несколько вымученным.
— Да, шутим, — подтвердил первый. — Ты проходи, присаживайся.
На улице послышались шаги. Совсем скоро в дверном проёме показался и сам Варфоломей.
— О, а вот и мой новый знакомый! — с наигранной радостью сказал он, завидев Ярого. — Рад, что ты уже здесь!
Люди продолжали прибывать, и к полудню в комнате, кроме Ярого, собрались ещё пятнадцать человек. Уже явно было больше двенадцати, но ничего не происходило. Некоторые бродяги недоумённо переглядывались и переговаривались друг с другом. Варфоломей подавал знаки Ярому, мол, ничего страшного, нужно просто ещё немного подождать. Ярый начинал терять терпение. Авантюрист хотел уйти, но напомнил себе, зачем он сюда пришёл. Хорошо хоть, сегодня не было палящей жары, иначе в помещении, где набилось так много народу одновременно, стало бы абсолютно нечем дышать.
Вообще Ярый заметил, что большинство собравшихся здесь были вчерашними первоходами и, судя по их поведению и внешнему виду, находились в Зоне не дольше нескольких месяцев. Поэтому он чувствовал себя неловко — примерно, как девятиклассник, которого посадили на урок к третьеклассникам. Всего двое человек в помещении, исключая его самого, производили впечатление опытных авантюристов: Варфоломей и ещё какой-то один незнакомый бродяга.
На пороге комнаты возник невысокий человек в очень дорогой снаряге и с винтовкой FN SCAR. Все разговоры резко прекратились. Ярый догадался, что это тот, кого все так долго ждали. Он был поджарого телосложения и совершенно заурядной внешности, если не считать «элитного» оружия и снаряжения. Лицо не обладало какими-то особыми приметами, увидишь раз такое в толпе — и не запомнишь. Разве что глаза выделялись. Они были холодными, как подлянка «рефрижератор», при попадании в которую человек моментально превращался в ледяную статую, и цепкими, как стальной капкан.
Вошедший обвёл взглядом собравшихся, прошёл на середину комнаты и начал говорить. Он представился Муреной, матёрым ветераном Зоны, у которого на счету было множество дерзких авантюр. Надо отдать должное — актёрские способности у него действительно оказались на высоте. Ради того, чтобы посмотреть на этот перформанс, стоило дойти от Лягушатника до самой Гиблой Рощи, а потом вернуться обратно.
В принципе, Ярый узнал не очень много нового о верованиях секты. Мурена рассказывал всё то же самое, что Косатка уже сообщила ему. Живая Зона; контактёры, которые могут вступать с ней в диалог; сверхспособности и так далее. Но как он это рассказывал! Капитан проделывал какие-то просто немыслимые вещи со своим лицом. Лицо, на первый взгляд ничем не примечательное, оказалось необычайно пластичным и подвижным. Оно могло всего на одну секунду принять выражение несказанного удивления, и брови взлетали вверх, но в следующее мгновение уже спускались обратно к переносице, скулы заострялись, губы плотно сжимались, что означало крайнюю степень негодования. И за минуту подобные метаморфозы происходили раз по двадцать. Через некоторое время Ярый с неприятным удивлением обнаружил, что, засмотревшись на этот калейдоскоп гримас, он едва не впал в некое подобие транса.
Единственное, что не менялось на лице — это взгляд. Глаза всегда оставались холодными и безжизненными, словно лампы в морге.
Помимо богатого арсенала мимики, Мурена охотно подкреплял сказанное жестами. Голос его тоже всё время менялся: капитан то переходил на заговорщицкий шёпот, то срывался на крик, тон становился то высоким, то низким. Такая избыточная экспрессия выглядела даже комичной, если не пытаться вникать в смысл сказанного оратором, сосредоточившись исключительно на внешней стороне происходящего. Но остальные в комнате воспринимали этот спектакль на полном серьёзе и слушали Мурену, чуть ли не разинув рты. За счёт того, что лавки, на которых сидели рекруты, были низкими и неудобными, ментор, несмотря на свой скромный рост, возвышался над всеми присутствующими, а потому его слова как бы приобретали больший вес.
Даже удивительно, откуда в таком неприметном с виду человечке бралось столько нездорового энтузиазма. Но похоже, что, за вычетом актёрских способностей, он ничего особенного из себя не представлял. Обычный хвастливый мерзавчик. Ярому даже стало немного его жаль. Вот бы всю эту кипучую энергию и актёрское мастерство направить в полезное русло…
— …Вот ты, — Мурена неожиданно ткнул пальцем прямо в Ярого. — Как ты думаешь, что такое СВОБОДА?.. — он особенно выделил последнее слово интонацией, как если бы оно было напечатано капслоком.
Ярый на миг задумался. А действительно, что такое свобода для него? И есть ли она вообще, свобода, или же это миф?
Ярый вспомнил, как однажды, возвращаясь из очередной авантюры, он остановился ненадолго, чтобы глотнуть воды и дать краткий отдых глазам. По обеим сторонам от дороги расстилалась равнина, поросшая травой. Накативший порыв ветра легонько взъерошил её. Взгляд авантюриста скользнул по листве деревьев, которые то тут, то там торчали поодиночке посреди равнины; по характерной ряби в воздухе, по которой можно было распознавать подлянки; по верхушкам холмов, видневшихся на горизонте. Этой тропой он возвращался множество раз…
Он вспомнил зимнюю ночь, когда стоял за гаражами напротив своего соперника, пряча кастет за спиной, но в последний момент передумал, решил отступить, не драться, не калечить чужую жизнь и свою совесть.
Он вспомнил тот момент, когда решил отказаться от безумной затеи идти к «лампе» и понял, что любит Косатку, и предпочёл реальную жизнь со всем её несовершенством недоступной химере.
— …Мне кажется, что свобода, — ответил Ярый, чуть помедлив, — это служение. Служение чему-то более важному и возвышенному, чем твоя собственная жизнь. Исполнять свой долг — это и есть истинная свобода.
На самом деле авантюрист так не думал, но сейчас нужно было говорить не то, что он думал, а то, что от него хотели услышать.
— Очень хорошо.
Глаза ментора, до этого ледяные и неприступные, на миг потеплели. А может, Ярому только показалось.
Какой-то любитель поспорить поднял руку.
— А я не согласен, что свобода — это служение, — сказал он. — Я считаю, что свобода — это деньги. Когда у тебя нет денег, ты не можешь позволить себе купить хорошее оружие, чтобы защититься от мутантов. Ты не можешь даже прийти на ночлег в лагерь, потому что за вход нужно платить бандитам. Ты не можешь банально поесть. А когда у тебя есть деньги, ты можешь идти куда угодно и делать что угодно. Можешь вообще уйти из Зоны. Даже если у тебя в Большом Мире были проблемы с законом, то если у тебя очень много денег, можно дать взятку и откупиться!..
Мурена сделал замечание говорящему. Однако тот не унимался и упорно продолжал стоять на своём. Тогда капитан пришёл в ярость. Он орал матом, размахивал руками, стал красным, как рак. Закончилось всё тем, что
