— Дежурить?
— Точно так, Сергей Геннадьевич. Эти гаврики так и не пришли? — Володя кивнул в сторону калитки.
— Завтра с ними разберёмся. Бди.
Прораб тяжко поднялся на ноги и, прихрамывая, пошлёпал по лужам к дому.
— А интересно, где моя жена?
Иван похлопал рукой по тому месту, где обычно находилась пятая точка любимой, но нащупал только одеяло. Вокруг была кромешная тьма.
— Вот это я поспал.
Иван зябко дернул плечами. Печка остыла, и в палатке было холодно. Постукивая зубами, Маляренко выбрался из-под одеяла и, поминая недобрым словом электричество и лампочки, а точнее, их отсутствие здесь, стал искать одежду. Кое-как одевшись, Иван вылез из палатки и рванул на огонёк — к навесу столовой. Там уже сидел, поддерживая двумя руками голову, взъерошенный вождь. Дежуривший в ночь Володя задумчиво смотрел на огонь, вороша кочергой угли.
— А! Иван Андреевич! — Володя отвлёкся от дум и приветливо улыбнулся. — В нашем полку полуночников прибыло. Разрешите доложить? А то, — Романов покосился на усиленно дышащего Колю, — шеф только отмахивается и мычит.
— Ты Алину Ринатовну не видал? Ух! — Ваня брезгливо сморщился. От шефа несло тааааким букетом…
— Она сказала, что с Олей заночует. Тут такое дело — охотнички ещё не вернулись.
— Как?! — Николай мгновенно протрезвел. — Как не вернулись? Ну, сучата!
Вождь пьяно и многосложно выругался и собрался немедленно двинуться к речному лагерю, чтоб поиметь молодёжь в особо изощрённом виде. При этом он бодро вскочил на ноги, но брага не подвела и, схватившись за больную головушку, Николай вновь рухнул в кресло.
— Воды.
К рассвету, однако, к немалому изумлению Ивана, Николай пришёл в себя и, хотя от него изрядно попахивало, на ногах держался твёрдо, а мысли излагал связно и почти без мата. Мысли вождя сводились к одному — к карательно-воспитательной экспедиции в составе его, Николая, и его "баааальшого друга" и "вот такого парня!" Ивана. Маляренко прикинул, что через полчасика проснётся повариха, а за ней и все остальные, и что встречаться с недовольной женой сейчас не с руки, и мысленно согласился с планом вождя. Глядя, как шустро тот собирается выступать в поход, Иван решил, что на самом деле основной идеей Коли было смыться из посёлка до того, как проснётся Ольга.
"Коля — ты попал! Ещё похлеще, чем я".
Эта мысль Ваню согрела. Настроение его улучшилось и, насвистывая весёлый мотивчик, Маляренко двинул вслед за вождём. Дождь прекратился. На востоке начинался очередной серый рассвет. День рождения друга удался!
Глава 2
В которой всё идёт кувырком
"Сынок, всегда смотри под ноги!"
Мама.
"Протри глаза! Смотри куда идёшь!"
Папа.
Володя поплотнее укутался в своё пончо и проводил взглядом руководство, ушедшее железной рукой прививать молодёжи дисциплину. Руководство, честно говоря, было всё ещё слегка пьяненьким и шагало кое-как, постоянно спотыкаясь и поскальзываясь на мокрой траве. При этом шедший впереди вождь умудрялся на ходу что-то втолковывать Ивану, обернувшись и размахивая руками. Иван Андреевич в ответ смеялся и хлопал того по плечу. Озябший Романов повернулся к очагу и протянул к огню окоченевшие ладони. До подъёма оставалось десять минут.
— Так я ей и говорю — охолони, не нервничай. — Коля активно жестикулировал в надежде донести до друга все сложности взаимоотношений с подругой. — А она…
Тут вождь, который пару раз лишь чудом не грохнулся в лужи, наконец, подошёл к калитке. Облегчив свою душу очередной порцией мата, посвященного Ольге, он дёрнул засов, но не удержался на размокшей глинистой почве и со смехом шлёпнулся на пятую точку, чуть не уронив при этом Ваню. Причём прямиком в лужу.
— Мля! — Обрызганный Маляренко рефлекторно отпрыгнул в сторону.
— Ты того… аккуратней, дядя! — Ваня обошёл истерично хохочущего друга и спиной вперёд вышел из калитки.
Как он сумел среагировать на метнувшуюся серую тень, Иван так и не понял. Пятым, шестым, двадцатым чувством, наверное. Огромные серые псы молча бросились на мужчину, всё произошло так быстро, что Ваня не успел ни испугаться, ни удивиться.
— Мля! Как в кино! — Всё ещё не веря, что это происходит наяву, Маляренко крутанулся на месте, встречая дубинкой первую тварь. Удар пришёлся аккурат по оскаленной пасти. Зверь почти по-человечески закричал и отлетел в сторону. Почти сразу же на Ивана налетели еще три здоровенных псины.
— Ааааааа! — Позади Вани, катаясь по земле, отбивался ногами и палкой Николай, вокруг него вилась ещё пара псов, непонятно как пробравшихся Ивану за спину. Обернувшийся на долю секунды к другу, Маляренко успел заметить, как тот переломил дубинкой лапу одному хищнику.
— Ааааааа! — Иван заорал от страшной боли — в руку намертво вцепились клыки огромного лохматого пса. Приложив по черепу твари дубинкой, Маляренко почти стряхнул хищника, но в это время прямо ему в лицо из серой предрассветной мути прыгнула новая серая тень. От мощнейшего удара в грудь Иван отлетел назад и, хорошенько приложившись затылком, потерял сознание. Последнее, что он успел краем уха услышать, был отчаянный, полный муки, вопль Николая.
Когда начальство скрылось в предрассветных сумерках, Володя взялся за веник, валявшийся на кухне. Звонарёв со своими ложками изрядно намусорил — стружки были и на столе, и под столом, и вообще везде. Романов хмыкнул, скоро проснётся Светланка, а передавать ей такой свинарник он не хотел. Девушка ему нравилась и, хотя план по уводу поварихи ещё окончательно не созрел, Володя потихоньку начал двигаться в этом направлении. От калитки донёсся гогот вождя, и Володя, весело насвистывая нечто легкомысленное, принялся наводить марафет.
Страшные крики и вопли, раздавшиеся через мгновение, подбросили Романова, заставив сразу позабыть о Светке. Пару секунд Володя прислушивался к шуму у калитки — происходило там что-то совсем нехорошее. Позабыв о своём копье, на автопилоте, Володя сунул веник в очаг. Сухие веточки вспыхнули жарким пламенем, и, вооружившись таким факелом, дежурный бросился на помощь.
— А ну пошли! Пошли вон! — Володя отчаянно размахивал уже догорающим веником. Собак удалось отогнать от неподвижных тел Ивана и Николая, но твари кружили в пяти метрах от Романова, у калитки, подбираясь всё ближе и ближе. Что делать, Володя не знал, а потому просто заорал во всю силу своих лёгких. Твари отпрянули, и в это время пришла помощь. Вооружённые кольями и палками мужики быстро вытурили собак за забор и заперли калитку на засов, для верности подперев её парой палок. Веник окончательно догорел и погас. У Романова отказали ноги, и он обессилено плюхнулся в грязь.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
