Но особенно впечатлял броне-скафандр, стоявший в центре группы, в отличии от покрытых хамелеоновым камуфлирующим покрытием, он был обделан золотом, серебром и покрыт ярко красным лаком. В центре массивного нагрудника выделялась имперская хризантема, будто набранная из жёлтого янтаря.
Сомнений в том, что это доспех принца, у Альфы даже не возникло.
— Эй ты, лысая, чего застыла? — неожиданно позвала высокая с фингалом.
Альфа повернулась, и подойдя к решётке, посмотрела ей в глаза.
— А ты тут видела женщину со спутанными волосами и пожилого мужчину небольшого роста? — спросила она.
— Да вроде днём привозили таких, но куда дели не следила. Может они в тех клетках что за перегородкой? — задумчиво сообщила девица и показала Альфе за спину.
Отвернувшись от девицы Альфа посмотрела на монолитную бетонную стену, за которой по всей видимости находились ещё два загона, огороженных решётками.
Недолго думая она тут же подошла к стене и отдала импланту приказ врубить на всю, все спектры модифицированного зрения. Радужки глаз засветились в полутьме зелёным, а в зрачках вспыхнули красные огоньки.
Нет, после этого стена не растаяла полностью, но зато начали проглядываться очертания всего находящегося за ней. При этом особенно чётко выделялись тепловые сигнатуры человеческих тел.
Прямо сейчас, всего в метре от Альфы лежал человек, явно крупнее отца по телосложению, а ещё дальше, на пределе зрения, она видела ещё один размытый силуэт человека, сидевшего возле стены.
В её душе тут же возникла надежда что это он, и получивший новую команду имплант, начал поиск входного нейро-канала, для экстренной связи.
Она помнила, что у её отца в черепе стоит специальный имплант, являющийся нейро-программирующим инструментом, высшей сложности.
С его помощью он программировал колонии нанитов живущих внутри Альфы и проверял все многочисленные системы, её наполовину искусственного тела. Одно было плохо, канал прямой связи можно было открыть на расстояния нескольких метров, не больше.
Напряжённая Альфа просидела минут пять, пытаясь зацепиться точечным цифровым щупом, хоть до чего-то. Затем сработал предохранитель, контролирующий микро рецепторы импланта, и тот ушёл на долгую перезагрузку.
Во время того как она стояла, уткнувшись в стену, кто-то сзади периодически призывал обратить на себя внимание. Наконец среагировав на возмущённые шиканья, Альфа резко развернулась и посмотрела на высокую, практически голую девицу, кутающуюся в прозрачный пеньюар.
Та видимо заметила затухающие отблески в глазах Альфы и невольно отшатнулась от решётки, при этом сразу забыв, что ей было нужно.
Зато сама Альфа подошла ближе и спросила:
— А вас то всех за что тут заперли?
Девушка тяжело вздохнула и снова прижалась к решётке.
— Да из-за грёбаного принца.
— И что с ним не так?
— Да не знаю. Поначалу, вроде как всё нормально было. Красивому парню, друзья вызвали лучших девочек на выбор. Ну мы и прибыли в клуб вчера ночью, сразу после того как он из Японии прилетел. Смотрины прошли нормально, он выбрал меня и двух совсем молоденьких близняшек. — Внезапно по лицу девушки пробежала нервная судорога и она замолчала, видимо вспомнив что-то нехорошее.
— И что дальше? — проговорила Альфа, решив её чуть-чуть подтолкнуть.
— Да ничего хорошего. Вроде молодой красивый парень, но сколько мы с близняшками не старались, ничего у нас не получилось. Он по началу вроде нормально это воспринимал, но потом Наташка дура, возьми да хохотни тихонечко у него за спиной, а он услышал. После этого, у него планка и опустилась вместе с хозяйством. Взбесился, начал прыгать как ошпаренный, затем выхватил из своих вещей длиннющий нож. — Высокая снова тяжко вздохнула и покачала головой.
— А потом что? — тихо спросила Альфа, уже примерно понимая каким будет ответ. Никаких близняшек, среди слушающих рассказ девушек, она не заметила.
— Наташке он выпустил кишки, а Машке перерезал горло. Ну а мне просто повезло. Он меня сразу ударил, и я сделала вид что отрубилась.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— И что теперь? — спросила Альфа, по настоящему заинтересованно.
— А не знаем мы, что теперь. После этого нас вытянули из спален самураев и согнали сюда. Держат, ничего не объясняя вторые сутки. Но я так думаю, должны они нас отпустить. Мы же ничего плохого не сделали, а сёстры за своё хихиканье уже поплатились — с надеждой ответила высокая и окружившие её девушки закивали и принялись обниматься.
И в этот самый момент в зале загорелся приглушённый свет, следом тихо заиграла наполненная печалью японская мелодия. Затем, в сторону отъехала одна из бумажных стеночек и из образовавшегося прохода вышли двое.
Один из них, пожилой самурай в традиционном наряде с двумя мечами, заткнутыми за широкий пояс, вторым же оказался отец Альфы, собственной персоной.
Теперь, у прильнувшей к решётке девушки, не оставалось никаких сомнений, это был именно он.
Обострив до предела слух, она услышала знакомый голос, говоривший на чистом японском. Внезапно Альфа осознала, что отец общается с пожилым самураем так, словно они старые, закадычные друзья.
Имплант мгновенно перевёл слова, которые прямо сейчас произносил отец, и перед глазами Альфы появились строки.
«Печальна жизнь, удел печальный дан. Нам, смертным всем. Иной не знаем доли. И что останется? Лишь голубой туман, Что от огня, над лесом встанет в поле».
Когда до Альфы дошло что перед ней стихи, она чуть не раскрыла рот от изумления. Стремясь попасть сюда, ему на выручку, она представляла себе, что отца сейчас пытают, или снова рвут на части ищейки. Но увидеть его, спокойно гуляющего по залу, с явно положительно настроенным самураем, она точно не ожидала. А стихи, прочитанные врагу, вообще оказались за гранью её понимания.
Прогулки по кругу с разговорами ниочём и взаимным чтением стихов продолжались полчаса, а затем из-за отодвинутой перегородки вышел печально известный Альфе принц, и гневно сверкнув глазами на отца, резковато, но тихо заговорил.
Как поняла Альфа из перевода, принц был недоволен тем что, что-то откладывается из-за этих прогулок, и вежливо, но настоятельно требовал нечто ранее обещанное.
В ответ, пожилой самурай, укорил принца за торопливость, но нехотя согласился. А когда принц ушёл он буквально раскланялся с отцом и напоследок извинившись, сказал, что им надо готовиться к церемонии.
Затем к отцу подошёл слуга в чёрном и повёл его в сторону зарешёченных загонов. Альфа тут же вцепилась в толстенные стальные прутья, и наблюдая как он подходит, начала слегка засвечивать зелёные радужки глаз.
Смотревший под ноги отец, подошёл вплотную, и лишь в последний момент, обратил внимание на неё. Он прошёл мимо, но она успела заметить выражение изумления, мгновенно появившееся на его лице.
Как только его завели в клетку, находящуюся прямо за стеной, Альфа подошла к разделившей их преграде и уселась на пол, сложив ноги крест-накрест. Затем она вошла в корневой интерфейс импланта и открыла канал прямой связи, с полным доступом к системам безопасности.
Прошло всего пару секунд и её имплант перешёл под внешний контроль. Тысячи запросов захлестнули систему, досконально проверяя каждый её потаённый уголок. Это продолжалось минут пять, затем поток запросов резко иссяк, и полностью протестированный имплант снова вернулся под влияния Альфы.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Внутри головы тут же зазвучал голос отца.
— Дочка это ты?
— Я. — ответила Альфа.
— Но как?! То, что от тебя осталось погибло на столе операционной, когда я пытался тебя оживить. А потом мне пришлось всё уничтожить, чтобы находящиеся внутри тебя технологии не достались врагам.
— Я могу рассказать тебе нечто похожее. Я вытащила твоё растерзанное ищейками тело из взорванного бункера, и наблюдала как ты пытаешься мне что-то сказать. А когда ты умер, я тебя похоронила на берегу озера Байкал.
