отозвалась я, подумав, что после разговора с Труде мой список с кандидатурами сократился вдвое. В нем остались лишь Беатрис Корсон и Доминика Стейлз. – Как бы еще до них добраться! – пробормотала я.
– В последнее время по Прей-Экрилу ходят слухи, – заговорщицки произнесла Труде, – а к нам в лавку частенько приходят почесать языки… Так вот, говорят, очень скоро на нашем острова станет довольно жарко. Если здесь появятся регулярные войска, то, скорее всего, Всадники, из которых будут Гнев Альянса и Небесная Сотня. С ними, вполне возможно, прибудет и Беатрис Корсон. Но если здесь ожидается нечто грандиозное, что может потребовать присутствия доверенного лица короля Вестии, то можно ожидать и Доминику.
***
Выяснив у Труде кратчайшую дорогу до оружейной мастерской, я отправилась разыскивать подругу. Оказалось, идти отсюда не очень далеко, но еще быстрее было срезать и миновать квартал до улицы Славы Вестии, пройдя как раз рядом с Краем.
Вернее, вдоль него, огороженного почти на высоту человеческого росла невидимой стеной, возведенной магией и умениями Матиаса Хардегарта.
Довольно быстро я добралась до обрыва – стоило лишь пройти несколько дворов, в которых дети, как раз закончив со школьными занятиями, гоняли в футбол и играли в нечто, похожее на лапту. Мяч у некоторых то и дело улетал в Край и возвращался, отскочив от невидимой стены.
Наконец, закончились и дворы.
Дальше шел пустырь, поросший сухой и пыльной травой, за которым, если верить объяснениям Труде, через пару домов начиналась нужная мне улица. По одну сторону пустыря во дворе, заросшем пышными желтыми кустами акации, выпивала развеселая компания, а по другую сварливая жена ругала мужа за то, что тот засмотрелся на молочницу.
То и дело вопрошала у него, чье… гм… вымя его интересовало больше: коровье или продавщицы?!
На это муж отвечал невнятным бормотанием, что, наверное, не должно было означать ни первый, ни второй вариант, потому что третий – жены – ему не был предложен.
Я дернула головой, выкидывая из головы посторонние звуки, после чего остановилась на расстоянии вытянутой руки от Края, уставившись в чистое безоблачное небо. Если облака и были с утра, то их давно уже разорвал, растерзал в клочья холодный ветер.
Неожиданно для себя вспомнила свой первый день в мире Летающих Островов.
Да-да, в тот раз к Краю – правда, на другой стороне острова – меня привел Гордон Ларгет, заявив, что я непременно должна это увидеть. И я, так и не разглядев прозрачную защитную стену, хотя и напрягала зрение, все же заметила подернутые дымкой далекие очертания Гроново.
С этой же части острова должен парить Прей-Кагир, которого, теоретически, отсюда видно быть не должно.
И его не было.
Почему-то снова подумала о Гордоне. Наше с ним знакомство не слишком задалось – он меня облапал, а я едва не сломала ему руку, – но мы все-таки сумели стать друзьями. Правда, Гордон долго не мог поверить в то, что я нисколько не желаю увидеть его дракона и не смотрю на него с обожанием во взоре.
Но когда он осознал, что поползновений с моей стороны ему не дождаться, Брун он в принципе не интересен, а Хейди плотно ангажирована рыжими братьями, которые всеми силами пытались ей доказать, кто из них больший идиот…
Тогда мы с Гордоном подружились.
К тому же он старательно натаскивал нас по физической подготовке, а еще учил, как правильно призвать своего дракона. Вот и сейчас, стоя рядом с Краем, я закрыла глаза, вспоминая его науку, после чего попыталась в очередной раз установить ментальную Связь.
С каждым разом у меня получалось делать это все увереннее и увереннее – найти эту самую Связь и возобновить наш контакт, вдохнув в него новообретенную магию, надеясь, что однажды это принесет свои плоды.
Не только со слов Гордона, но еще и из учебника по Драконологии я знала, что подобного рода упражнения упрочивали эту Связь и делать их нужно так долго, пока она не станет настолько прочной, что ее уже не разорвать.
И еще – где-то в середине этого процесса дракон должен прилететь в первый раз.
Этот день ждали все Всадники, к нему готовились как к одному из значимых событий в жизни – к такому же, как свадьба, рождение детей или окончание учебы.
К тому же при первой встрече важно было ни в коем случае не испугаться и не начать дурить – вместо этого поздороваться со своей второй ипостасью, полностью открыв ей свои разум и сердце.
После чего вести себя с ней на равных. Не подавлять, но при этом не позволить животным инстинктам, которых слишком много в драконе, взять над собой верх.
Я читала об этом в учебнике, слушала слова Гордона, а еще смотрела на рыжих близнецов, с мечтательным видом уставившихся на Хейди, и думала… Размышляла, что раз уж с этим справились братья Вьерсоны, то и у меня должно получиться.
Как иначе?!
У меня обязательно все выйдет, потому что никакое я не слабое звено. Мне всего лишь нужно трудиться каждый день, работать над Связью, и однажды я заполучу целого, настоящего дракона!..
Вот и сейчас я застыла, закрыв глаза, решив немного поработать над своей Связью. Брун могла рассматривать оружие часами, так что она будет даже рада, если я приду немного позже.
Снова отыскала в голове далекое присутствие нечеловеческого разума, затем в очередной раз позвала свою драконицу, пригласив поскорее прилетать.
А еще спросила, как ее зовут.
Да, в учебниках говорилось, что именем у дракона следовало интересоваться позже, когда он появится, но мне захотелось узнать, как к ней обращаться.
Ответом стало озадаченное молчание.
«Меня зовут Маша, – добавила я, вливая все больше и больше магии в нашу Связь. – Я видела тебя во сне, но так и не смогла разглядеть как следует. Поэтому буду рада познакомиться наяву. Надеюсь, это произойдет совсем скоро».
Затем стояла, дожидаясь ответа драконицы.
Чувствовала, что она в недоумении, даже небольшом смятении, несмотря на свою убойную мощь и магию. Понимала, что ей намного сложнее, чем мне. Учебников по Человекологии у крылатых ящеров не водилось; существовала лишь память предков, но и та постепенно исчезала.
«Риашш», – внезапно услышала в голове чужой голос.
«Тебя зовут Риашш?!» – выдохнула я, чувствуя, как меня охватывает ощущение бесконечного счастья.
«Риашш», – согласилась она.
Я стояла, блаженно улыбаясь, вглядываясь куда-то вдаль, повторяя про себя, смакуя ее имя.
Мою драконицу зовут Риашш, и она существует. Это никакие не глюки в моей голове, я не сошла с ума, выдавая желаемое за действительное. Я, Маша Меркулова-Росманн, призвала крылатого ящера по имени Риашш.
Наша с ней Связь вовсе не сон. Драконица назвала свое имя, а это значит…
– Она скоро появится, – внезапно раздался мужской голос за моей спиной, и я…
Признаюсь, я едва
