Закатал рукава по локоть…
А он плечистый. И руки мускулистые. С первого взгляда и не скажешь, прятал ведь их вечно под пальто.
Натянул рабочие перчатки, приноравливаясь с канистрой с топливом к воронке…
Я так засмотрелась на выверенные движения, что не уловила, когда драконище обратил свой взгляд на меня. Только и осознала, что машину он заправил, а теперь смотрит мне в глаза. Густо, пристально, беспощадно…
Ой, о чем это я?
Сморгнула странные ощущения и постаралась не покраснеть, будто меня застали за непристойным занятием.
— А я ваши руны рассматриваю.
Как-то непристойно прозвучало.
— На автомобиле, — поправилась быстро.
— И как они вам? — и тоже без насмешки.
Ох.
Сглотнула.
— Прекрасные…В смысле, красиво звучит. Только никак не могу соединить «езду на лошади» и «солнце».
— «Оседлавшие солнце». Девиз нашего рода, — пояснил Кингсман, все еще глядя на меня не переставая.
— Ах, ну да. Вы же золотые. Древний род и все такое… — настроение сразу упало.
Драконище коротко кивнул и принялся одеваться.
А к нам уже спешил непробиваемые для ударов судьбы блондинчик с корзинкой, полной вкусной снеди.
— Я готов!
— Мы тоже, — улыбнулась ему коротко и со вздохом направилась к автомобилю.
Жизнь нас к такому не готовила…
К чему меня жизнь точно не подготовила, так это к экономке в поместье Томасов.
И не только меня… яр Кингсман тоже не ожидал подобного. Ни один дедуктивный метод не смог бы заранее выявить этот во всех смыслах… внушительный и всепроникающий формат. Разве что тот факт, что Эльвин и его семья больше времени проводили в столице.
Но обо всем по порядку.
В нужную нам местность мы приехали в вечерних сумерках второго дня.
Позади осталось много миль отвратительной дороги, местами угрюмое молчание детектива, местами — фонтаны шуток на всю голову прекрасного блондинчика. Тесный постоялый двор для ночевки, в котором мне была выделена собственная каморка, а вот мужчинам пришлось делить одну комнату и кровать, и когда наутро я пошутила, что совместная ночевка не пошла им на пользу, судя по их виду, оба насупились и отвернулись.
Чуть позже мой друг оттаял и шепнул во время остановки, когда мы выбрались размять ноги:
— Вечером мы решили, что глупо кому-то спать на полу… Но мне снилось что-то, и я прижался, похоже, к яру Кингсману. А тот, спросонья, неоднозначно это воспринял. В общем…
Он замолчал, а едва ли не истерически рассмеялась, представив эту картину, но заверила Эльвина, что дальше меня дело не пойдет.
Позади остались и мои мучительные размышления по поводу всего, что произошло в столице — но хуже по поводу того, что могло бы случиться, «если бы не». Жуткое качество для девицы — и самое распространенное.
И спущенное колесо осталось там. Его пришлось менять прям посреди грязи и леса, утопая в своих модных одежках прямо в лужах и глине — мужчинам пришлось, я в это время наслаждалась солнышком на полянке.
И тягучие взгляды драконища, которые он бросал на меня, когда думал, что я не смотрю — а мне и смотреть не надо было, чувствовала и изрядно бесилась, что он продолжал… позволять себе подобное.
Много чего позади осталось. В том числе тот факт, что по разным причинам, но каждому из нас было не достаточно комфортно находиться в замкнутом пространстве с прочими.
Так что все с нетерпением засматривались на роскошные природные виды, живописные домики на холмах, тисовую аллею и ухоженную подъездную дорогу, мощеную камнями, которая привела нас к потрясающей красоты и уюта особняку. Я была очарована каждой деталью. Каменной круглой башней пристроенной к двухэтажному дому с мансардой и множеством застекленных окон, фонтаном со львенком возле центрального входа, решетчатаой оградой, что не скрывала внутреннего двора, тем, что ворота были и не заперты — будто нас ждали.
И ждали ведь… мы заранее решили навестить поместье, и Томасы отправили письмо.
Я испытывала настоящее воодушевление. Все было настолько… милым, что про страшные преступления и не думалось. Исключительно про торжество справедливости.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Эльвин помог мне выйти из машины, скомандовал поклонившимся лакеям в ливреях разбирать багаж, что был закреплен сзади, и….
— Элу-уша! — трубный глас оглушил всех от дверей Томас-холла и до столицы.
А с крыльца… ну, пусть будет скатилась высокая женщина с огромной грудью, седыми завитками под гигантским чепцом и с руками больше палача, нежели экономки, судя по трещащему по швам форменному платью и накрахмаленному фартуку.
Оказалось, что «Элуша» — это, собственно, яр Эльвин Томас, высокопоставленный адвокат из столицы и будущий глава рода.
И как к нему относится бывшая кормилица, нянюшка, а ныне и правда экономка ни для кого из вновь прибывших с этого момента секретом не было.
Потому как блондинистого и красного, как рак, дракончика сначала потискали за щеки, потом прижали к необъятной груди, а потом и расцеловали, подтолкнув в сторону крыльца.
— Я все твои любимые пироги приготовила!
Эльвин, беспомощно взмахнув руками, оказался на пороге в мгновение, благодаря приданному ускорению.
А женщина обратила свой взор на нас с яром Кингсманом.
Мы на удивление синхронно отступили.
Остановило ли это её? Нет.
— Яри Тимсон! — теперь вся округа знала и мою вымышленную фамилию, — А я все гадала, какая вы? Ну конечно, худенькая и бледненькая, как птичка! Заморили вас в этой жестокой столице, но ничего, я откормлю так, что мамочка родная не узнает! И солнышко со свежим воздухом на пользу вам пойдет!
Я пискнула то ли согласие, то ли несогласие, но сказать ничего не смогла, потому как оказалась стиснута так, что затрещали нитки моего дорожного костюма — или это были кости?
Но экономка уже взялась за яра Кингсмана.
— Так вы приехали спасти моего мальчика от безумных маньяков?!
Кажется, Декстер впервые не знал, что сказать, кроме «Э-э».
— Почему вы колеблетесь? — наступила на него фанатка блондинистого дракончика, — Или вы с ними заодно? — сжала она огромные кулаки.
— Есть область, — сглотнул мужчина и, кажется, приложил все силы, чтобы не сделать шаг назад, — В которой самый проницательный и опытный детектив беспомощен…
— Вы хотите сказать, что дело это сверхъестественное? Или вы не готовы стараться?
— Я этого не говорил…
— Да, но, очевидно, думаете!
Яр Кингсман бросил беспомощный взгляд в сторону смеющегося Эльвина и твердо заявил:
— Я приложу все усилия, чтобы ничего дурного не произошло. Но вас я бы попросил… хранить втайне мою миссию. И не сообщать об это так громко. Тайна следствия…
— Нема, как рыба! — величественно кивнула женщина-и-скала и одобрительно хлопнула драконище по плечу.
Тот едва устоял на ногах.
Я же не знала, смеяться или плакать.
— Эльвин, — подошла к другу и шепнула тихонько, заинтересовавшись одной мыслью, — А к вам вообще соседи… с визитами ездят?
— Нет, — шепнул он в ответ, — Мы… сами по гостям.
— Угу, — кивнула понятливо, — Знаешь, если в ближайшее время мы не обнаружим новых ниточек и не завершим расследование… Здесь ты точно доживешь до тридцати. И гораздо дольше.
Сбежать от переедания…
Спастись от смерти от переедания можно было только бегством — но проблема в том, что сбежать из столовой, в которой мы сидели под пристальным надзором мири Бэйонет оказалось как раз таки нереальным.
«Любимые пироги» Эльвина, которыми я, по сути, наелась на неделю вперед, были лишь закуской.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Далее последовал жирный суп с клецками.
Мясное жаркое и холодный батат.
Фасолевые пирожки.
Гороховая каша.
А главное, под столом не крутилось ни кошечки, ни собачки, и рядом ни единого фикуса, чтобы сдать это все и забыть как кошмарный сон.
