Выстрелов больше не было слышно. Громких, по крайней мере. Зато Мастер услышал топот, крики, звон разбитого стекла из того крыла, где располагался кабинет Руслана,
Он замер на секунду у дверей с пистолетом в руке, не зная, что предпринять. Нерешительностью это не было — просто не хватало информации для принятия решения…
Шаги, быстро грохочущие шаги по коридору. Мастер вскинул было пистолет — и тут же опустил. Свои. Из-за угла выскочил Мухомор, за ним — раз, два, еще двое… — пятеро бойцов. В камуфляже, при оружии. Причем поначалу оружие это было направлено на Мастера… Узнали, отвели стволы в сторону.
— Что там? — выдохнул Мухомор. Мастер сам не знал, но виду не подал:
— Значит, так! Берешь двоих — и к Генералу! Без нежностей, оружие изъять, держать под стволами! Но не стрелять, нужен целым и невредимым! Выполнять!
Троица потопала обратно. «Пока нужен…» — мысленно добавил Мастер, махнул оставшимся: за мной!
Они пробежали десяток шагов — взвыла сирена. Пожарная. Тут же погас свет. Через секунду вспыхнуло тусклое аварийное освещение. Впереди снова загрохотало — очередь, длинная. Затем грохнуло сильней — подствольник? ну точно! с ума посходили, одного придурка завалить не могут?!
За этими звуками Мастер не сразу услышал тонкое, змеиное шипение. Но услышал, и понял, что это, и что будет дальше, но сделать ничего не успел, да и что тут сделаешь… Шипение стихло, воздух вышел из системы пожаротушения — на них, и на все в коридоре повалила белая, невесомая пена. Очень скоро все четверо стали похожи на бесформенных снеговиков, по пояс, утонувших в сугробах. «Вперед, вперед!» — хрипел Мастер, смахивая с лица белую гадость. Воздуха не хватало, виски ломило… Это был не углекислый газ — какой-то из инертных, Мастер не знал точно, но все равно, дойдет до головы — и конец.
Все четверо вывалились на лестницу, здесь пены оказалось немного, по щиколотку, она не скрывала ворочающуюся на ступенях фигуру, но была рядом с ней розового цвета.
Мастер нагнулся было к раненому, хотел что-то спросить, увидел страшную, разнесшую лицо рану… Безнадежно. Агония.
Пеноизвержение прекратилось — кто-то перекрыл систему. И то ладно. Мастер прислушался. Откуда-то снизу раздались выстрелы — на этограз тихие, через глушитель. И — это показалось самым диким — звонкий заливистый смех.
Мастер и тройка бойцов поспешили вниз по лестнице. Медленно поспешили, цепляясь за перила — ноги безбожно скользили по ступеням.
Средство Доктора действовало ровно три минуты и сорок пять секунд — на часы Руслан, понятное дело, не смотрел, но чувствовал сейчас время точнее любого хронометра. Закончилось действие так же резко, как и началось.
Вокруг потемнело — пришлось широко распахнуть глаза. Звуки и запахи не рвались со всех сторон в мозг. Ощущение беспричинной легкости и веселья тоже исчезло — Руслан как-то неуверенно, по инерции, хихикнул, недоумевая: отчего, его так позабавил звук, который издала под колесом «Урала» голова лежавшего на бетонном полу застреленного механика…
Снадобье перестало действовать, но главное он успел сделать. Ворота гаража после первого удара держались на честном слове. Электронный замок оказался заблокирован, но особенно делу не помешал — Руслан убрал, отодвинул толстенные брусья засовов, запиравшие ворота изнутри.
Он подал «Урал» назад до упора, переключил передачу и вдавил газ. Удар, скрежет — и грузовик с погашенными фарами уже несся к КПП.
Там не пришлось даже таранить створки — одна из «вульвочек», беспрерывно сновавших сегодня между Лабораторией и «ФТ-инк.», как раз выезжала. Страшный удар швырнул «Вольво» вперед и в сторону — Руслан направил «Урал» чуть под углом. Ни пассажиры легковушки, ни дежурные по КПП ничего не успели понять.
Вслед стреляли запоздало, желая не попасть — продемонстрировать начальству, что не спали на-посту…
Кресло — вполне современного дизайна — с размаху врезалось в старинный дубовый стол. Мастер, весь покрытый засыхающей пеной, был страшен. Он даже не ругался — хрипел что-то утробно-неразборчивое.
Один подлокотник от кресла отлетел. Чашка тончайшего фарфора, стоявшая на столе, раскололась. Кофе расползался коричневой лужицей.
Генерала в его кабинете не было. Через приемную, где сидели три головореза Мастера, он не выходил. Просто исчез. Исчез, оставив на столе недопитый кофе и дымящуюся в пепельнице сигарету.
Заодно бесследно испарился офицер с немного смешной фамилией Велик, вызванный Генералом минут за пять до того, как началось.
Мастер ударил ногой в деревянную стенную панель, потом еще, еще… За спиной раздался голос. Хорошо знакомый голос Генерала — спокойный, чуть усталый:
— Дурак ты, Мастер…
Он развернулся прыжком, вскинул ствол. Через мгновение понял, что голос доносится из небольшого магнитофона.
— Тебя сегодня использовали, как тампакс, а ты и раздулся от гордости. Теперь сиди и жди, когда извлекут и выбросят…
Мастер с бешеным лицом давил на спуск. Магнитофончик смолк лишь после третьей попавшей пули.
Только спустя час, раскурочив всю обстановку, под стенной панелью нашли металлическую дверцу. Запертую — вскрывать пришлось взрывом! Потайной ход привел в небольшую комнатку: голые бетонные стены, на полу несколько зеленых сумок с ОЗК. Две опустели, и долго гадать, кто и зачем воспользовался прорезиненными химзащитными костюмами, не приходилось — люк с откинутой крышкой вел, судя по запаху, прямиком к городской канализации…
— Разворачивайся, — сказал Москалец. — На Таллинское шоссе…
Жора Пасечник молча выполнил указание на первом же перекрестке. Ростовцев вопросительно смотрел на компаньона, и тот объяснил:
— Ты должен это увидеть своими глазами. Только так. Иначе посчитаешь меня психом… я и сам считал себя психом, пока не услышал твою историю…
— Что — это?!
— Увидишь, увидишь, тут рядом, у Красного Села… — и Москалец добавил, обращаясь к Жоре: — Давай к нам, на третью площадку. Ну, сам понимаешь, куда…
Пасечник, судя по всему, понимал — не разжимая губ, угукнул что-то утвердительное и прибавил скорость. «Чероки» влетел на виадук. Зато Ростовцев не понял ничего.
Москалец был не на шутку взволнован — привстал, выглянул вперед, на дорогу. Сел снова. Опять привстал, несколько секунд глядел в заднее стекло. Откинул крышку мини-бара, закрыл, так ничего оттуда и не достав.
На всегдашнее спокойствие Москальца это ничуть не пходило.
— Понимаешь, — сказал он наконец, — только сейчас все срослось. Сложилось два и два. А я-то гадал… Все дело в этом поселке, точнее в этом хреновом участке земли… Ты ведь как сердцем чуял, хотел отказаться, а я дурак… Бля-а-а… какой дурак…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
