и беззлобно комментировал его актерские потуги.
– Сейчас ты похож на брошенного в кипяток рака – весь красный, глаза навыкате… не надо так напрягаться, это пугает…
Хенк надменно прищурился.
– Другое дело, – одобрил Тед. – Челюсть вперед! И взгляд – тверже, тверже…
Макс шел впереди, настороженно разглядывая вершину холма, за которой вот-вот откроется вид на пещерный город. Этот момент нельзя было пропустить. Как только аборигены их заметят, необходимо тут же дать им понять, что целью визита подозрительных существ является лишь доброе знакомство и не более того.
По мере приближения к условной границе волнение росло. Сомнения, прятавшиеся где-то на задворках сознания, медленно, но неотвратимо выползали на передний план и, как стадо диких слонов, норовили растоптать с таким трудом выстроенное здание надежды. При этом сами люди незаметно превращались в диких, пугливых животных. «Что вы делаете?! – вопил им внутренний голос. – Опомнитесь! Примите все как есть! Судьбу не обманешь!»
Кто знает? Может, и впрямь стоило дождаться неотвратимого и, вступив в контакт с иной сущностью, опять попытаться выторговать свободу. Чем придется пожертвовать на этот раз? Телом? Разумом? Жизнью? После всего, что здесь случилось, поверить в положительный исход подобных переговоров мог лишь плохо информированный оптимист. Таковых на этой планете уже не осталось. Поэтому люди продолжали идти навстречу опасности, из последних сил стремясь убедить себя в том, что поступают правильно, каким бы странным, на первый взгляд, не казался их выбор.
На террасе около нижнего яруса пещер играли дети. Увидев чужаков, они переполошились. Округу наполнили их громкие писклявые возгласы. Из крайней пещеры мгновенно выскочила женщина.
Макс начал отбивать поклоны.
Женщина застыла в недоумении, потом издала резкий гортанный звук. Судя по тому, с какой скоростью рядом с ней нарисовались два здоровенных лба с копьями в руках, – это был сигнал тревоги.
Заботливая мамаша быстренько увела детей и больше не появилась. Было еще слишком далеко, чтобы разглядеть морды охранников, да и вряд ли люди сподобились бы верно оценить возникшее на них выражение. Мимика Джеффа, на которую они могли ориентироваться в этом вопросе, все-таки была значительно очеловечена его сознанием.
Однако то, что на этот раз аборигены не пытались покончить с собой или немедленно атаковать незваных гостей, уже радовало.
Процессия неторопливо приближалась к поселку. Как ни странно, но кроме этих двоих самцов навстречу людям так никто и не вышел.
– Может, я зря перед ними раскланиваюсь? – оглянувшись назад, бросил Макс. – Так надо приветствовать вождя, а не этих тупоголовых тварей!
– Работай-работай, – подбодрил его Хенк. – По-моему, ты их загипнотизировал.
И действительно охранники стояли как вкопанные, никоим образом не выказывая своих эмоций. Что было у них на уме? Распахнуть дружественные объятия или подпустить пришельцев вплотную и атаковать? Если атаковать, то почему они не взывают о помощи? Настолько уверены в своих силах? Или в поселке больше никого нет? Вдруг и впрямь все жители отправились на какое-нибудь ритуальное жертвоприношение в честь скорого прибытия высшего разума. Почему земляне решили, что аборигены совсем не интересуют облако? Не исключено, что все дикари давно находятся в его власти, но людям, естественно, отдается предпочтение…
Когда до по-прежнему невозмутимых охранников оставалось не многим более десяти метров, Хенк не выдержал.
– Стойте! – тихо скомандовал он.
Все замерли.
– Опускайте меня.
– Зачем? – спросил Тед. – Вроде, все спокойно.
– Если они вздумают напасть, то вы с занятыми руками будете слишком легкой добычей.
– Не похоже, чтобы они нервничали, – усомнился Тед.
– Хенк прав, – вмешался Макс, – опускайте носилки.
– Ладно, только аккуратно… снимаем…
Тяжелая ноша медленно перекочевала с плеч носильщиков на землю. Женщины вздохнули с облегчением и, стараясь не делать резких движений, размяли затекшие мышцы.
– Сиди на месте! – злобным шипением отреагировал Уэйн на попытку Хенка подняться с «трона». – Ты вождь или мешок с дерьмом?
Аборигены хмуро прислушивались к издаваемым пришельцами звукам. Люди притихли. Прошло минут пять безмолвного противостояния.
– Что дальше? – не выдержал Макс.
– Поклонись еще разок, – ехидно предложил Уэйн.
– Сам кланяйся!
– Запросто, – Уэйн глянул на Теда. – Давай, изобразим приветствие между равными по положению, уж больно оно мне нравится…
– Ну, давай, – неохотно согласился Тед.
Они почти синхронно выполнили подсмотренные у местных жителей движения. Надо сказать, что по земным понятиям выглядело это довольно вульгарно и походило скорее не на приветствие, а на непристойное предложение. Особенно последний жест – сжатый кулак согнутой левой руки вздымался вверх, в то время как правая рука перехватывала ее в локтевом суставе.
– Класс! – выдохнул Уэйн. – Это вам не убогое рукопожатие.
Аборигены его восторга не разделили. Они лишь тупо переглянулись и вновь воззрились на людей.
– Чего застыли, образины? – ласково спросил Макс. – Зовите главного, пока мы не разозлились.
– Пусть женщины тоже поздороваются, – предложил Тед. – Жанет, Шерон, давайте заведите этих ребят!
– Ага, – хмуро откликнулась Жанет, – может еще переспать с ними?
Шерон так же не проявила энтузиазма. Ей все это порядком осточертело и по большому счету она уже не верила в благоприятное завершение визита, ругая себя за опрометчиво высказанную идею.
Между тем жизнь в поселке и впрямь остановилась. Никто не выходил из пещер, не было ни любопытных, ни праздно шатающихся, ни спешащих на помощь, ни желающих спастись бегством. В общем никаких конкретных намеков на свое отношение к визиту чужаков аборигены не выказали.
– Так можно до утра простоять, – сказал Макс, нащупывая под лиственной накидкой рукоятку парализатора. – Берем этих, и идем дальше…
– Погоди, – осадил его Тед. – Ты уверен, что они еще не изобрели, какое-нибудь метательное оружие… вдруг мы находимся под прицелом…
– Хорошо, твои предложения.
– Язык жестов! Попробуй подарить им свой нож.
– Лучше подарим им Паркера, – встрял Уэйн. – Может, они голодны…
– Не время шутить! – отрезал Тед.
– А кто шутит? – буркнул себе под нос Уэйн.
– Жалко бус нету, – вздохнула Жанет, – помниться, земные дикари здорово велись на бусы…
– Да, – ухмыльнулся Тед. – Как же это вы дамочки в космос без бус отправились?
– Давайте уйдем, пока не поздно, – прошептала Шерон. – Чует мое сердце, что все это плохо кончится…
– Ну уж нет! – прежде чем кто-либо успел его остановить, Хенк поднялся с «трона» и, сжав кулаки, громогласно потребовал: – Смирно! Мать вашу! – Аборигены вздрогнули и отступили на шаг. – Как стоите перед несостоявшимся офицером военно-космических сил?! Сгною в карцере!
Дикари вновь переглянулись, после чего один из них выкрикнул пару коротких слов.
– Разговорчики в строю! – рявкнул Хенк. Он явно вошел во вкус отведенной ему роли грозного вождя всех племен и народов. Со стороны это выглядело довольно убедительно. – Где начальник караула?! Где разводящий?! Молчать! Отставить! Равняйсь! – Дико вращая глазами, Хенк продолжал нести армейскую околесицу, суть которой осталась неизменна, пожалуй, еще со времен Наполеона. – Кругом! За разводящим бегом марш! – При этом он энергично махнул рукой в сторону пещер. – Отставить! Что непонятно?! Сто отжиманий! Время пошло! Я вас научу нести службу, уроды! Вы у меня дерьмо жрать будете, обезьяны тупоголовые!
Тут охранников, наконец, прорвало. Неизвестно, что именно задело их за живое, вряд ли они могли даже отдаленно уяснить обидный смысл выкрикиваемых Паркером фраз, скорее, конечно, сработала эмоциональная составляющая его речи. Во всяком случае, дикари набычились и заголосили наперебой, будто потерпевшие.
Люди схватились за оружие, готовые в любую секунду отразить возможную агрессию.
Но аборигены, видимо, не собирались нападать, а лишь доходчиво излагали свои жизненные принципы. Покричав еще немного, они успокоились.
– Ты чего орешь? – процедил Тед. – Совсем охренел? Хочешь и этих спугнуть?
– Пусть знают, кто здесь главный, – легкомысленно заявил Хенк.
– Вот и поговорили, – заключил Уэйн. – Чего теперь?
– Берите носилки и спокойно идите вперед, – усаживаясь обратно на «трон», сказал Хенк. – Если эти двое дернутся, мы с Максом их нейтрализуем, а там видно будет…
