Отсутствие решительных действий со стороны одних и увещевание других, заставляют горожан испытывать нерешительность. Люди не расходятся, они шумят, но продолжают бездействовать, не имея лидера, способного зажечь их сердца.
Тот, прежний Георг, молодой и бесшабашный, уже давно бросился бы на штурм стен, даже если ему пришлось бы драться в одиночку. Другой, тот, что прошел сквозь горнила не одного сражения и научившийся думать не только о происходящем сейчас, но и заглядывать в завтра – дождался бы приказа короля об освобождении матушки. Он не мог не последовать. Король Джеф просто не может не знать, что Гийом разбил загросцев и начал перебрасывать армию на юг. В этой ситуации взбунтовавшийся город у него в тылу, представлял для памфийцев опасность. После освобождения матушки, Георгу оставалось только увезти ее, если потребуется и силой.
Но сегодняшний Георг не мог поступить так. Да, матушка это все, что у него есть, но так было до того дня, как он узнал о существовании других членов его семьи. Он успел обрести и потерять отца, который, хотя и косвенно, но признал его. Он обрел брата, который не знает о его существовании, и как и матушка нуждается в его помощи. И пусть чаяния Гийома направлены на Несвиж, к которому Георг пока не испытывает такой же любви, новоявленный барон Авене, готов сражаться за родную кровь.
А матушка… Сейчас она взаперти, но напрямую ей ничего не угрожает. Он был уверен, что даже в случае удачного штурма, комендант постарается использовать ее как щит, но убивать не станет, просто потому что это будет смертный приговор для него и его людей. Конечно, полностью отметать опасность нельзя, но и жить как прежде у него уже не получится.
Укрываясь в переулках, наемники начали готовиться к предстоящему штурму. Они не сомневаются, что тот последует и их не пугает предстоящая драка с превосходящим противником. В конце концов они имеют то, чему осажденные просто не способны противостоять. Особую тактику, позволяющую быть уверенным в предстоящем успехе. Остается только оказаться на стенах. Но это вовсе не невыполнимая задача. Как раз к этому они сейчас и готовятся, собирая длинные жерди, с помощью которых на стены в одно мгновение будут доставлены бойцы.
Пока одна часть плотников готовила тараны на стенах, другая занималась изготовлением этих жердей. Кузнецы в скором порядке изготавливали железные втулки с помощью которых жерди длинной в двенадцать футов соединялись меду собой. Они уже отрабатывали подобное на тренировках, раз за разом штурмуя, сначала невысокие стенки, а затем и стены замка Гатине. Мало того, в их обозе, оставшемся на лесной ферме имелся комплект из таких вот жердей, которые разбирались и без труда транспортировались.
Их командир такой затейник и столько всего умудряется придумать, что просто диву даешься. Однако, куда большим было бы их удивление, если бы они знали, что все эти новшества плод вовсе не его воображения или гения. Ему только доставало мудрости не отбрасывать как бред сумасшедшего, все те идеи, которые высказывал трусоватый одноногий Сэм, старший обозник сотни. Оно конечно, в уме ему не откажешь, очень предприимчивый и поворотистый мужик, но чтобы такой что-либо смыслил в воинском искусстве…
По крышам зданий вокруг замка, начали занимать позиции снайперы. Дистанция довольно велика в некоторых местах доходит до ста шагов, и хотя, в основном не превышает семидесяти, все же не то расстояние, чтобы арбалетчики чувствовали себя уверено, меча болты по противнику использующему прикрытия. Но это смотря для каких стрелков. Снайперы чувствуют себя вполне уверенно и сейчас деловито обустраивают свои рубежи, чтобы когда дойдет до дела, вести стрельбу с максимальной скоростью и точностью.
– Сэр Айвен, к вам обращается рыцарь несвижской короны барон Авене.
Георг стоял перед воротами, задрав голову и высматривая в просветах между зубцами того, к кому обращался. Конечно доля риска присутствовала и он мог оказаться легкой добычей как для арбалетов, так и для длинных луков, которые памфийцы предпочитали куда больше этого сложного и дорогого оружия. При нем нет щита, голову не венчает шлем, кольчуга на таком расстоянии никак не сможет сдержать бронебойную стрелу. С другой стороны, опасность не так чтобы и велика, ведь он обращается к рыцарю, понятия чести не позволят ему убить того кто вышел на переговоры.
Остается еще вариант, убить барона из-за которого все это началось, а затем сразу выпустить матушку Аглаю. Эдак и приказ короля будет выполнен и толпа останется умиротворенной. Вот только все это без гарантий.
– Слушаю вас, барон.
– Сэр Айвен, хочу сообщить, что надвратная башня нами захвачена и стены полностью контролируются стражей Хемрода,– сказав это он махнул рукой и из толпы вывели десяток пленных солдат, конвоируемых наемниками.– Есть еще пленные, но им сейчас оказывают помощь. Как вы понимаете, на скорую помощь со стороны короля вам рассчитывать не приходится.
– Ну и чего вы хотите?
– Странный вопрос, тем более, что ответ вам известен.
– Хорошо, я отпущу пленницу. Но только при условии, что вы заберете ее и покинете Хемрод.
Вот молодец. Понимает, что для него пахнет жареным, но так же отдает себе отчет в том, что за потерю столь важного заложника ему грозит гневный выговор, а вот потеря города может оказаться куда дороже. А так, отпустит женщину ставшую причиной недовольства и горожане успокоятся. Вот только было уже поздно. Если бы он высказал это до прихода Георга или хотя бы, до того как он вышел на площадь, то шанс на успех у него был, а сейчас он его уже лишился.
Казалось бы, хороший расклад. Забирай матушку и уходи. Но вот поступить так Георг не мог. Теперь, не мог. Потому что был еще и брат, который будет рисковать, рвать жилы ради того, чтобы сохранить королевство в целостности.
Можно было поступить и иначе. Вызволить матушку и оставить все как есть. Но и тут он теперь был связан. Ведь ему придется дать слово чести, а это уже даже не то же самое, что честь наемника, тут ступень выше и коли ввязался в это, будь добр соответствуй. Начинать свой путь в качестве рыцаря и барона с бесчестья никак не хотелось, этому противилась вся его натура. Была и иная причина. Люди стоящие за его спиной, которые открыто выказали неповиновение королю, вступившись за матушку Аглаю.
– Нет, сэр Айвен. На такое я пойти не могу.
– Отчего же так? Вам не дорога жизнь вашей матери?
Вот странное дело. Парламентера не тронь – это противно чести. Слово свое не нарушай – это противно чести. А угрожать жизни невинной старушки – это нормально. Все-то у этих благородных ни как у людей.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
