Вон опять она, тень среди деревьев. Теперь уж никаких сомнений: оборотный зверь. Здоровый, неуклюжий с виду. А на самом-то деле только ему в лапы попадись - узнаешь, какой неуклюжий.
Бежит быстро, вот-вот уйдет. Видунье преследование почуял?..
Земля из-под ног все вниз и вниз уходит, под уклон. А впереди еще круче спуск - овраг какой, что ли? Глубокий, видать - от деревьев одни макушки виднеются. Но зверь-то, пожалуй, одним прыжком - и на дно оврага этого. Стрелять надо, пока не скрылся из виду.
Схватила Ярла лук, стрелу. Тетиву натянула.
"Ну вот, убьешь сейчас, и... и все, никакой для Талвеона надежды". Опять непрошеный голос в голове. И другой: "Стреляй, чего медлишь, делай свое дело!" Больно уж в последнее время много их, этих голосов. Говорят, только у сумасшедших голоса в голове...
Сорвалась стрела, слетела с тетивы. И - мимо, ушла в сторону, ларву ни малейшего вреда не причинив. Это постараться надо, чтобы так промазать позорно... Зверь услышал шорох, замер, заозирался. Ну, теперь-то уж нельзя не попасть, невозможно! Вытащила Ярла новую стрелу, но - упущен момент. Гигантскими скачками помчался вперед зверь, мгновение - и прыгнул вниз, как она и ожидала. Пока добежала Ярла до обрыва, пока присмотрелась - все, некого высматривать. Внизу не видать никого, на другой стороне оврага и подавно. Затаился ларв? Выжидает, не появится ли кто на спуске? Ну, если выжидает, так дождется. Спуск крутой, человеку прыжком не преодолеть, да каменистый. Карабкаться придется, за камни выступающие цепляясь, за ветки кустов - вот уж ненадежная опора, непонятно, как сами эти кусты на такой крутизне растут-держатся. Да поосторожнее карабкаться, если не хочешь сорваться и шею свернуть.
Спиной к врагу - это значит, приманкой сработать. Руки заняты, так хоть в зубах кинжал-стилет зажать - его всего безопаснее, у него заточенного лезвия нету... И через плечо поглядывать, готовой быть: если метнется откуда тень - от этих камней, от кустов оттолкнуться, да метнуться навстречу ей, да успеть кинжал рукой перехватить...
Но не прельстился зверь приманкой. Внизу оказавшись, перевела Ярла дух. Заново стало за свой промах стыдно. Или за то, что не совсем случайный он... Ну зачем во время свидания с Талвеоном эта мысль глупая, бестолковая появилась у нее, и теперь вот толкнула под руку? Могло бы ведь все закончиться уже... Могло бы, да не закончилось.
Так и пробродила Ярла остаток ночи по южной лореттской окраине, пытаясь снова зверя выследить. Но тот не показался больше.
***
Вейр Дарн возвращался домой поздно. Он трудился в кузнице Скьорга, и сегодня из-за срочного заказа хозяин всех работников аж до второй половины ночи задержал. Такое и прежде бывало. Скьорг не слишком-то считался с тем, что люди и отдыхать должны. Не хочешь на другого спину гнуть - так иди, свою мастерскую открывай. А денег-то на нее где взять?
Вейр проголодался. Обед, который жена с собой дала, еще засветло съел. Ну, уж она-то, Мирлен, и теперь позаботится, чтобы горячий ужин его ждал. Даже в такой поздний час. Еда у них все больше простая: картошка, да овощи с огорода, да кусок рыбы, может, и свежий хлеб. Но с голоду и простое вкусно. Вот умыться как следует, смыть с рук, с лица копоть да пот, и за еду. А потом и в постель. Вейр устал, конечно, но не настолько, чтобы сразу упасть и заснуть, чтобы красота жены его равнодушным оставила. Да, красавица у него Мирлен, тут уж повезло так повезло. Но работать ей много приходится и по дому, и в огороде. Жаль, состарит ее работа прежде времени...
Но грустные мысли эти гнал от себя Вейр. Исчезали они, развеивались. Есть у них с женой у обоих пока силы, и молодость еще не ушла. Лучше о приятном подумать. О кульке с подарками, например, который в кармане припасен. О том, как им жена и дочка обрадуются... Днем в кузницу коробейник заглядывал, всякими недорогими безделушками торгующий, ну и не удержался Вейр, купил куклу для дочки, а Мирлен - красивую шкатулку для шитья. Пустяки, конечно, а все приятно. Жене сегодня подарок отдать надо, а дочурка-то спит давным-давно, ей завтра.
Вечер прохладный. Да и вообще не жаркое в этом году лето, солнца мало, небо все тучами хмурится, а то и вовсе дождь зарядит. И на своем огородике много не вырастишь, и на ярмарках по осени купить толком будет нечего, а что привезут крестьяне, то задорого станут продавать. По всей округе только и разговоров, что про неурожаи.
Впрочем... не только. Еще про случаи эти, про убийства.
Едва подумал так Вейр - особенно холодным ветерком потянуло. Или не то, не в ветерке дело? Будто и не обычный холод, а изнутри что-то... Сам не понимая еще, что это предчувствие значит, ускорил Вейр шаг. Быстрее нужно домой...
Вроде, не из трусливых он, да и не из слабых - всегда за себя постоять умел. Сам, первым, в драку и по ранней молодости не лез, но если уж заденет кто, да еще несправедливо - не давал спуску. Но теперь вот царапнуло что-то по сердцу - страх?.. Поначалу чуть не бегом бежать заставил. Но потом приказал себе Вейр остановиться, оглядеться по сторонам. Надо же понять, в чем тут дело?
Но вокруг - ничего как будто. Точнее, все как всегда: дома с темными окнами, где-где одно светится - какая-нибудь швея засиделась, заработалась, заказ доделывает. Тишина... И до своей улицы почти уже дошел.
Дальше Вейр зашагал, но не отпустила тревога. Опять разговоры про оборотного зверя вспомнились. И про Снорра Гуорна, который неподалеку жил, через несколько кварталов. Неплохой был человек, хотя и непутевый малость. Ему бы остепениться, семью завести... да не судьба.
До Снорра-то Вейр не больно верил, что и вправду оборотный зверь в городе. Может, собака какая здоровая взбесилась, а люди добавили, напридумывали... А теперь уж не скажешь, что напридумывали. Уж Снорр-то от собаки отбился бы, тоже был не слабак. Тут волей-неволей в ночную тварь поверишь.
И вдруг совершенное ясно почувствовал Вейр на себе чей-то взгляд. И шорох услышал за спиной, шуршание шагов. Оглянулся - никого. Да что такое с сегодня ним? Переработал, что ли?
Но шум отчетливее стал. Нет, не обманывает слух. Есть кто-то позади, хоть и не видать... Пошел Вейр быстрее. Не задерживаться тут, тогда все нормально будет.
Шаги неведомые все ближе, ближе, частые, скребущие какие-то - не человек на двух ногах идет, зверь на четырех лапах... Побежал Вейр. А самому стыдно: вот, словно последний трус от опасности драпает.
Но холод в сердце все сильнее. Не только шаги, дыхание преследователя слышно... Ну не кричать же, не звать на помощь? Взрослый мужик, а будет орать, как девица истеричная.
Сердце так и колотится. Этот, за спиной, рычит, точно дикий зверь, и зловонием как будто доносит от него, как... нет, не как от зверя. Как от левобережного злого духа. От них, говорят, зловоние бывает страшное...
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
