…Я снова и снова с тягостным чувством вины вспоминаю полные слез глаза той девочки, хотевшей верить хоть во что-то. Кем она стала? Полунищей учительницей? Путаной? Наркоманкой? «Челночницей»? Или удачливой предпринимательницей, вроде Хакамады, похожей на плотоядную лиану? Не знаю. Знаю только, что я не мог не написать мои первые повести так, как я их написал… Не мог не быть колебателем тех обветшавших основ. Я не хотел, да и не должен был подпирать своим словом рушащиеся своды. Но сегодня мне грустно, неуютно на руинах исчезнувшего мира под кущами, шелестящими свеженапечатанной долларовой листвой. Нет, слава богу, я не оказался, подобно многим властителям советских дум, на обочине жизни и литературы. Читатели и издатели ко мне благосклонны. Не изменяя своим принципам и убеждениям, я вполне вписался в новую ситуацию.
Но почему же мне так грустно, черт возьми?
Почему?!
Март 2001
ПОЭЗИЯ
Стихи об армии
В армию
Обноски отцовы,Затертый мешок вещевой.Последнее словоС улыбкой: «Останусь живой!»
А все-таки горько —Стремительно, в шесть без пяти,Бог знает насколькоИз теплого дома уйти.
Уйти спозаранкуИ знать, что иначе нельзя,Кусочек «гражданки»С собою в мешке унося.
Мы ведаем смалаПро долг свой и Родину-мать.Мой долг для начала —С колонною в ногу шагать.
1976
На плацу
…Взвод ногу пружинисто взводит —Удар глуховато-тяжел.И мысли внезапно приходятО совершенно чужом —Ведь каждый за собранным взглядомБезмерное что-то таит.И думы шагающих рядомПерекрывают твои!
1976
Из дневника рядового
На Родине другие небеса!
Двадцатый век! Ты этому виною,Что можно за неполных три часаПеренестись туда, где все иное!И обменять российскую метельНа мелкий дождь, что над землею виснет.Привычную одежду на шинель,А женщину любимую — на письма.И как-то сразу подобреть душой.Душой понять однажды утром сизым,Что пишут слово «Родина» с большойНе по орфографическим капризам!
1976
Возвращение
Значкам, погонам, лычкамОтныне вышел срок.И надо ж — по привычкеРука под козырекВзлетает… Я ж вернулся!Я в штатском. Что за вздор?«Бывает!» — улыбнулсяМолоденький майор.Пора тревог полночных —Армейская страда!И как-то жаль «так точно»,Смененное на «да».
1977
Солдатский сон
Мне снится сон! Уже в который раз:Осенняя листва в морозной пыли,Приспело увольнение в запас,Друзья ушли, а про меня забыли!Наверно, писарь — батальонный бог —Меня не внес в какой-то главный список.А «дембель» близок, бесконечно близок,Как тот, из поговорки, локоток.Я вновь шагаю по скрипучим лужамНа ужин строевым, плечо к плечу.Смеется старшина: «Еще послужим!А! Поляков?!» Киваю и молчу…
1978
Воспоминания о ночных тревогах
В сапоги задвинув ноги,Застегнувшись на бегу,Выстроимся по тревогеВ две шеренги на снегу.Знаем, что комбат проверит,Как умеем мы стрелять,Взглядом недовольным смеритИ пошлет нас досыпать!А над нами — звездный трепет,Тени черные ракит.Мы-то знаем: враг не дремлет —Он, всего скорее, спит!Главный враг для нас с тобою —Мартовские холода,Ведь тревога боевоюСтать не может никогда!В темень «трассерами» лупимВсе мишени наповал…
Молодым я был и глупым.Ни черта не понимал.
1982
Пять минут
Юрию Смирнову
Светилось небо голубое,Летел над плацем птичий щелк.На пять минут веденья бояПредназначался наш артполк,Чтоб спохватились остальные,Крича команды на бегу,Чтоб развернулись основныеИ крепко вдарили врагу!Чтоб с гордостью рапортовали,Как, множа воинскую честь,Артиллеристы простоялиНе пять минут, а целых шесть!И что противник откатился,Потери тяжкие неся,И самолично убедился:Нас провоцировать нельзя!Врагу ответа никакогоДругого не было и нетУ нас от копий Куликова —До баллистических ракет!…А мы служили, не печалясь,Мы знали, как нас дома ждут.И все-таки предназначалисьНа пять минут.На пять минут…
1982
На полигоне
Заряд составлен. Точная наводка.Но вот: «Огонь!» — наушники гремят.И в гуле приседает «самоходка»,И где-то в небе шелестит снаряд.И словно бы порыв густого ветраБьет в перепонки, давит на виски,А где-то — за четыре километра —Земля, вздымаясь, рвется на куски…
Ложилась пыль на черные погоны.И струйки дыма из-под ног росли.Мы частой цепью шли вдоль полигона,Осколки выбирая из земли,Распаханной не плугом — мощью грубой,Засеянной дождем семян стальных,Похожих чем-то на драконьи зубы…Бог ведает, что вырастет из них?
1982
Непережитое
Стихи о невоевавшем отце
Моим родителям
А мой отец не побывал на фронте.Сказал майор, взглянув на пацана:— Вот через год, когда вы… подрастете… —А через год закончилась война.А через год уже цеха гудели.И мой отец не пожалел трудов,Чтоб на российском, выдюжившем телеБелели шрамы новых городов.Но мирные заботы уравнялиХлебнувших и не видевших огня,И в нашем общежитии в медалиСвоих отцов играла ребятня.На слезные расспросы про наградыОтец читал мне что-то из газет.— Не приведи! Но если будет надо,Заслужим, а пока медалей нет! —Я горевал. А в переулке сонномАзартно гомонил ребячий бой,Но веяло покоем, миром, словноНевыдохшейся майскою листвой.И мне, над кашей бдевшему уныло(Пока не съем — к ребятам не пойду!),Все реже, реже мама говорила:— Эх, нам в войну такую бы еду! —…Тянулись дни, и годы пролетали,И каждый очень много умещал.И я забыл, взрослея, про медали,Да и отец уже не обещал.Но каждый раз, услышав медный голос(Наверно, доля наша такова!),Отец встает. Но речь опять про космосЗа холодящим — «ГОВОРИТ МОСКВА…».
Сумасшедшая
