Она улыбнулась:
– Ладно, держи порох сухим. А если серьезно, то не заходи на землю Томпсонов ни под каким предлогом, отец приказал стрелять всякого, кто попадется на глаза.
– Учту.
Гейбриел вышел вперед.
– Я провожу тебя до границы, мне все равно надо скот перегнать с дальних пастбищ. Мы с Макенной решили, что стоит держать животных поближе.
– Да, – подтвердил Шейн, – я пригоню мулов и коров с восточного пастбища, а ты, Гейбриел, займешься западным.
– Я не Белоснежка, Гейбриел, – сказала Рейчел, – за мной не нужно таскаться по всей округе.
Кэтлин заметила, как потеплел взгляд Рейчел, когда Гейбриел все же вскочил в седло своего пятнистого скакуна. От ее внимания также не ускользнуло и то, что Рейчел подождала индейца, и то, что они поехали бок о бок, молча, как старые добрые друзья, которым приятно просто помолчать в компании друг друга.
– Как ты справилась одна с Бесси? – спросил Шейн, положив руку на плечо Кэтлин.
– Что?
– Я говорю, как ты добралась без моей помощи?
Он наклонился и коснулся своими губами ее губ. Кэтлин почувствовала легкое головокружение, но остановила Шейна.
– Иногда с тобой труднее, чем с любым мулом.
На ужин в этот день было печально известное рагу из зайчатины с шалфеем в исполнении Мэри. На гарнир индианка подала какой-то корень, по вкусу напоминающий картофель, и дикую зелень, сбрызнутую жиром от бекона. Ну и естественно, Мэри напекла большое блюдо своих лепешек.
Разнообразия ради Мэри положила все в новую фаянсовую посуду. Кэтлин было любопытно, что бы подумали ее мама и бабушка, если бы узнали, что из их фамильного фаянса вкушают пищу индианка, ковбой и Шейн Макенна. Пожалуй, маму больше всего расстроило бы последнее.
Обычно после ужина мужчины поднимались из-за стола и шли по своим делам, а женщины, как водится, оставались убирать со стола. Но сегодня у Кэтлин были другие планы. Она подождала, пока Джастис справится со своей порцией, и достала из-под фартука книгу.
– Я обещала Дерри почитать после ужина, надеюсь, вы не возражаете, если я почитаю сейчас? Здесь хорошее освещение.
Не дожидаясь ответа, она открыла зеленую книгу в богатом кожаном переплете. Это была «Тысяча и одна ночь», переведенная с арабского Эдвардом Лэйном[5].
Дерри вскарабкалась на колени к тете, и Кэтлин на-ала читать мягким, спокойным голосом. Прочитав несколько страниц, она украдкой взглянула на присутствующих. Гейбриел внимательно слушал. Джастис делал вид, что его бесконечно интересует хлеб, хотя на самом деле он только катал его по тарелке.
Когда Кэтлин дочитала до того места, где прекрасная арабская принцесса заворожила султана своим рассказом, ее слушатели были покорены. Даже Шейн подался вперед, внимательно вслушиваясь в каждое ее слово.
Дерри дышала глубоко и спокойно, склонив голову на грудь Кэтлин.
– Спишь, девочка? – спросила она. Дерри не ответила.
– Почему перестать читать? – спросила Мэри и подлила Кэтлин еще кофе. – Хорошая сказка. Почти как индейская. – Она посмотрела на толстую книгу и спросила: – Есть еще?
– Конечно! Тут много сказок. Про джиннов и сокровища, про путешествия и славных героев. Но Дерри уже пора укладываться.
Мэри не унималась:
– А завтра читать, да?
– Посмотрим, – уклончиво ответила Кэтлин. – Если Дерри захочет еще. – Она невинно посмотрела на индианку. – Она может попросить другую книжку.
– Не, – ответил за Мэри Джастис, – она захочет услышать продолжение. Дерри любит джиннов.
– Я отнесу малышку наверх, – предложил Шейн. Когда они втроем вышли из кухни, она услышала, как Гейбриел спросил Джастиса:
– А кто такие эти джинны?
– Это такие животные, – нашелся мальчишка, – они у них в Ирландии водятся. Вроде ласки, только больше.
Наверху Шейн стоял и терпеливо ждал, пока Кэтлин снимала с Дерри все юбки, кофточку, облачала ее в ночную рубашку и укладывала спать. Подоткнув одеяло, она сама подошла к нему.
– Надо было ее вымыть перед сном, – прошептала она Шейну.
– Знаешь, я думаю, что малышке пора отвести отдельную комнату, – ответил Макенна и обнял ее за талию.
Кэтлин вывела Шейна в коридор и закрыла за собой дверь.
– Не знаю, сможет ли она привыкнуть. Она спит со мной с тех пор, как мы выехали из Ирландии.
Шейн прижал Кэтлин к стене.
– Может, пора пересмотреть свои привычки? Я тоже хочу спать с тобой. – Он поцеловал ее в губы. – Я хочу тебя, Кэтлин Макенна.
Сердце Кейти отчаянно забилось. Ноги почти не держали ее. Желание переполняло все ее существо. От низа живота вверх поднималась сладостная истома.
– Интересное предложение, – прошептала она, – надо обдумать его на досуге.
Они не были вместе так долго, что Кэтлин не знала, что нормально в ее ощущениях, а что нет. Она тянулась к Шейну, как роза тянется к каплям дождя.
– Сейчас, Кейти, я хочу тебя сейчас.
Кэтлин задрожала.
– Нет, Шейн, потерпи, дети еще не спят.
Она хотела, чтобы он поднял ее на руки, отнес в свою комнату и любил ее, любил... Но она все еще не была уверена. Многое она еще не поняла про нового Шейна Ма-кенну. Многое ее пугало в нем.
Шейн кивнул:
– Верно. Мне тоже некогда сейчас. Гейбриел будет охранять скот с полуночи до рассвета. Но первая смена моя. Он должен поспать хоть несколько часов. Я постучусь в твою дверь, когда вернусь.
– Не знаю, Шейн. Я хочу, чтобы у нас все было по-правильному. А что, если я забеременею?
– Тогда это решит все наши вопросы, не так ли? Дождись меня, Кейти. – Он пристально посмотрел ей в глаза, затем резко развернулся и спустился по лестнице.
Кэтлин с тоской посмотрела ему вслед.
– Приходи поскорей, – прошептала она.
Шел уже десятый час, когда Мэри закончила все дела на кухне и ушла в свою хижину. Кэтлин сидела за обеденным столом и пришивала рукав к платью, которое она мастерила для Дерри. Когда она убедилась, что Джастис уснул у себя в комнате, она согрела воды, чтобы помыться.
В доме царила полная тишина, только дрова потрескивали в печи. Лунный светлился в окно. Куском французского мыла, которое Кэтлин привезла с собой из дома, она намылила все тело, затем смыла пену водой и вытерлась насухо чистым полотенцем. Она старательно расчесала волосы.
В помещении было тепло, но она покрылась гусиной кожей. Она нервничала, как невеста перед первой брачной ночью. Да она и была невестой. С Шейном они провели вместе лишь несколько часов, после чего он уехал в Америку. И она не была с мужчиной больше восьми лет.
Жаль, что она отдала ему тогда свою невинность. Если бы они не провели ту первую ночь вместе, ей не пришлось бы доказывать ему, что она была верна все эти годы.
