Мужик наклонился над Романовым и одним рывком усадил его на пятую точку, а сам устроился напротив, усевшись по-турецки и с интересом разглядывая пленника. Пленник, в свою очередь, с интересом разглядывал этого сумасшедшего мужика. Игра в гляделки пополам с молчанкой продолжалась минут десять. Володя улыбнулся, мужик ему понравился — спокойный, уверенный в себе человек. Способный принимать решения и нести за них ответственность. В нынешней жизни такие люди Владимиру встречались нечасто. У бывшего члена правления глаз был намётанный, и своего визави он просчитал почти сразу.
— Развяжешь?
— А нужно?
— Таки ты из этих?
— Сам такой!
— Вот и поговорили, — Володя хохотнул.
Маляренко прищурился. Этот парень ему понравился. Несмотря на полную жопу, в которой он находился, пленник не скулил, не просил пощады, а держался спокойно и даже нагловато.
— Ты ведь всё уже понял, так?
— Ага, — парень сплюнул. — Машка.
— Кинула тебя. Почему и для чего — пока не знаю. Буду рад, если ты на эту тему своими мыслями поделишься. Её, похоже, в оборот наш хлопец взял, и я хочу знать, что от неё можно ожидать.
Володя скривился.
— Поделюсь.
— Ты сдал своих, она сдала тебя. А в целом идея-то была неплоха… Если бы не Маша, то мы бы, повизгивая от благодарности, вашу сладкую парочку с распростёртыми объятиями приняли. Твой план?
Романов надулся от гордости.
— А то! А почему Машка так со мной поступила… спроси у неё сам. Я не знаю. Три раза женат был, и знаешь, что я тебе скажу — этих баб хрен поймёшь.
— В курсе уже. Рассказывай. Что, как, где? — усмешку смело с лица и Иван, припомнив уроки Ермакова, подался вперёд. — Учти, я ложь чую.
Маляренко слушал подробнейший, изобилующий деталями доклад и всё больше мрачнел. Ставя себя на место собеседника, Иван совсем не был уверен в том, что он смог бы выжить.
— Ладно, с "торпедами" ясно — заборзели и стали опасны. А "бомжи"-то тебе чем не угодили?
— Вот такой я злодей. Ничего не попишешь. А "бомжи"… знаете, сударь — не те это люди.
Лицо у пленника на миг стало странно отрешённым.
"Хотя… если подкормить, да женщин им найти… то… всё может быть"
— Нет, не те. А ещё чего интересного про меня сообщили? — Романов встряхнулся и ожил. В вопросе сквозила ирония.
"Светская беседа, мля. И на психа он вовсе не похож"
Ваня учтиво наклонил голову.
— Ну что вы, сударь. Право слово — боле ничего интересного.
Володя лишь кивнул. Перед ним был человек одного с ним воспитания. Из одного круга. Не имущественного, а духовного. Они понимали друг друга с полуслова.
— Впрочем, — продолжал, притворно вздыхая, Маляренко, — это ничего в наших взаимоотношениях не меняет. Идея напасть на нас была вашей, сударь, и вы сами в этом мне признались.
— Увы и ах! — подхватил игру Романов. — Весьма сожалею.
— Боюсь, что этого совершенно недостаточно. Жаль. Очень жаль с вами так скоро расставаться.
Иван поднялся на ноги, поднял дубинку и уже абсолютно серьёзным тоном продолжил.
— Ну что, давай прощаться. Ты рассказал всё, что мог, и больше ты мне не нужен. Извини.
— Без вариантов? Могу я попробовать предложить ещё что-нибудь?
— Например?
— Я знаю, где мы.
Эти простые четыре слова ударили Ивана по голове похлеще кувалды. Земля поплыла под ногами, которые разом стали ватными.
"Не врёт, сучёныш!"
Маляренко поверил сразу. Слишком умным был его собеседник, чтобы врать на эту тему.
Володя тоже лишний раз убедился в уме этого безымянного мужика. Тот поверил сразу и без оговорок. Он не стал грозить карами и предупреждать об ответственности. Они оба уже всё просчитали и оба знали, что Володе некуда деваться с этой подводной лодки. А единственная надёжда на спасение — вот она, с дубиной, напротив сидит.
— В общину идёшь, как равный, про Машку — забудь. Бабу тебе, какую-никакую, найдём. Все непонятки с местным населением беру на себя. Даю слово. — Иван споро распутывал узлы. — Рассказывай.
Романов застонал — развязанные руки затекли и сильно болели.
— Нет. Не расскажу. Покажу. Иначе ты не поверишь. Это недалеко. На машине за пару часов обернёмся. Ты слово дал. Так?
— Да. — Иван пожал протянутую Владимиром руку.
На следующее утро Иван никуда не поехал — всё тело ломило, и страшно болели все синяки и ссадины. Охающая Алина притащила к палатке вождя, и тот настоятельно, с матом, с шутками-прибаутками и поднесённым к носу Вани кулаком, попросил того не рыпаться, а смирно полежать денёк-другой. К тому, что новенький житель посёлка знает, где они оказались, Николай отнёсся совершенно равнодушно, пожав плечами и заявив, что это всё равно ничего не изменит. На недоумённые взгляды четы Маляренко он пояснил, что если бы там была "калиточка", то, скорее всего, Володи они бы не увидели. А тратить драгоценный бензин для краеведческих поездок — тупость. И вообще, он этому козлу ни хрена не верит. После чего, сославшись на кучу дел и предупредив "чтоб никому ни гу-гу", вождь усвистал восвояси, оставив друга валяться в палатке и скучать.
Следующим посетителем оказался Романов. Вежливо поздоровавшись с Алиной, он уселся на пороге палатки и просветил Ивана насчёт того, что босс категорически отказался выделять бензин на поездку, так что придётся идти пешком. Постепенно разговорившись на разные отвлечённые темы, мужчины не заметили, как наступило время обеда. Володя оказался удивительно интересным собеседником и прекрасным рассказчиком. Истории из своей жизни он преподносил с таким юмором, что Алина звонко хохотала, да и Иван тоже, случалось, ржал. Да так, что рёбра начинали болеть ещё сильнее. Потом на шум притопал вечно хмурый и недовольный Звонарёв и отправил юмориста копать глину, а Алину — на кухню. К вечеру в палатку заглянул неимоверно довольный жизнью Юрка-длинный и, захлёбываясь в эмоциях, долго и косноязычно благодарил "командира" за "таааакую девчонку". Следом, с круглыми глазами, в палатку вернулась Алина и сообщила, что первая, всеми признанная, красавица и, по совместительству, "первая леди" Оля ходит совершенно подавленная. А всё потому, что Юрка, наконец, вернулся и привёл с собой Машу. И что на её фоне Оля выглядит серой уточкой. А Машка увидала живого и здорового Владимира и ударилась в панику со слезами. И ещё… И вот… А потом…
На этом долгий день закончился, и Ваня заснул.
А ночью пошёл дождь. Мелкий и жутко холодный. Небо разом затянуло свинцово-серой пеленой. Где-то на горизонте полыхали молнии, и едва слышно гремел гром.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
