нем истуканами, тут попадались кустики лысых растений, лишенных всякой листвы, камни, поросшие склизким мхом, в самых неожиданных местах цепляли ноги, а иногда шуршание сухой травы раздавалось где-то внизу справа, намекая на змей или других ползучих существ.
От нечего делать я стала считать. Секунды складывались в минуты, а минуты в часы, часы – в дни. Ступни утопали в мягкой земле, вязко застревали время от времени, но я усилием воли заставляла себя идти дальше. Казалось, если остановлюсь, никогда не смогу вернуться обратно. Куда «обратно», я не знала, и все же упрямо плелась наравне с другими, наматывая круги вокруг чахлых деревьев, шугаясь подозрительных движений на уровне ног.
Прошло три дня. Я стала примечать, что в Ничто существует смена дня и ночи. Днем бродячие фигуры двигались спокойно, меланхолично. А ночью, они оживали. Иногда оглядывались, жутко пялясь несуществующими глазами в темноту, будто высматривая кого-то. Мне вовсе не хотелось быть этим кем-то, поэтому я инстинктивно пряталась где могла. То, пригибалась, ныряя в более густой туман, то заходила за достаточно толстый столб дерева.
На четвертый день я ощутила усталость. Даже подсчет вялотекущих минут стал казаться бесполезным занятием. Зачем мне подсчитывать время? Очевидно, теперь я останусь здесь навсегда. Более того, нужно ли мне ходить? Если я сяду отдохнуть и погружусь в дымчатую марь, наверняка ничего страшного не случиться. Я просто усну, и прекращу отчитывать тягучие мгновения…
– Не спи! – властный приказ ворвался в мое сознание вспышкой озарения.
Такой знакомый голос. Привлекательный. Он вызывал во мне бурю чувств, которым было не место в Ничто. Я отмахнулась. Приметила отличное место для отдыха. Вот здесь, под этой изворотливой корягой мне самое место…
– Ками, не покидай меня, прошу – шепот, полный отчаяния, глухой боли. Звуки шли издалека.
Я посмотрела наверх, но там господствовала Тьма. Клубились бесконечно-черные облака, и ни следа какой-либо жизни. Что удивительно, Безликие тоже подняли лица, ища источник слов, который посмел потревожить их покой.
– Доченька, вернись, – всхлип родного голоса.
– Ты обещала, подруга! – нервное восклицание грянуло, расчертив небо молнией. В Ничто начинался дождь. Первая капля сорвалась с неба, и упала на мой лоб, стекая по коже внизу. Нос защекотало. Я потянулась рукой почесать его, смахнуть непрошеную гостью, но мои пальцы коснулись идеально ровной поверхности. В панике, я начала ощупывать лицо двумя руками, но не находила глаз, рта, бровей и век. Теперь, тот факт, что мои легкие по-прежнему дышат, а несуществующие глаза – видеть, вызывал оторопь. Ноги застыли на месте.
Рыхлая земля вспучилась, расширяясь, затягивая меня вниз. Ползла мягкой кашей по лодыжкам, поднималась до колен, достигала беззащитных бедер…
– Не сдавайся! – снова приказ, разрубивший небесную черноту.
Ноги слушаются, вырываются от оков почвы и снова бредут, оставляя за собой глубокие следы. Я по-новому смотрю на моих собратьев по несчастью. Фигуры движутся, некоторые застывают и проваливаются под землю, словно изголодавшийся странник втянул в рот длинную макаронину. Со смачным чпоком пропадали силуэты один за другим, но я старалась не поддаваться и поднимать ноги до тех пор, пока хватит сил.
Усталость подкралась незаметно. Сначала потяжелели руки, наливаясь свинцовой кровью, потом глыбы упали на плечи, придавливая меня к жаждущей поглотить очередную жертву земле. В итоге, я приметила очередной кустик, и села, не в силах больше сопротивляться. Поверхность подо мной пришла в движение, волнообразно вспучиваясь, ненасытно урча. Где-то в душе мелькнула затаенная радость – долгожданный покой, наконец, пришел и ко мне.
– Мы ее теряем, отойди, – другой голос, в нем слышаться грозовые раскаты и шум вечернего ветра.
Мои глаза смотрят наверх, пока тело проваливается, постепенно сливается со странной субстанцией. Слишком поздно. Я выдыхаю, отдаваясь на волю объятиям Бездны. На губах появились вязкие капли, которые я слизываю в каком-то одуряющем экстазе. И делаю глоток.
Небо разорвало вспышкой ослепительно яркого света. Зажмурилась, возмущенно всхлипнула, и потянулась рукой туда, куда меня так манило. Грудь прострелило резкой болью, лицо запылало, неясный шум нарастал с каждой секундой, вибрируя в Ничто, разрушая его до основания, выковыривая деревья с корнями, рассеивая туман. Меня засосало в открывшуюся прореху сильным ветром, последним, что я запомнила стали яркие синие глаза, склонившиеся надо мной и теплая ладонь, с силой выдернувшая меня из этого кошмара…
Глава 23. Невеста
Разрозненные кусочки мозаики не желали складываться в цельную картинку. Они кружились, то приближаясь, то отдаляясь, но только стоило мне ухватить один, как другой терялся из виду, и так по бесконечно безумному кругу.
– Ты сумасшедший, Эйнар, – говорил упрямый голос в одном из крохотных фрагментов.
– Знаю, – устало отзывался собеседник, – это был единственный способ. Два прорыва в течение часа – большой риск даже для устоявшегося мага, что уж говорить о Камилле.
Я ощущаю острое прикосновение в районе предплечья. Не надо меня трогать. Особенно такими странными… когтями?
Фрагмент сменяется следующим.
– Она очнется до Отбора? – деловой тон кажется противным и враждебным, – и какой Тьмы тут происходит? – он срывается на писклявый крик.
– Успокойся! – бархатные переливы ассоциируются у меня с пламенем и восторгом, – сейчас основная задача – спасти девушку, а не организация твоего бессмысленного мероприятия.
– Как вы сказали, господин Азаил? Отбор – бессмысленный? С каких пор кто-то вроде простого преподавателя, может делать такие заявления? Мне нужна эта девушка, я хочу сделать ее будущей императрицей, – безапелляционно закачивает первый, и, не слушая дальнейших слов, разворачивается и уходит.
– Вот же… Сопляк, – рычит демон, – как считаешь, Эйнар, скоро очнется твоя невеста? – он с такой яростью выдыхает последнее слово, что даже я, лежа в беспамятстве, проникаюсь.
Я бы хотела погладить напряженную спину, почувствовать, как под рукой расслабляются мышцы, увидеть его настоящего… Так хотела, но… Снова новый кусок сметает со скатерти воспоминаний предыдущий отрывок.
– Камилла! – девчачий голос кажется мне смутно знакомым, – Вот Тьма! Как ты похудела, подруга. Совсем истощала с нашей последней встречи. Тогда ты была похожа на живую, хоть и металась в каком-то странном сне. Ректор уверяет, что ты скоро придешь в себя. Жду не дождусь, когда мы снова возобновим наши воскресные посиделки и походы по магазинам. Кстати, мы с Ларре снова сошлись, так что у меня масса новостей…
– Не утомляйте больную, – жесткий тон выдал в женщине лекаря, – я и так с ног сбилась опаивая ее тоническими и восстанавливающими зельями, аура напоминает одну сплошную дыру, и если бы не подпитка… Впрочем, вам это знать не обязательно, ступайте, девушка, вашей подруге нужны покой и ти-ши-на.
Проваливаюсь в беспамятство. На этот раз оно напоминает спокойное море, ласково укачивающее меня на теплых волнах. Я вижу сладкий сон. Запах ладана и окружавшая меня спокойная Тьма уносят меня в воспоминания о Храме Семи Стихий.
– Первородные были уникальными существами. Ты многое узнаешь сама, но
