Рейтинговые книги
Читем онлайн ВИА «Орден Единорога» - Наталья Лукьянова

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 38 39 40 41 42 43 44 45 46 ... 96

— Комедия какая-то тут происходила, ей-богу, — с тревогой и досадой проговорил Санди. — Двоих из четверых явно пристрелили издалека болтами, из арбалета, а потом, уже постскриптум, демонстративно закололи специальным ударом против вампиров. Боже мой! Челюсти-то еще чьи! Аделаид, ты заметил, у них у всех зубы на месте? — воскликнул он чуть позже с брезгливым ужасом.

— У них все на месте, — деловито отрапортовал тролль, а Битька, преодолевая ужас и отвращение, сквозь пальцы рассмотрела белеющее у сапога Санди.

— Знаешь, это напоминает одну штуку из нашего мира, то есть я не говорю, что она такая же точно, но очень похоже на челюсти Кинг-Конга из пластмассы: малолетки в пионерлагерях такими друг-друга пугают.

— Вот я и говорю: комедия какая-то, — раздраженно пнул челюсть Санди, тут его кивком подозвал Аделаид. Битька срочно пристроила ушки на макушку: ее явно не собирались вводить в курс дела, а это при том, как тревожно забилось ее сердце.

— Это его кровь, — тихо бормотал почти в ухо Санди тролль. — Не понимаю, зачем он лежал на груди у трупа, раньше за ним подобных наклонностей не наблюдалось, — и он с осуждением глянул в сторону мигом покрасневшей Битьки.

— Не говори ерунды! — резко одернул перкуссиониста рыцарь, и тот едва не окаменел с горя, но было не время. — Ясно, что он упал на тело, ослабев от раны. Да, думаю, ты прав, что это не кровь несчастного псевдовампира, все ранения на другой стороне, а тут струйка текла из размазанного по поверхности пятна. Кстати, натоптано тут не пятерыми.

— Комедия игралась при аншлаге! — важно заключил тролль.

— Хотел бы я встретиться с режиссером. Думаю, он заслужил бы не только аплодисменты, — зло пробормотал Санди (не стоит удивляться наличию в словарном запасе наших героев не типичных для их времени слов: за время дружбы с пришельцами из иного мира они многому у них набрались).

ГЛАВА 35

— Номер два, — удачно пошутил Рэн, имея в виду круги ада. Больше в течение трех дней он не шутил, и потом еще в течение пяти, когда был без сознания. Номером два была довольно обширная комната без окон, переполненная мало совместимыми с жизнью приспособлениями.

Во время пребывания в ней Рэн, как ни странно, не выучил ни одной рок-композиции. С губ его к его собственному удивлению, вместо героических баллад или даже молитв срывались странные слова и мелодии типа : «Больно мне! больно! Умирает любовь! „или „Ты скажи, ты скажи, че те надо!?“или „Ветер с моря дул!“, «И после смерти мне не обрести покой! Я душу дьяволу продам за ночь с тобой!“. Песни откровенно дурацкие и орал их Рэн как придурошный, так, что ему самому становилось вдруг смешно. Тем более, что в пыточной сами по себе появлялись странного вида глюки: мужчины с алмазами вместо глаз; две молниеносно бегающие от стены к стене девицы, при том непрестанно целующиеся взасос и кричащие, что их не догонят (кстати, их и не догнали); мужик с накрашенными губами и зализанными волосами, манерно умирающий на белом-белом покрывале; пожилая дородная женщина в шапочке с заячьими ушками отплясывающая канкан с двумя весьма еще молодыми мужчинами: один сверкал безумными черными глазами, другой не менее безумной тридцатидвухзубой улыбкой, оба были сперва в таких же шапочках, а потом вообще начали превращаться в разнообразные непонятные, а иногда непотребные предметы, и так далее.

Однако, когда стало совсем уже тяжело и страшно, на ум пришло: «Прощайте, товарищи! Все по местам! Последний парад наступает!». А мимо зашагали, тяжело чеканя шаг, митьки в тельняшках и бескозырках. Они сурово подмигивали, вздымали вверх метлы, утешали видением припрятанных под полою бутылок самогону. В колоннах, подпевающих мальчику, он различал знакомые лица БГ, Курехина, Сукачева, Шевчука и других товарищей. Врагу не сдается наш гордый «Варяг»! Пощады никто не желает! Врагу не сдается наш гордый варяг! Пощады никто не желает!..

Пощады и не было.

— И что же? Сыграете мне что-нибудь, мой юный друг? Споете? Ну, не клещами же мне из Вас вытаскивать? — барон Амбр откинулся на подушки, весело рассмеявшись удачному, на его взгляд, каламбуру.

Рэн передразнил его, растянув губы в гримасе, и протянул руку за круглым оранжевым плодом с толстой пористой поверхностью.

— Это оранж. Его чистят.

— Я знаю, — Рэну захотелось было добавить, что угощался он такими во дворце анджорийской принцессы, но подумалось, что это будет выглядеть, будто он выпендривается, наподобие его разыгрывающего из себя доброго приятеля тюремщика. Поэтому просто вгрызся в толстую шкуру и, откусив кусок, прицельно выплюнул в бокал своего сотрапезника. — Извините. С ножом у меня аккуратнее получается чистить фрукты.

— Счас. Нож, вилку, алебарду и топор.

— Не доверяете? — Рэн с удовольствием вытянулся на гигантской шкуре, похоже медвежьей. Несмотря на отвращение к собеседнику, ему нравилось, что потолок высокий, воздух свежий, как и еда, и никто не выворачивает суставы и ничего не втыкает в различные части тела, и юноша старался максимально использовать выпавшую передышку.

— Крепкие нервы и стоическая психика. Фатализм крестоносца. Или я до сих пор не изъял из Вашего обращения понятие «надеяться на чудо»? Представьте себе: моя страна полностью находится под землей. Это собственно замок. Даже нет, это каменная коробка наподобие той, в которой вы провели первую неделю пребывания у меня в гостях, с четко известным количеством клетушек и выходов на поверхность. Каждый выход охраняется, а для каждой клетушки нет понятия неприкосновенность жилища. Мои солдаты входят в любое помещение моей страны, как ветер входил в дома Белого города. Кстати, как вы думаете, каким образом Белый Город, не говоря уж о самом Боге, допускают противоестественное существование моей страны?

— Все ваше население, наверное, давно сошло с ума… — внутренне содрогнулся Рэн.

— Люди — такие твари. Привыкают ко всему, — в голосе барона слышалась смесь самодовольства, брезгливости и в то же время застарелого удивления. — Хотя к физической боли и собственной беспомощности привыкнуть невозможно. Так? Или нет? Вы ведь у нас уже эксперт, О' Ди Мэй? Моими стараниями.

— Ну что вы, барон! Какое там привыкнуть! Столько разнообразия! Обоссаться от страха — обалденное в своей новизне ощущение. Кстати, на счет надежды, надеюсь, когда-нибудь я сумею помочь и Вам получить это незабываемое впечатление. Так что, барон, пытаясь убить во мне надежду, вы только порождаете во мне все новые и новые упования. Например, ваш упоительный рассказ о том, как чудесно вы тут все у себя устроили — после него я твердо решил Вас убить.

— Бог мой! Кто это передо мной? На мгновение мне показалось, что это не тот сопливый мальчик, что ныл и плакал в руках палача, а сам рыцарь Сандонато. Его чудесные принципы: «С нами Бог»и «Есть человек — есть проблема, нет человека — нет проблемы». Ты, кстати, не знаком, наверное, с принципами звездных гороскопов? Так вот, твой приятель Санди по указаниям звезд — Стрелок, а именно из этого знака появилась большая часть всех тиранов подлунного мира. Остановись он в какой-то из тех стран, какие так чудесно освободил от чужого гнета, и бедный народишко получит еще более чудесного железнорукого правителя. Ты можешь, конечно, сказать мне о мычащей корове, но, поверь, исключительно скука и страсть к экспериментам над человеческой натурой толкнула меня на создание своего кукольного баронства, твой же Сандонато просто иначе не сможет — примитивное устройство, сильная воля и недалекий ум.

Во время рассуждений барона Рэн лишь слегка морщился, поверхностно воспринимая выпады врага по поводу его друзей: для себя он уже все решил и, как без разницы сколько раз упадет на землю платок, который мы уже твердо решили выстирать, так и что бы не делал Кру, участь, ждущая его, неизменна. Удивляло Рэна другое. Ведь это правда (нет, конечно, не умолял он и не плакал), но были, были моменты там, внизу, о которых ему совсем не хотелось бы вспоминать, откуда же опять вернулось достоинство и какая-то гордость, что ли? Почему он не чувствует себя раздавленным червяком, а верит по-прежнему в то, что он человек? Мало того, есть в нем не то что надежда, вера в то, что и впредь, что бы ни случилось, в какой бы грязи ему не пришлось захлебываться, маленькое зернышко в его груди всегда будет ждать малейшего луча света или капли влаги, чтобы прорасти и вновь стать душой. Правда, появился и страх, что там — ужас. Он твердит: молчи, спрячься — сожмись, не поднимай головы и, может быть, беда пройдет стороной. Он твердит это непрестанно, и трудно не поддаваться ему.

Может, дело в песнях? Проживая их на уровне эмоций, Рэн, независимо от реалий, приобрел опыт ползанья по трамвайным рельсам и получания сапогами по морде, где, тем не менее, «ты увидишь небо»и «еду я на Родину, пусть и не красавица».

— Вот вы, О' Ди Мэй, кажетесь мне не столь безнадежно примитивным. В вас есть сложность художника, искателя удовольствий. Все эти ваши эксперименты с собственной судьбой и даже жизнью… Наверное, это следствие полукровности. Единственное, что мешает вам, как яичная скорлупа цыпленку — ваша упрямая невинность. Вы не пьете, не участвуете в буйствах, какие устраивают штуденты или крестьяне, не проломили пока ни одной головы, не зажимаете по углам девок. Я не говорю о других более аристократических способах снять со свей натуры мешающие ей узы условностей. Даже примкнув к более чем сомнительной компании, вы продолжаете блюсти идиотские рыцарские кодексы, все при том, что уже не собираетесь быть рыцарем. И туда же — на летучий корабль. Не думаю, что там смогут оценить вашу нелюбовь к ямайскому рому, или что они там хлещут бочками. Даже это ваше не такое уж тщеславное желание спотыкается о глупые надуманные ограничения…

1 ... 38 39 40 41 42 43 44 45 46 ... 96
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу ВИА «Орден Единорога» - Наталья Лукьянова бесплатно.
Похожие на ВИА «Орден Единорога» - Наталья Лукьянова книги

Оставить комментарий