— Проспала?
— Нет.
Мы вытаращились друг на друга и совершенно неожиданно расхохотались. По всей видимости, Рози приняла мою откровенность за шутку, а я просто наслаждалась абсурдностью диалога.
Потом я без интимных подробностей рассказала ей о ночных страданиях и своих подозрениях. Рози, подумав, согласилась, тем более, что утром слышала злорадное шипение де Брие, пока сестры собирались к завтраку. Что-то вроде «посмотрим, как она высидит положенное время за столом». Вот ведь кобры. За что? А хотя чего это я, все ж понятно. Позднее рандеву с императором, по их мнению, должно всенепременно закончиться в постели. А если там вместо желанной леди окажется неудержимо срущий дерьмодемон, это напрочь отобьет вампирское либидо и выстроит прочные сортирные ассоциации, которые потом не вырубить и лоботомией. Думаю, этим девицам и в голову не пришло, что иногда мужчина и женщина могут просто разговаривать. И неважно, какое при этом время суток.
Но интересующий меня вопрос требовал разъяснений. И срочно.
— Рози, кто отец твоего ребенка? — твердым голосом задала я вопрос, отдавая себе отчет в собственной бестактности.
— Я точно не знаю, — вздрогнув, выдохнула она и отвела глаза, из которых моментально исчез искрившийся там смех. — Их было несколько в тот вечер, когда я понесла.
Меня передернуло. Ох уж эти задорные средневековые оргии!
— Мне жаль, если тебе больно об этом вспоминать, Рози, прости, пожалуйста, но ты можешь назвать тех мужчин, кто был с тобой?
Она пожала плечами.
— Могу. Господин император, господин советник, господин де Иванеску, господин де Воронофф.
Еще и левые вампиры какие-то примазались. Стало быть, малыш Эрни действительно сын императора? Впрочем, какая разница, если дворец признал его наследником? Удовлетворит ли это придирчивое Пророчество?
— Как это вышло?
Рози зажмурилась и, словно ступая по горящим углям, начала рассказывать.
— Отбор шел к финалу. Нас оставалось пятеро. А изначально было около двух десятков! Его Величество благоволил ко мне, тем более, что лунное затмение в тот год совпало с запланированным окончанием Отбора, и все надеялись, что вот именно сейчас и будет найдена та самая, что создаст новую душу. Со мной на Отборе была Бараддира де Брие. Так вот она убедила меня, что присоединившись к играющей компании с господином императором, показав себя активной и умелой, я получу больше шансов, что он выберет именно меня. А я не умела вообще ничего. И вампиры никогда не женятся на тех, кого своими глазами видели до помолвки или свадьбы с другим мужчиной, это табу. Бараддира тогда победила в Отборе, но в невестах продержалась всего три года до следующего набора претенденток. К тому времени у меня появился Эрни, и никто этому не был удивлен.
— Почему ты не закатила скандал? — я начинала злиться, вот ведь козлы, попользовались девушкой и выкинули, и всем плевать!
— Никто не виноват, что я легкомысленно отнеслась к вампирьим традициям. Думала, раз я человек, они меня не касаются. А на учебе во время отбора о таком не рассказывали. А, быть может, рассказывали, да я не слушала, все мечтала о… — тут она едва слышно всхлипнула, я обняла ее за плечи, молча прижав к себе. — Знаете, миледи, я в самом деле благодарна, что меня оставили в замке, дав возможность зарабатывать и содержать Эрни. Невестой стать не получилось, но согласие в тот вечер я дала добровольно, думала, что иначе победить в Отборе не получится. Куда мне до леди де Брие! А Эрни похож на моего отца и меня, так что никто не знает, чей он сын, кроме того, что это был вампир. И Хвала Покровителям! Признанных бастардов часто забирают у матерей и воспитывают в фамильных имениях, я бы не вынесла, если бы у меня отобрали моего малыша! — впервые я увидела такие живые эмоции на изможденном лице, которое на самом деле было очень юным, просто усталым. — И я счастлива просто быть рядом с ним…
Сразу стало понятно, о ком она говорит. И это не Эрни. Потому что именно такие чувства император порой вызывал и во мне самой. Козлище вампирье. Сейчас мне хотелось одновременно плакать, бить посуду и танцевать от радости, что я оказалась права. Рози тихонько плакала в платочек, белые кудряшки выбились из-под чепчика и рассыпались по плечам. Хорошо мне было от облегчения, ведь теперь я знала, что у императора есть наследник. Дядюшка, хоть и дееспособен физически, вряд ли является отцом ребенка в силу возраста. Стало быть, Эрни — бастард Говарда де Глоттарини, и при определенных усилиях со стороны своей матери способен стать главой государства.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Значит, мне тут делать нечего, Пророчество давно исполнено, осталось, донести это до императора. Ведь и черная луна там имела место быть, хотя наверняка все Отборы подгоняли под ожидаемую дату затмения, соблюсти это очевидное условие было как раз проще всего. Рози давно приняла своего господина таким, какой он есть, искренне любила издалека, не ожидая ничего взамен. В отличие от меня, которую перетряхивало от злости и ревности, стоило мне подумать о других женщинах рядом с этим неутомимым саблезубым кроликом. И посуду хотелось бить не просто так, а об одну конкретную тупую голову. Чертов доминант!
Я утешала Рози и плакала вместе с ней. Разделяла ее разочарование, подкармливала свое собственное, отрывая от сердца что-то очень важное. Своими руками я хотела подарить ей… что? Кого… В груди болезненно защемило. Злая жадная воронка пустоты еще не развернулась в полную мощь, как было в Лунь-Атуне, но ненавязчиво напоминала о своем существовании. Но не сейчас. Сейчас не время, еще надо завершить дела в этом проклятом живом дворце, восстановить справедливость, покарать виноватых и смыться до того, как кто-то серьезно пострадает. И уйти, разумеется, по-английски, стараясь при этом рыдать не слишком громко. Планов так много, где бы найти в себе силы, чтобы все сделать правильно?
До обеда оставался один час. Мне срочно надо было поговорить наедине с Говардом. Он должен отказаться от своих матримониальных планов, признать Эрни наследником и успокоиться уже по поводу исполнения Пророчества. Безумие ему не грозит, жениться на мне необязательно. У нас ведь с самого начала, чего уж там скрывать, все через задницу. Начиная хотя бы с моей аллергии на вампирский флер. А потом как-то закрутилось… Вряд ли он чувствует ко мне что-либо глубже обыкновенного интереса.
«Вампиры вообще-то любят баб с придурью, причем чем больше, тем лучше,» — внезапно поделился своими наблюдениями давно молчавший Валера, — «так что у тебя все шансы захомутать еб… сексуально активного упыря, братиш,» — удивил он меня невиданной дипломатичностью.
Да, насчет придури, все так, мне ее с избытком на раздаче досталось. И все же. Нам надо поговорить. Наедине. Без дядей, матушек и прочих доброжелателей.
Я, уже одетая к обеду, решительно направилась к дверям. Как и обещал вампир, за мной не следили. Явно. Просто время от времени то там, то здесь мелькали подтянутые фигуры оборотней, ненавязчиво параллельными путями шли некие вельможи, слуги, коридоры дворца вообще были весьма многолюдны. Казалось, даже доспехи, расставленные в одной из галерей, провожают меня внимательными глазами. На повороте к покоям императора я по закону подлости столкнулась с Вирджинией.
— Добрый день, миледи. Я вижу, вы, наконец, нашли в себе силы подняться? Посоветовала бы вам сегодня не перенапрягаться, завтра у нас у всех ответственный и непростой день, — поприветствовав меня материнским объятием, сказала она
— Простите, леди, мне срочно надо поговорить с Его Величеством, — отговорилась я, едва она замолчала. Перебивать же невежливо. Мы вместе шествовали в нужную мне сторону, подойдя к дверям одновременно.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Слуга, стоявший у дверей, открыл рот.
— К императору пускать не велено!
Упс. Это что, и на меня распространяется? К чему тогда был вчерашний поцелуй? У меня сладко заломило где-то за грудиной, стоило вспомнить, с каким трепетом губы Говарда касались моих.
— Ей можно, — камнем упали слова бывшей императрицы.
