– Добро. Значит, я так понимаю, все решили. Синий, давай еще с часик подремлем и займемся машиной.
Тоха, присев на одеяло, ложиться не стал. Не хотелось. С одной стороны – труп загрызенного Паши, с другой – застреленный Богданов. Мухи радостно жужжат, ворона где-то рядом предвкушающее покаркивает. Какой тут сон? Тоха не слишком слабонервный, но спать не станет. Не хочет, пробудившись, увидеть, что количество трупов увеличилось. А присоединиться к ним желает еще меньше.
А вообще он к покойникам уже начал потихоньку привыкать…
Глава 12
2012 год. Декабрь.
Был полумрак. Мелкий дождь дробью стучал по лужам и по крышам домов.
Света приблизилась ко мне вплотную и произнесла:
– Мне холодно.
Я почувствовал ее теплое дыхание и сказал:
– Погрей свои руки в моих карманах.
Она сунула руку в правый карман моих брюк. Поскольку карманы были порваны, а трусов на мне не было, то она коснулась и принялась ощупывать что-то очень горячее. Потом посмотрела на меня и спросила:
– Что это?
Мне ничего не оставалось, как ответить:
– Это конец, Света.
Творчество неизвестного автора
Синий копался в машине, выдирая из радиатора кусачками для ногтей какие-то пластинки – инструмента поэффективнее не нашлось. Рощин пошел на разведку в село вместе с Олегом. Главной целью их похода был поиск клея, с помощью которого «механик» обещал залатать радиатор, и продуктов – жрать хотелось всем, а чипсы с йогуртом при этом никого не привлекали.
Алка, достав из своей сумки коробку с набором вещиц на все случаи жизни, вооружилась иголкой с ниткой и зашивала Синему порванные штаны – тот сейчас возился с грузовиком в одних трусах. Еще бы пуховик напялил сверху и противогаз – круто бы вышло. Лысый, притащив от птичника пару дряхлых досок, сооружал из них подобия крестов, тщательно выжигая непонятно откуда взявшимся увеличительным стеклом даты и фамилии. Юлька, засев в кустах у дороги, следила за окрестностями. Патронов у нее не прибавилось, но зато придурковатый и невероятно наивный Рощин выдал ей две гранаты.
Это не радовало.
Лишь Тоха предавался безделью – все были при делах. Но его это не смущало – каждый делает то, что у него хорошо получается. Синий умеет чинить машины, а Тоха умеет бездельничать. Все нормально.
Лысый, задумчиво наморщив лоб, вдруг поинтересовался:
– Тоха – а как правильно писать: «сдох» или «здох»?
– Эй! Ты че там такое сочиняешь интересное?
– Да ниче. Паше вон написал: «Был круто здоров, но его убила крыса», – а этому пишу: «Здох как пидор – деваха вальнула». Правильно будет?
– Я все понимаю, но покойников положено хоть немного уважать. Хорошо бы, чтобы это никто не прочитал – от такой эпитафии можно тихо офонареть.
– От чего?! Че ты сказал за слово?!
– Ну от надписи на могиле. Не надо было тебе ни фига выдумывать – «Паша» и «Богданов» норм бы было.
– Не, ну так не катит – я ж ведь хотел, чтобы все как у людей было.
– Тогда сходи венки еще сплети, и цветы посади, и про музыкантов не забудь. Успокойся.
– А может, по пивку тяпнем – типа помянем.
– Не хочу.
– Пива не хочешь?! – невероятно поразился Лысый.
– Именно так.
– А чего?
– Вот пристал. У тебя мозги хоть какие-нибудь есть?! Спинной мозг тоже сойдет – на такую задачу его вычислительной мощности хватит. Ты прикинул, что вокруг происходит?! Нам ночью придется через весь этот карнавал ехать. У нас всего пара мужиков серьезных с путевыми волынами – Юльку я не считаю за бойца. Стрелять она, может, и умеет, но вот в голове ее не пойми что. Если нарвемся – хана нам. А если не нарвемся… У меня там родители и сестра… Я не знаю, что с ними… Я даже думать боюсь про это…
– У меня тоже родаки. И брат старший. И сестра, тоже старшая.
– Ты к ним рванешь?
– Не… Я с мужиками этими поеду, в твой Нижнепупинск, или как его там.
Тоха вытаращился на Лысого с великим изумлением:
– Тебе что – делать нечего?! Зачем?!
– А че? Им помочь надо – дело грамотное задумали. Вдвоем им такое не потянуть – Юлька ведь не в счет. Помогу, а там видно будет.
– Н-да… Махатма Карамчанд Ганди…
– Че? Че вы все про какую-то махатму несете? Умничаете?! Да?!
– Да ничего. Я смотрю, мир на глазах меняется – вот че. Ты уже два раза упомянул имя девки, но при этом ни разу не произнес заветного слова «сосать». Крепко тебя, видать, все это приложило… Не знаю даже, к добру или к психушке…
– Ты про Юльку, че ли? Да я лучше крокодилу голодному дам, чем этой маньячке с автоматом: целее родимый агрегат будет.
Юлька, легкая на помине, выбралась из кустов, взмахнула рукой, показывая, что все в порядке и пугаться не стоит. Вслед за ней на тропинку выбрался Рощин с пулеметом наперевес, за ним с двумя здоровенными сумками в руках плелся Олег. Тоха, взглянув на его груз, почувствовал, как желудок предвкушающе заурчал. В урчании даже можно было различить слова: «Хозяин, а не пора ли нам хорошенечко пожрать?» Видимо, говорящий желудок был не только у Тохи – Синий тоже сильно оживился:
– О! Может, сразу и порубаем?! У меня кишка кишке давно уже жалобы пишет!
– Добро, – согласился Рощин. – Мы клей нашли – четырех видов сразу. И понюхать можно, и поклеить. Сам выбирай.
– А кусачек или ножниц нормальных не притащили?
– Притащили.
– Зашибись – живем. Я этой голубизной уже запарился щипать – думал, неделю буду корячиться. С путевым инструментом я мигом.
– Ехать сможем?
– Ну, радиатор, сам понимаешь, за новенький выдать будет трудно – даже лоха на нем не развести. И потечь тоже может. Так что клей выбрасывать не станем – может в любой момент опять понадобиться.
Рощин к выбору продуктов питания отнесся ответственно. В сумках Олег дотащил несколько десятков банок рыбных консервов и паштетов, про тушенку тоже не забыли. Хлеб, сыр, свежие огурцы и помидоры, разная зелень огородная, кетчуп и горчица. Тоха, смертельно устав от чипсов и аналогичной ерунды, лопал все это чуть ли не с довольным урчанием. Его аппетит даже не поколебали брутальные рассказы Рощина – он описывал поход в село, не стесняясь сгущать краски.
– Трупы начали того – жара ведь. Уже на окраине в нос шибать начинает – хоть ватой затыкай. Везде козы бегают, коровы бродят, котов откуда-то видимо-невидимо набежало – шастают среди трупов и орут. А вот собак вообще не видели – ни одной. Воронья тоже хватает – отожрались так, что еле взлетают, когда подходишь. В магазин один заглянули – там хоть шаром покати. Все уже кто-то вынес – одни зубные щетки остались, да и клей там же нашли. Никому он не нужен. Народ времени не теряет. Но в другом, что к морю ближе, почему-то все нетронуто. Думаю я, под Сивашом эти ребята засели, что из первого жратву утащили. Дальше от своего логова просто побоялись соваться. Видимо, их много, или на машине подъезжали серьезной – парочке ребят столько и за тридцать ходок не унести.
– Этих не видел? – жуя, поинтересовался Синий.
Рощин не стал уточнять, кого он имел в виду, – даже баран бы понял:
– Нет. Тишина. Ни звуков моторов, ни стрельбы. Похоже, Богданов не врал. Он ведь говорил, что сельские районы просто пугать будут поначалу, не сильно на них отвлекаясь. В городах сейчас все дела.
– И как мы тогда через Геническ проедем?
– Как-как… Молча – как! Ночью же мимо них нормально ездили. И сейчас тоже проехать должны.
– Ну ездили. Но мы ведь города огибали – только через поселки иногда проскакивали, не самые крупные. Геническ, как ни крути, все же город.
– И что? Есть другие предложения?
– Лодку можно поискать. Тут ведь браконьеров полно, у некоторых не лодки, а ракеты – как идет, в воде только кончик винта, а остальное в небо рвется. Летит ошпаренной ласточкой. Хрен за нами какой бронекатер угонится. На северном берегу тихих мест полно, чтобы причалить. В тот же лиман Молочный, допустим, зайти. А оттуда уже дальше рванем.
– И на чем же мы рванем? КамАЗ в катер загоним тоже? Если его оставить здесь, где мы потом такой же найдем? У свинок попросим? Или найдем аналогичный, тент на него перетащим и номера? По мне – сложно и чревато проблемами.
– Как и вся твоя идея…
– Кстати, а что у вас за идея такая? – встрял Тоха. – Правда, что у вас в грузовике лежит атомная бомба? Я заглядывал – там какие-то ящики подозрительные.
– Ага… две бомбы и одна торпеда, – буркнул Синий. – Серега наш шутник. Мы с ним для начала едем куда-то под тихий Дон, если не ошибаюсь, и там берем атомный снаряд. Потом двигаемся дальше – за пушкой к этому снаряду. И уже после этого в твой Верхнеглинск.
– Офигеть – атомный снаряд! Круто – не знал про такие.
Олег, показывая, какой он умный, с ленцой сообщил:
– Снаряд – это фигня. Я вот читал, что и пули атомные есть. Начинены боевым изотопом калифорния. Стреляешь из снайперской винтовки – и все, целой деревни нет.
– Голова у тебя калифорнием начинена – веришь во всякий бред, – резко опустил всезнайку Рощин. – Самый минимальный заряд – это килограммов под тридцать веса. Меньше просто смысла нет делать. Да и тот, что на тридцатник, ни к чему… Не зря ведь от такой тактической мелочи сейчас отказались. Международный договор заключен – все атомные снаряды Россия уж несколько лет как уничтожила.
