Вот бы и раньше так, да, Костя? Когда ты был ей очень нужен…
64
Вера
Впоследствии, когда я вспоминала то, что творила в понедельник после того, как Катя уснула, — плотно закрыв дверь и убедившись, что свёкры смотрят на кухне телевизор… нет, мне не было стыдно. Мне было хорошо, как ни странно. Хорошо от испытанного оргазма, и хорошо оттого, что я всё-таки умудрилась отомстить Киру хотя бы немного.
Наверное, я плохой человек, но мысль о том, что я занималась виртуальным сексом с незнакомцем и этим самым наставила мужу рога, пусть и виртуальные, приносила мне удовольствие. Пускай Кир об этом так и не узнает — я не скажу, а больше узнавать неоткуда, — мне достаточно и того, что я сама знаю. Он завёл интрижку с Миленой, а я немного развлеклась с Хэнгом. Считай, квиты.
Да, возможно, так и разрушаются в конечном итоге многие браки… Когда один из партнёров не выдерживает и идёт налево, то второй потом тоже не считает нужным хранить верность. Взаимные обиды и недоверие, ложь и обман точат отношения, и отнюдь не как вода камень, а гораздо быстрее. Я была убеждена, что для счастливого брака любовь — не самое главное. Важнее доверять партнёру, быть в нём уверенным. Знать, что он никогда и ни при каких обстоятельствах не воткнёт тебе нож в спину…
Увы, но про Кира я уже никогда не смогу так сказать. Даже если он усвоил урок, как его отец, и больше никогда не предаст моё доверие — всё равно. Доверие как чашка — единожды разбитую, её уже не восстановить, не сделать прежней. Можно склеить, красиво замаскировать швы и даже пить из неё, но всё равно ты всегда будешь держать в уме, что эта чашка однажды уже была разбита.
Так уж получилось, что в понедельник, после моей авантюры с фотографией и внезапным звонком, я уснула до того, как Хэнг добрался до дома. И увидела его вечернее сообщение о том, что он добрался и готов к беседе, только утром, когда сама уже была занята проснувшейся спозаранку Катей. Я быстро ответила, что можем поболтать днём — но он, к сожалению, вновь был загружен работой — или вечером, после отбоя. Мне безумно хотелось поговорить с Хэнгом — просто так, ни о чём, а вовсе не обсуждать случившееся, — однако и вечером у нас опять не получилось состыковаться. Когда я уложила Катю и написала Хэнгу, он ещё был на работе, минут через тридцать написал, что выезжает и будет дома где-то через полчаса, но я не дождалась — уснула.
А утром задумалась над двумя интересными вопросами. Вопрос первый я уже, по сути, задавала Хэнгу, хотя это было не в форме вопроса и звучало как шутка. «Я видела твой член, но при этом не имею понятия, кем ты работаешь». В каждой шутке, как известно, только доля шутки, и да — отчасти я говорила серьёзно. А уж теперь работа Хэнга и вовсе вызывала вопросы, ведь настолько поздно люди домой возвращаются редко. Значит, либо работа специфическая, либо он врёт, как врал Кир, когда встречался с Миленой. Я склонялась к первому варианту, потому что не представляла, зачем врать незнакомому человеку в интернете. Но всё может быть.
И второй вопрос… Не избегает ли меня Хэнг после всех наших интимных фотографий и особенно — моего спонтанного звонка? Тоже вполне может быть. Я ведь ничего не знаю об этом парне. Если он вообще парень. А то мало ли? Интернет, анонимность — идеальные условия для того, чтобы скрывать собственную личность. Может, я с девушкой переписываюсь? А фотография члена… Ну, она была сделана почти в темноте, многого там не разглядишь. Вдруг это муляж, искусственная игрушка? А мужской торс и рука, похожая на мужскую… Не знаю, коллаж в фотошопе.
Я даже улыбнулась, сочиняя всё это. Почему-то в то, что Хэнг может оказаться не парнем моего возраста, а кем-то ещё, совсем не верилось. Я не сомневалась, что хотя бы пол и возраст были правдивыми. А вот всё остальное… Впрочем… Остальное — это что? Что я о нём знаю? То, что его девушка зарабатывает на жизнь вебкамом? Так это и не про Хэнга, а про его девушку. Но что ещё?
Ничего. Вера-Луна, ты лузер. Сама рассказала о себе до хрена подробностей, в том числе про измену мужа поведала, а о Хэнге не знаешь ни-че-го. Но тем не менее в понедельник вечером ты набрала его через «Телеграм», чтобы подышать в трубку, пока ласкала себя. И странное дело, но то, что никогда не получалось в одиночестве, отлично получилось вот так, пока мы с Хэнгом находились на двух концах телефонной трубки. Здорово, конечно. Вера, ты наконец раскрепостилась, молодец. И всё же это не отменяет того факта, что ты о Хэнге ничегошеньки не знаешь.
Вот так и получилось, что на встречу с Костей, которая состоялась в среду во время Катиного дневного сна, я пришла немножко не в духе. Но сразу забыла о собственных горестях по двум причинам.
Причиной первой был Костин видок — рассечённая бровь, синячище над глазом. Впрочем, этот момент быстро прояснился. А я невольно вспомнила, как в далёком детстве Вершинин вечно рассекал по школе с фингалами или шишками — в драки он ввязывался постоянно. И я прекрасно знала, что Костя довольно-таки вспыльчив, просто хорошо маскируется и умеет себя сдерживать. Видела это ещё в школе, когда он старательно гасил свою агрессию, чтобы не навредить обидчикам. Дрался он лучше большинства парней, поэтому чаще всего они наваливались на него парами или даже группами. Вот так я ещё в школе убедилась в том, что человек — стадное животное.
Второй причиной стала тайна, которую Костя старательно делал из места, куда мы направлялись. И не зря, как оказалось. Если бы он мне сразу сказал, что мы едем в тату-салон, я бы вышла в окно движущейся машины со страха!
Да, я трусиха. Ещё и поэтому я, получив от Кира фунт презрения по поводу своих планов «сделать тату», отступила от собственной идеи, отставила её в сторону и предпочла забыть. Удивительно, как об этом умудрился не забыть Костя… Ещё и эскиз где-то нарыл! Мне так нравился этот рисунок — гербера, прорывающаяся сквозь увивавшие её цепи. Просто красивая картинка, без глубокого смысла. Ещё и на это напирал Кир, высмеивая мою идею… Бухтел, что если уж набивать татухи, то какие-нибудь философские. И без дурацких цветочков. И вообще тату — это привилегия зеков, а я же не сидела. Фу, даже вспоминать не хочется, что он тогда нёс.
Я немного смущалась, когда лежала на кушетке в ожидании начала работы мастера по прозвищу Гектор, но это состояние быстро ушло. Невозможно сохранить смущение в подобной ситуации. Как и во время родов, с поправкой на меньшую интенсивность боли. Но всё равно было неприятно, и, если бы не Костя, который держал меня за руку, ещё неизвестно, чем бы кончилась эта авантюра. Я несколько раз хотела вскочить и завопить: «Я передумала!» Но представляла, каким разочарованным будет Костя, и молчала.
А потом Гектор закончил, и я встала, чтобы посмотреть на свою спину в зеркало, забыв о том, что стою перед двумя мужчинами в одном лифчике. Беленьком, полупрозрачном, из очень тонкой и лёгкой ткани. И открыла рот от изумления и восхищения — такая красота расцвела на моей спине, просто прелесть!
И только я хотела поблагодарить Гектора за работу, как наткнулась взглядом на Костю, тоже смотревшего на меня… Только смотрел он не на татуировку. А на мою грудь, едва прикрытую кружевной полупрозрачной тканью. И его взгляд был настолько откровенно изучающим, полным безумного желания прикоснуться, причём, видимо, не только пальцами, что у меня моментально вылетели из головы все мысли и ярко вспыхнули щёки.
Нет-нет, Вера, тебе кажется!
Но, чёрт подери, на этот раз я была уверена, что мне вовсе не показалось…
65
Вера
Мы вышли из тату-салона, а заодно и из джазового клуба, ещё через час — когда вдоволь наслушались джаза, внаглую зайдя в помещение, где репетировали ребята-музыканты. И всё это время тихо и молча просидели в маленьком зрительном зале, старательно глядя не друг на друга, а на сцену.
Было неловко. Я никак не могла забыть этот Костин взгляд… И он, кажется, понял, что я заметила, и… смутился. Чёрт, он смутился, как первоклассник! Или как подросток, которого застали в душе за понятно каким занятием. И, если бы это был не Вершинин, я, наверное, даже пошутила бы, сказав что-то вроде: «Ой, да ладно, подумаешь, засмотрелся на сиськи, с кем не бывает», но… сказать такое Косте не получалось не только потому, что я слишком трепетно к нему относилась. Но и потому что для того, чтобы шутить, нужно либо самому смеяться, либо иметь актёрский талант. Ни желания смеяться, ни актёрского таланта у меня не имелось. Поэтому я промолчала, просто быстро оделась и поинтересовалась у Гектора, сколько я ему должна за труд.
