артефакту. Уж очень хотелось, что бы фейри, наконец, очнулась. Им всем не хватало ее холодного ума и рациональности.
— Подожди, — удержала его за локоть блондинка, — этот артефакт мой друг достал из семейного схрона и просил, чтобы ни одна душа не узнала, что мы его использовали. Там какие-то семейные замуты, я не вникала.
— Обещаем не выдавать тебя. — Ударил себя в грудь Бруэл. В воздухе тихонько звякнула магия соглашения. Так тихо, что услышала лишь иномирянка и только потому, что хотела услышать.
— Как он работает? — Ларс повертел в руках перевязанный шелковой ленточкой узелок.
— Просто положи ей на грудь. За ночь должен поставить на ноги.
Волки благодарно кивнули. Эльвира поспешила покинуть больницу, едва не потирая руки. Хитрость удалась. Она чувствовала себя практически Макиавелли.
Волки тихонько вошли. Развернули артефакт и положили девушке на грудь. Странно, но древность никак не отреагировала. Не засветилась, ни ожила. Ничего, будто и не артефакт вовсе, а пустая оболочка.
Парни тревожно переглянулись.
— Может так и должно быть? — Неуверенно спросил Ларс. Бруэл чувствуя недоброе, провел над кроватью рукой.
— Я не ощущаю тока магии. Такое ощущение, что артефакт давно разряжен и просто не действует.
— Но руку же залечил.
— Не знаю, может остаточная магия сработала. Мне это все не нравится.
— Может, артефакт просто сломан?
— Думаешь, Эльвира знала, что подсовывает нам испорченный артефакт?
— И какой смысл? Поиздеваться, даровать напрасную надежду?! Я разорву ее если так!
Едва забрезжил рассвет, в больничную палату ворвались стражники. Позади величественно шагал ректор академии. Под руку с ним шла Великая жрица. Неподвижный взгляд зеленых глаз дракона остановился на неработающем реликте. Оскал на лице можно было посчитать улыбкой.
— Прошу внимания всех присутствующих. Узрите украденный из моего сейфа артефакт. Видимо его недавно использовали, он в не рабочем состоянии. А это весьма прискорбно, поскольку только что я получил на него запрос от короля драконов. Принц Дариен тяжело заболел и ему срочно требуется помощь, а тут такое.
Семенящий следом писчий, активировал записывающий артефакт и позволил ему взмыть под потолок, чтобы отснять всю картину целиком.
Жрица подошла к постели больной и сделала какие-то магические пасы. Удовлетворенно кивнула и отошла за спину дракона.
Капитан стражи неопределенно махнул рукой.
— Забирайте.
— Что вы делаете, она без памяти! — Волки бросились наперерез, были тут же скручены и поставлены на колени.
— А мы не о темной фейри говорим. — Сухо ответствовал капитан стражи. — Следуя магическому слепку, именно вы пронесли артефакт в палату больной. Стряпчий запишет ваши показания и передаст дело в суд.
— Думаю, с согласия Великой жрицы, — вмешался ректор, — мы определим наказание сами. Академия имеет такое юридическое право, если ответчик не против.
— Ответчик не против. — Холодно подтвердила Жрица. — Но пока длится расследование, думаю, мы оставим эти горячие головы на вашем иждивении.
Капитан стражи понятливо кивнул и отдал распоряжение. Стража надела на обескураженных волков магические оковы и вывела вон из палаты.
Никто не заметил, как темная вздрогнула, резко задышала, а тонкие брови сошлись на переносице.
— Скоро, совсем скоро… — Прошептала очень довольная собой дроу, дракон подозрительно прищурил глаза:
— Ты о чем?
— Совсем скоро я получу то, о чем давно мечтала.
— И чем же ты мечтала?
— Секрет, дорогой, большой-большой секрет!
Светлоэльфийское царство Тирамонд славилось миролюбием, дипломатией и неприятием всяческого насилия. Поэтому относительно не тяжкие преступления часто разбирались локально. Вот и сейчас по обоюдному согласию ректора академии и правительницы дроу, было решено не выносить «сор из избы», а разрешить все на месте. Для большего веса и внешнего соблюдения законности, из столицы пригласили судью и пару дознавателей.
Волков временно оставили в городской тюрьме. Все просьбы связаться с южным кланом были проигнорированы. Стряпчий, что рассматривал их дело, лишь вежливо улыбнулся и сказал, что по закону они не имеют к южному клану никакого отношения, а значит, тревожить понапрасну союзников эльфы не будут.
Воздушная эльфийская тюрьма представляла собой парящую в облаках сферу. Осужденные сидели в небольших круглых клетках-сетках из невероятно прочных стеблей. Ни разрезать, ни уничтожить магией, ни даже разгрызть их не удавалось еще никому. Тюрьма дарила отчаяние и беспомощность. Шею, руки, ноги пленников опутывало какое-то липкое вещество, что-то среднее между резиной и патокой. Магия практически не ощущалась из-за блокирующих наручей. В клетках никогда не бывало темно. Вокруг ярко светили магические фонари и звонко пели птицы. Чтобы хоть немного отдохнуть волки обернулись в свою животную ипостась, свернулись уютным бубликом и закрыли глаза хвостом.
Такую боль от предательства, они не чувствовали даже тогда, когда магия надела на них рабские оковы. Людям совершенно нельзя доверять. А та единственная, кто может им помочь, лежит без памяти. В такой безысходности потекли дни.
***
Диарра слабо застонала. Каждая клеточка тела невыносимо ныла и чесалась, организм еще не полностью поглотил и адаптировал под себя яд. Встать темная не сможет еще дня два-три.
Она пошевелила пальцами, тщательно прощупывая какие-то тонкие веточки под собой. Странная кровать. И эта гудящая вокруг магия. Очень раздражает.
«Где я? Сколько прошло времени с момента битвы?»
Мысли текли вяло, логически мысли не удавалось. Поэтому фейри позволила себе вновь окунуться в спасительную темноту бессознательности.
— Диарра, Диарра! Очнись, наконец! — Тревожный голос Масгира, заставил вынырнуть из покачивающегося небытия. Приложив титаническое усилие, темная открыла глаза.
— Что… случилось? — Сухое горло и потрескавшиеся губы двигались будто чужие.
— Волков судят за преступление, которое они не совершали!
— О чем ты говоришь?!
Масгир сбиваясь и захлебываясь словами начал рассказ. Диарра лежала, не шевелясь, только воздух с шумом прорывался сквозь стиснутые зубы.
— Когда суд?
— Завтра поутру.
—
