крупной буржуазии, о существовании которого им давно известно, не носят антифашистского характера, а стремятся вовремя сбежать с тонущего корабля, то есть отмежеваться от Гитлера и некоторых наиболее скомпрометировавших себя нацистских главарей, чтобы спасти позиции своей власти.
Организация Шульце-Бойзена — Харнака, политическое ядро которой состояло из коммунистов и которая через Клауса Бонхёффера, Вильгельма Лёйшнера и Адама Тротт цу Зольца находилась в контакте с заговором Гёрделера, писала в одной из своих подпольных листовок:
«Политика определённых германских феодалов, дипломатов, банкиров и т. п., мечтающих о том, чтобы после государственного переворота путём кровавого преследования всех прежде причастных к власти лиц создать новую политическую базу и затем за счёт России примирить реставрированную Германию с «плутократами» (подразумевались империалистические круги западных держав, — К. Ф.), не имеет под собой никакой почвы и не принесёт мира. При помощи ненависти, демагогии и враждебного прогрессу мировоззрения будущего не обеспечить. Наоборот, друзья нашего народа находятся в рядах прогрессивных сил Европы и в СССР. Сотрудничество с этими силами — вот к чему должно стремиться будущее германское правительство. Эти силы должно оно поддерживать»20. Эта организация антифашистского Сопротивления боролась за республику, в которой власть осуществлялась бы рабочим классом в союзе со всеми трудящимися, и отвергала реакционные цели Гёрделера.
Из приведённых высказываний видно, что оперативное руководство КПГ в Германии имело ясное представление о положении внутри господствующего класса и делало из этого надлежащие выводы. В материале, предназначавшемся для руководящих кадров подпольной борьбы, ситуация октября 1943 г. оценивалась следующим образом:
«Кризис германского фашизма является не только кризисом одной лишь клики или государственного аппарата, а кризисом германской буржуазии. И точно так же, как итальянская буржуазия свержением Муссолини пытается обеспечить себе выход с целью сохранения своего классового господства, германская буржуазия тоже не навеки заключила брак с Гитлером. Она сделает всё для того, чтобы — если не с ним, так против него, — несмотря на военный разгром и политическую катастрофу, найти для себя выход, позволяющий сохранить капиталистическую систему»21.
Однако борьба КПГ и НКСГ была направлена не только против отдельных главарей режима, а имела целью разгром фашистской системы в целом. Это включало уничтожение социально-экономических корней фашизма, бескомпромиссную борьбу с нацистской идеологией, а также установление мирных отношений с другими странами и подлинно демократического строя внутри Самой Германии.
Вместе с тем эти цели служили критериями подлинного антифашистского Сопротивления. Поэтому абсурдно выдавать империалистический заговор Гёрделера за вершину «Сопротивления», как это делается в бесчисленных писаниях западногерманской историографии, которая стремится не только создать алиби немецкой крупной буржуазии, но и зачеркнуть борьбу коммунистов.
Вальтер Ульбрихт вполне справедливо утверждал в своей речи по случаю 50-летия КПГ:
«Состав и политика Национального комитета «Свободная Германия» показали немецкому народу, что Коммунистическая партия последовательно боролась за объединение всех антигитлеровских сил и поддерживала движение, ещё более широкое, чем Народный фронт.
Таким образом, Коммунистическая партия Германии являлась единственной партией, которая занимала чёткую позицию по всем вопросам борьбы против Гитлера, имела свои руководящие органы как в самой стране, так и за её пределами и, несмотря на огромные жертвы, возглавляла антифашистскую борьбу и привлекла на свою сторону в этой борьбе в качестве её участников многих немцев из всех слоёв народа»22.
Образование патриотической группы Штауффенберга
Когда граф Штауффенберг 1 октября 1943 г. приступил к службе в Общевойсковом управлении Главного командования сухопутных войск (ОКХ) в Берлине, он был не только готов действовать против нацистского режима: у него уже имелись определённые соображения насчёт того, как должна выглядеть Германия после свержения Гитлера. Как отмечалось выше, соображения эти ещё носили весьма общий, а отнюдь не чётко очерченный программный характер. Для конкретизации их имело значение то, что здесь, в Берлине, Штауффенберг встречался с людьми различных направлений, некоторые из которых придерживались прогрессивных политических взглядов. Вскоре Штауффенберг — и это было для него ново — стал принимать участие в спорах относительно политических концепций, причём слово его приобретало всё больший вес.
В августе или сентябре 1943 г. Штауффенбергу пришлось впервые лично встретиться с Гёрделером и Беком. Встречи с ними стали в дальнейшем частыми. Гёрделер сообщил адвокату Вирмеру, что для планирования военных акций «теперь используется один особенно
