- Воспитательница, - он улыбается, вырывает у меня сигарету. - Шантаж, Кристин, - поднимает бровь, жует щеку. - Я понял тебя, подумаю, - оглядывается на заставленный бутылками стол. - С чего они накидались?
- Решили, что за ними следит какой-то тип на синей десятке.
- Да? - резко переспрашивает. - И где он?
- Не знаю, я сомневаюсь, что он есть.
Он курит. Стряхивает пепел на стойку.
Готовить я не умею, а вот прибиралась целый час и мне обидно за такое наплевательское отношение к чужому труду.
Иду к дивану и собираю со стола пустые стаканы. Мысленно обзываюсь.
Чувствую, как на талию ложатся его руки, сжимают, поворачивают меня. Он оттягивает воротник футболки, целует плечо, и я сражаюсь с мурашками, невероятно, так быстро, память подбивает на секс, не могу, это что-то странное, в глазах темнеет, и я словно закинулась его психотропами, не соображаю, отключаюсь от мира, хочу его.
- У нас там пьяные гости, - говорит, убирая мои пальцы с ремня брюк. - Повтори экономику назавтра. Или английский. Помочь?
- Сама, - цежу. Включаю свет и раскладываю тетради.
Он варит кофе. Садится рядом с кружками и учебниками. Я смиряюсь и мы вместе готовимся, у него в четверг история медиа.
К десяти утра он подвозит нас в институт.
Учеба грузит, сдаем экзамены, тащимся домой и готовимся с Николь к арт-критике, в среду сдаем последний на этой неделе. И я последняя, чуть не засыпалась на трансмедийных проектах.
Когда выхожу из аудитории, он ждет меня у окна. С цветочком.
Расплываюсь в улыбке и бегу к нему, тяну руку за розочкой, он тянет ладонь в ответ:
- Зачетку покажешь?
Гордо демонстрирую заполненные клеточки. Он улыбается, прижимает к себе, висну у него на шее и целую, краем мозга перевариваю громкий шепот, ну да, мы же в институте, а он еще не уволился, меня, наверное, ненавидят теперь, урвала самого прекрасного мужчину на свете.
Становится остро грустно, что с января мы здесь не встретимся, никто не будет дергать бороду и закатывать глаза на тупые вопросы на лекциях, и запрещать занимать средние ряды.
- Почему только два первых и два последних ряда? - спрашиваю, садясь в машину. Держу нос в розочке и чувствую себя победительницей шоу "Холостяк", мой цветочный иммунитет на веки вечные.
- Ряды, как шамхатная доска, - говорит, выкручивая руль. - Скучно с вами было.
- То есть ты возомнил, что мы там у тебя пешки в клетках? - оскорбляюсь. - Не двигаться, пока ты не разрешишь? Тебе не стыдно?
- Кристина, в шахматах не только пешки. Еще кони, слоны.
- Я где сидела? Конь?
- Ферзь.
- А ферзь это кто?
- А это моя королева, - не отрываясь от дороги он целует мои пальцы, и я готова разреветься. Знаю, что ему совсем не нужен этот институт, но так не хочу отпускать, мне учиться годы, а у него давно диплом, и распорядился он им отлично, у него успешный бизнес, просторная квартира, машины, дорогие костюмы, а я... - А ты умница, закончишь учебу и каждый год будешь получать документальные новостные премии, - говорит, заметив, что я рыдать собираюсь. - Ты чего, малыш?
Дергаю плечом.
С другой стороны, его Мария вроде как хозяйка салонов красоты. И по ней не скажешь, что она красным дипломом вбивает гвозди в небоскреб карьеры, а он ведь ее любил, все равно.
Мне ревниво.
По дороге заезжаем в редакцию, и планы рушатся, он уезжает на встречу с кем-то. Слоняюсь по офису, пока Антон Геннадьевич не отправляет на очередной корпоратив.
- Подвезу, - говорит, открывая мне дверь джипа. - Заскочу в ресторан тоже.
Пишу сообщение Николь и всю дорогу любуюсь Антоновской перекошенной мордой. Заколебал, я его не просила катать меня.
В холле сдаем одежду. Ему кто-то звонит, собираюсь отойти, но слышу имя "Мария" и торможу. Подслушиваю.
- Да, тебе Саня не говорил? - трещит в трубку. - Всей редакцией. У нас бронь на выходные, едем в пятницу с утра. Кто? Ну, если твой Герман выбьет места, пожалуйста, присоединяйтесь. Там отличный воздух, всё включено. Да, Маш, да. Усадьба.
Скриплю зубами.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Марии только нехватало.
Не надо ее туда, плиз.
Смотрю на Антона, но он мое заклинание не считывает. Теребит пуговицу на рубашке и говорит:
- Маш, я уточню. Если кто-то из наших не поедет, разумеется, дам знать. Давай, на связи.
У меня портится настроение. Николь прилетает за полчаса, но Антона не застает, выслушиваю ее ахи-вздохи и пью шампанское. Хотели чуть-чуть отметить удачное начало сессии, а я пыхчу, как старая бабка.
И, вообще, могли бы уже завтра мотануть в санаторий, но ждем Сашин экзамен.
Надеялась увидеться с ним, но он весь четверг торчит в институте с утра до девяти вечера, несколько групп принимает.
Зато в пятницу с самого утра мой.
Николь и Ваню везет Егор, а мы вдвоем, по белоснежной трассе, играет радио, я ем конфеты.
Как бы мы едем не совсем отдыхать, а работать, январский выпуск журнала про вечеринки, и у них взаимная договоренность с санаторием, пиар, а в обмен пару дней мы бесплатно тусим в офигенных номерах у подножия гор.
На лыжах я каталась только в школе, но там была такая физра, что жуть. Потеешь несколько кругов по лесочку на время в чьих-то вонючих лыжных ботинках, получаешь оценку и красная и мокрая торопишься в раздевалку.
А сейчас меня обещали научить кататься. И у нас люкс на двоих.
Прибываем по темноте, аккурат к ужину, я успела вдоль и поперек изучить историческую справку.
Огромная усадьба когда-то принадлежала какому-то графу. Трямс, добрый вечер, граф, не желаете ли заглянуть на ужин в нашем веке? Санаторий "Сказочно", версия 2.0.
Автобуса с остальными пока нет, машины Егора, вроде как, тоже, стою возле ограждения и слежу, как Саша вытаскивает чемоданы.
Встречать здесь праздники собираются одни крутышки, а мы на бюджетной основе, поэтому нам выделили места на служебном паркинге.
- Кристин, а ты учебники не взяла что ли? - спрашивает, ковырясь на сиденьях.
Не отвечаю, прижимаюсь к желтому столбу и пропускаю машину. Синяя десятка проезжает мимо, втискивается между двумя иномарками и останавливается.
Жду водителя, но тишина, никто не выходит. Хм. Заражаюсь паранойей.
Глава 22
Обеденный зал находится в пристройке, потолок словно окно в небо. Можно жевать грибную запеканку и любоваться звездами, в хорошую погоду очень романтично.
Кристина лениво листает меню. Ничего не выбрав, откладывает кожаную папку. Ковыряет остатки салата в тарелке и двигает по скатерти на край стола.
Малыш наелся. Хмурится на меня. Не дождавшись реакции, берет вилку и ворошит шампиньоны в моей порции.
- Ну что? - вытираю губы салфеткой.
Она как пилочка. В-ж-ж, весь ужин пилит мне мозг на тему подозрительного парня из синей авто.
Пропускаю мимо ушей. Едва перестал закидываться колесами, а она с транспарантом маячит "пое-е-хали, ну же, сбросим опять тебе крышу, как ковер-самолет, в дальнюю даль уплывет твой рассудок"
- Вон, - Кристина стреляет глазами в сторону. - Даю зуб, он точно замаскировался под официанта.
В зале красивые резные столы и стулья из южного ореха. Обслуга рассставляет блюда с разной деликатесной всячиной перед гостями. Народу полно, и знакомых лиц тоже, селебрити, то и дело мелькают в глянце.
Ее подозрительный тип похож на меня. Бородатый, волосы темные, фигура крупная. Моложе, на вид лет тридцать. И живота у меня такого нет. Чтобы аж над ремнем нависал. Пиджак не застегивается.
- Кристин, - отпиваю кофе. - Может, он не маскировался. Может, он и есть официант. Глянь, у него даже поднос в руках.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Я все понимаю. У нее возраст такой. И профессия. Ей хочется ребусы отгадывать. А я целый день за рулем, и я устал.
- Фух, вот это я дал, - гремит над ухом голос Антона. Он двигает стул, ножки скрежещут по мраморным плиткам. Бухается сбоку от меня. - Дорогу не на шутку заметает, думал встрянем где-нибудь. Пурга, ничего не видать.
